Заговорщик
Шрифт:
Баз тяжело рухнул на пол и на некоторое время потерял сознание, сам, впрочем, этого не заметив. Он не ожидал такого поступка от существа, как он считал, низшего, а потому обязанного беспрекословно подчиняться.
– Ну погоди, недомерок!
– прошипел Баз, глядя на потолок
Еще некоторое время он ждал, что его спутник последует за ним и вот тогда-то он рассчитается за все! Но спустя некоторое время Баз сообразил, что маленький инопланетянин сознательно избрал другой путь, только бы не видеть более База.
Еще раз выругавшись так, что, казалось, дрогнули стены, Баз повернулся к одной из дверей.
Вик в последний момент успел сообразить, как вывернуться из смертельных объятий конвейера. Напрягши последние силы, он согнулся пополам, перевернулся в воздухе и скатился на пол. Словно в последней надежде схватить его лента еще раз проскребла по подошве его обуви и остановилась.
Некоторое время он лежал не двигаясь, слыша только грохот собственного сердца, и в ужасе ждал, когда от перенесенного напряжения лопнут вены. Но человек может выдержать очень многое, и Лабиринт успешно доказывал это каждому вошедшему.
– Чертова мясорубка, - прошептал Вик - Будь ты трижды проклята!
Дыхание его постепенно выравнивалось, пульс переставал частить, и мышцы, еще недавно казавшиеся свинцовыми, снова обрели упругость и эластичность. Спустя в общем-то небольшой срок Вик пришел к выводу, что может двигаться дальше.
Теперь его занимала мысль о том, как дикарь, напавший на него, смог все же выжить в столь жестоких условиях. Ведь должен же он чем-то питаться! Воображение тут же услужливо подсунуло картинку акта каннибализма, но Вик с негодованием отмел ее. Элементарная логика подсказывала, что прожить людоедством здесь практически невозможно хотя бы потому, что партии приговоренных прибывают не чаще одного раза в месяц и многие из них просто не добираются до того места, где обитает дикарь. Длительное хранение продуктов здесь так же невозможно - роботы-уборщики слишком чистоплотны и не позволят устраивать склады и лабазы.
Выходило, что в Лабиринте имелись все условия для жизни человека. Их надо было только отыскать. А если можно выжить - можно и выйти. Было здесь и одно «но». Всем было известно, что Лабиринт никого не выпускал из своих недр, но Вик отмел этот факт. Ему было спокойнее не думать об этом. Он сумел поставить себе цель - выжить - и намеревался достигнуть ее любым путем.
К следующему испытанию можно было отнестись с известной долей юмора, если бы и оно не представляло собой смертельной опасности.
К потолку следующей комнаты был подвешен металлически поблескивающий шар около полутора метров в поперечнике. Нетрудно было догадаться, что выйти из помещения можно было, только отклонив шар от вертикали и тем самым освободив люк Можно было также понять, что раскачивающийся маятник такого размера при первой же ошибке просто размажет смельчака по стене. А если тот окажется недостаточно проворен, то будет разрезан тем же шаром о край отверстия в полу.
– Толкание ядра!
– невесело усмехнулся Вик - Устроили, гады, троеборье!
Он попробовал качнуть шар, но тот едва шелохнулся.
– Если это удастся, то следующим номером нашей программы будут прыжки в длину через пропасть.
Побеспокоенный им шар едва заметно качался. Вик нажал посильнее и увеличил амплитуду колебания маятника.
– Тонна в нем, что ли?!
– сплюнул Вик, не оставляя своего занятия.
Постепенно дело пошло на лад. Шар медленно раскачивался, и уже ясно можно было увидеть круглое отверстие в полу, но проскользнуть в него не было пока никакой возможности. В противоположность предыдущему аттракциону здесь ни в коем случае не стоило торопиться.
Пот катился градом. Ладони стали мокрыми и скользили по гладким бокам шара. И места между стеной и смертоносным маятником оставалось все меньше. Каждый раз Вику приходилось все теснее и теснее вжиматься в угол, чтобы не быть раздавленным шаром. Вот шар ударился в противоположную стену, вернулся и обрушился на стену возле Вика.
Вик понял, что большего сделать нельзя. Теперь следовало воспользоваться возможностью уйти от опасного соседства.
В детстве Вик, как и все, играл в компьютерные игры, и положение, в котором он оказался, напоминало ему сюжет одной из них. Только после гибели нельзя будет заново перезагрузить игру и попробовать сначала. Здесь будет только одна попытка. Поэтому следовало все заранее взвесить.
А тем временем качание шара постепенно угасало. Маятник, по закону физики, стремился к покою, как и все мы. Он больше не ударялся в стены, хотя качался еще довольно размашисто.
В отверстие можно было прыгнуть головой вперед - «рыбкой», но что ждало там, внизу? Поэтому следовало прыгать ногами вперед, хотя и это не гарантировало от неприятностей. Решение пришло само собой.
Дождавшись, когда шар окажется рядом с ним, Вик прыгнул на гладкий бок своего палача и сжал его в объятиях настолько, насколько хватило сил. Шар качнулся и пошел быстрее. Из-за этого Вик чуть не пропустил мгновение, когда внизу открылось отверстие. Он выпустил опору и почти с радостью рухнул в нижний этаж. Показалось, что шар, проносясь над головой,, проскользнул по волосам, но это было чистой воды самовнушение.
Почти одновременно с Виком в комнату упало еще одно тело. Это был маленький инопланетянин. Сначала они оба испугались друг друга, ибо знали, что хорошего» в этих стенах ожидать нечего. Но» потом обрадовались, словно раньше были настоящими друзьями и встретились после долгой разлуки. Даже невозмутимое личико малыша засветилась искренней радостью, а Вик просто не мог сдержать своих эмоций.
– Ну как ты? Жив? Здоров? Сильно досталось?
– засыпал его вопросами Вик.
Малыш одним успокаивающим жестом ответил сразу на все его вопросы.
– А что с Базом, куда он девался?
Собеседник на это отвернулся, давая понять, что он не хочет говорить о своем бывшем спутнике.
– Что с ним? Он жив? Но малыш не отвечал.
– Слушай, ты что, принял обет молчания? Так не время и не место принимать обеты. Ты должен рассказать, что с вами случилось. Может, Базу еще можно чем-то помочь! Ну! Не молчи!
Но маленький зеленоватый похожий на ящерку инопланетянин был упрям и принципиален. И Вик понял, что ни угрозами, ни мольбами не заставит его говорить.