Загробный мир. Мифы разных народов
Шрифт:
О сошествии во ад самого Иисуса повествует апокрифическое Евангелие от Никодима. Сатана, готовивший казнь Иисуса и гвозди для распятия, уже возрадовался его смерти и явился в преисподнюю, повелевая Смерти взять вновь явившегося туда. Но Смерть с ужасом признает в Иисусе того, кто отнял у нее Лазаря, воскресив его на четвертый день после смерти. Более того, он явился в преисподнюю не мертвым, а живым.
Нам уже известно, что живые герои и языческие боги спускались в преисподнюю (вспомним Инанну, Геракла и Орфея), но они оказывались во власти преисподней и ее повелителей, а Иисус пришел в ад как победитель Смерти.
Напрасно ад велит своим служителям закрыть медные ворота и запереть железные засовы. Один из Отцов Церкви IV века Ефрем Сирин в своих гимнах воспроизводит знакомый нам диалог между силами преисподней и спустившимся туда божеством. Смерть вопрошает Иисуса, зачем он явился в шеол:
И если ты ищешь Адама, уходи отсюда,
ибо из-за своих прегрешений он заключен здесь:
не могут ни херувимы, ни серафимы
стать заменой ему.
Нет среди них мертвого,
который бы отдал себя за него…
Ведь шеол поглотил его и связал его —
и это навеки!
По форме этот диалог напоминает призыв стражей преисподней к Инанне. Рефреном христианского гимна становится благословение мессии от лица самой Смерти: «Благословен победивший меня и воскресивший мертвых во славу Свою!» Завершается гимн знакомым нам сюжетом: Христос «умножил пагубу тем, кто ошую его»:
Злым духам и бесам он – смущение,
сатане и смерти – страдание,
греху и шеолу – плач.
А тем, кто одесную,
вернулась ныне радость.
В Евангелии от Никодима плененные адом святые во главе с библейским царем Давидом и пророком Исаией велят отпереть ворота. Запоры не выдержали пришествия мессии: ослепительный свет проник в вечный мрак преисподней, когда затмение распростерло тьму над Голгофой.
Сам ад обращается к Сатане. Вельзевулу с упреками: как посмел он, безумный, решиться на умерщвление Бога? Сатана потерял через крестное древо то, что обрел через искушение Адама и Евы у древа райского. Ад попрекает Сатану: как мог он осмелиться на казнь невинного? Теперь сам Сатана должен занять его место в преисподней. Согласно христианской традиции, Христос перехитрил Сатану, приняв добровольную крестную смерть: дьявол проглотил «наживку», и в утробе ада оказался «небесный хлеб», который тот не в состоянии был переварить. Преисподняя должна была извергнуть содержащихся в ней, как библейский кит изверг проглоченного им пророка Иону, говорится в гимне Ефрема Сирина.
Древняя символика смерти как инициации, поглощения умершего чудовищем-преисподней оказывается перевернутой в христианской традиции: преисподяя оказывается в состоянии поглотить лишь грешника. В диалогах Григория Великого рассказывается, как один умирающий хулитель веры был окружен монахами, молившимися за его душу. Отправляющийся в преисподнюю, однако, попросил их прекратить молитвы, ставшие для него пыткой, ибо адское чудовище, пытавшееся его поглотить, давилось из-за молитв. В «Видении Тнугдала» рассказывается о грешниках, которых пожирало чудище с железным клювом: они переваривались в его желудке и извергались в виде кала, вновь возвращаясь к жизни в аду.
Умирающий мессия не усваивается, не переваривается Смертью, ведь он приготовлен не для преисподней, а для вечной жизни. Евхаристия – христианское причастие жертвенному телу и крови Спасителя – делает его причастным вечной жизни. Победа Христа над Смертью далека и от традиционного фолькорного сюжета заманивания Смерти в ловушку, о котором уже шла речь.
Иисус отдает Сатану во власть ада «взамен Адама и сынов его, праведных Моих», свидетельствует Евангелие от Никодима. Иисус взял за руку Адама, чтобы вывести его из ада, и все святые восславили его подвиг: «За десницу вывел Иисус из ада праотца Адама и с ним всех святых». В раю их встретили два старца: Енох и Илия. Разбойник, уверовавший в Христа на Голгофе, также оказался в царстве небесном: знамение креста открыло ему путь в рай.
Для христианских богословов важно было, вывел ли Иисус из ада лишь праведных или Божья милость относилась ко всем умершим до явления Христа? Не в спасении лишь праведников состояло чудо – оно должно было коснуться не только избранных, но и всех умерших всех народов, на которых распространялась благодать. Евангелие от Никодима свидетельствует, что Иисус «открыл правду Свою перед лицом всех племен земных».
Но главное, чем отличаются теистические религии от религий архаических, – это различение добра и зла, принцип свободы воли человека, который призван осуществить выбор между добром и злом. В архаических «первобытных» религиях, даже в такой развитой, как египетская, господствующим был ритуал: детальное соблюдение обрядов обеспечивало благополучие на том свете. Соблюдение «ветхого» закона не спасало от ада в представлениях христиан. Лишь уверовавшие в Христа заслуживали избавления от ада. Вместе с тем ад перестал быть просто преисподней и тем более царством Сатаны; напротив, он стал местом заключения скованного Иисусом Сатаны.
В стихотворном «Видении Анселла Схоластика» (Х в.) визионеру, которому снится служба на пасхальной неделе, является Иисус, сходящий с крестного древа. Спаситель велит Анселлу следовать за ним и «быстрей мгновения» спускается в преисподнюю. Несмотря на страшные адские видения смерти и демонов, визионер с радостью следует за Христом, но тот вдруг останавливает спутника и велит ему возвращаться: час его еще не пробил. Анселл боится обратного пути, полного бесов. Тогда Иисус призывает их главу, обращаясь налево, и велит ему проводить визионера до самого монастыря. Князь тьмы приказывает своим подручным пропустить Анселла и сам провожает визионера до самого его ложа, ибо страшится гнева Христа.
Далее происходит удивительное: демон просит монаха уступить ему часть ложа, заявляя, что не будет посягать на соседа, коли уж он выпустил его из адской бездны. Монах, пододвигаясь на своем ложе, начинает доверительную беседу с дьяволом. Он просит своего адского спутника истолковать видение: зачем Спаситель спускается в преисподнюю в пасхальную ночь? Дьявол признается, что это происходит из-за непрестанных молитв клира за усопших и покаяния мирян. Лишь одно примиряет Сатану с сошествием во ад: Спаситель оставил в преисподней тех, кто хуже бесов, иначе его суд был бы несправедлив. Напоследок дьявол сетует, что с колокольным звоном монах поднимется к службе. Анселл с возмущением прерывает разглагольствования адского выходца, но запечатлевает в стихах свое видение.
Мытарства и чистилище
Вера в спасение от смерти и адских мук в библейской традиции увязывалась с пришествием и судом Спасителя – Мессии. Иисус обещал скорое Второе пришествие («Бодрствуйте, се гряду скоро!») и окончательный – Страшный – суд. Сошествие во ад и спасение праведных уже до Второго пришествия вселяло надежды на то, что не только Енох и Илия могут сподобиться царства небесного. Помимо ожидания Страшного суда в конце света, стали распространяться представления о загробном суде, на котором решается судьба каждого умершего. «Малая эсхатология» давала надежду на то, что грешник сможет оправдаться во время загробного суда или получить облегчение своей участи на том свете благодаря молитвам – заступничеству праведных и Церкви.
Мытарства
Что ждет христианина между смертью и воскресением из мертвых? Великие богословы начиная с Блаженного Августина и Григория Великого искали ответ на этот вопрос. В православной традиции нераскаявшиеся грешники должны были после смерти испытывать муки за совершенные грехи, сталкиваясь с теми бесами, которым они служили при жизни. Это воздаяние именовалось мытарствами: грешники должны были платить подать – «мыто» – за совершенные прегрешения. Один из Отцов Церкви Макарий Александрийский (IV в.) насчитывал двадцать мытарств, по числу главных грехов. Наказанием занимались бесы, «духи злобы поднебесные», терзавшие грешников между небом и землей.