Захват

Кислюк Лев

– Подробнее о предложениях, от которых отказались, что-нибудь знаете?

– Конечно. Инженер был у них один молодой, способный и очень шустрый. Сразу после института пришел. Голова хорошая, через полгода назначили начальником отдела. Грамотный. Даже старые рабочие его слушали, открыв рот. Он сразу разобрался, в чем беда завода. Через кого-то вышел на сингапурских китайцев и притащил директору заказ, на огромное количество сантехнической арматуры и фитингов из нержавеющей стали и меди. В то время медь и нержавейка у нас были на порядок дешевле, чем на западе. Очень выгодный заказ. Но директор потребовал, чтобы потенциальный покупатель обеспечил завод инструментом и оснасткой для выполнения этого заказа.

Он

так привык, это была обычная практика в Союзе! Но сингапурцы только рассмеялись. «Мы платим деньги, купите все, что вам нужно» - сказали они. Молодой инженер бил себя в грудь и уверял директора, что обеспечит подготовку производства, но директор ему не поверил. Всё отмёл и продолжал ждать государственного заказа.

– Ещё предложения были?

– Этот же инженер предлагал наладить производство холодильников, автомобильных кондиционеров, и других, как тогда говорили, товаров народного потребления. Кончилось тем, что директор наорал на него: «Ты, что! Хочешь мой завод превратить в гандонную фабрику!!! Не будет этого! Страна одумается! Недолго ждать осталось!» Парень ещё чуток поработал на заводе, да и уехал в Питер. Живет на частной квартире. Работает в хорошем автосалоне, продает Вольво.

– А что же рабочие? Как они воспринимают руководство, которое не дает им возможности кормит их семьи?

– По-разному. Да вы знаете, как это бывает. Кто-то от огорода кормится, кто-то ворует. Кто-то на стороне подрабатывает. Но «в открытую» никто не выступает. Кто его знает этого Шмеля, вдруг добьется госзаказа!

– Акций у рабочих много?

– По протоколу, двадцать шесть процентов. Мы их скупили, практически все.

– Директор знает, что кто-то скупает акции?

– Если и знает, то значения этому никакого не придает. Мер никаких не принимает.

– Семья у него большая?

– У директора?

– У директора, ведь мы говорим о нем, не так ли?

– Жена умерла, Сын - кадровый военный, холостой, служит на таджикской границе. Между ним им и отцом что-то произошло, пять лет глаз в город не кажет. Дочь живет здесь же в Средневолжске, замужем, сыну пять лет. Муж работает в городской администрации.

– С директором более или менее ясно. Что по главному инженеру?

– Холостяк. Сорок пять лет. Сын институтского друга директора. Раньше преподавал в местном политехническом институте. Уже десять лет работает главным инженером на бывшем ящике. Директору верит безоговорочно!

– А почему холостой?

– Два раза был женат. Первая жена ушла от него через три месяца после свадьбы. Причину никто не знает. Со второй жили плохо, почти сразу начались скандалы. Она требовала, чтобы он перевелся в Москву, а ему, это было, в общем-то, по барабану. Восемь лет назад она познакомилась с каким-то командированным москвичом, развелась, забрала сына и уехала в столицу. У главного десять процентов акций. И у бухгалтера десять процентов.

– Бухгалтер женщина, молодая?

– Не молодая. Пятьдесят лет. За работу держится зубами. Деревенская. Когда-то, как только колхозникам выдали паспорта, кажется в 1974 или 1975 году, уехала из родного села, поработала в городе и поступила на бухгалтерские курсы. Потом работала на разных заводах, все время повышала квалификацию, но в родное село больше никогда не возвращалась. Даже к родным погостить не приезжала.

– Это же, как нужно ненавидеть, как это сейчас называется, малую родину?!

– Вероятно, плохие воспоминания о колхозной действительности. Она замужем. Муж простой слесарь. Два сына. Один в Армии, другой тоже на заводе слесарит.

– Наш заказчик просит начать операцию как можно скорее. Вы готовы?

– Да мы уже и начали, собственно. Вы помните Сережу Авдеева, из оперативного отдела? Ну того самого специалиста по девушкам?

– Избавьте меня, пожалуйста, от подробностей ваших делишек! Лучше скажите, что уже сделано.

– Я, собственно, и хотел об этом сказать. Разговоры с директором ни к чему не привели. Но все будет сделано.

– С местной милицией работаете?

– Безусловно. Дальше всё будет по обычному плану, не волнуйтесь. До сих пор все было чисто.

– А вот представьте себе, волнуюсь! Волнуюсь каждый раз. Ну ладно, будем надеяться на ваш профессионализм. Идите. Огромная просьба – держите меня в курсе всего.

– Конечно, Иван Митрофанович!
– сказал Сергеев, а сам подумал: «Делишек» он не хочет знать! А бабки хочет получать немереные? Интересно, что заинтересовало заказчика на этом заводике? Ладно, придет время – узнаем».

2.

Если слух его не обманывает, то через реку идут люди. Стараются двигаться скрытно и бесшумно, но опытное ухо все равно уловит диссонанс в шелесте камыша под прохладным утренним ветерком. Дикая утка захлопала крыльями, кто её спугнул? Заснувшие лягушки опять наполнили теплый воздух своими звонкими голосами, кто их потревожил? В наушнике раздался негромкий щелчок, потом ещё один.

Шмель поправил, вставленный в ухо, маленький наушник. Это Шер предупреждает командира и товарищей: «Идут гости!» Разговаривать нельзя, могут прослушивать, поэтому Шмель легонько постучал в ответ по микрофону – так договаривались, и услышал как Шер тихо, ноготком, постучал по микрофону своей рации – одинарный, два двойных. Шер понял, командир услышал и готов принять гостей как положено.

В полукилометре от тугаёв [1] , командир засадного батальона майор Миронов тоже услышал: «Команда готова к встрече». Минуты не прошло - ответили остальные. Каждый занял своё место, и был крайне внимателен.

Шмель взял с собой только четверых. С ним пошли Шер, Хохол, Риф и Буйвол. Окрестности были им хорошо знакомы, но почти сутки, после получения задачи они потратили, чтобы определить место дислокации для каждого. Нужно было не только отследить маршрут передвижения каравана, но и, подобравшись к нему как можно ближе, попытаться взять всех живыми. Да и самим погибать было ещё рановато.

1

Тугаи— это местное название лесной растительности речных долин, произрастающей по берегам и на островах этих рек, а также на нижних террасах

Шмель явственно услышал необычный плеск воды - караван близко. Местность была трудная – сливались вместе три реки: Амударья, Вахш и Пяндж, образовывая обширную площадь, покрытую ручьями и заливами. Тугаи стояли непроходимой стеной. Но носильщики терьяка [2] преодолевали любое препятствие и несли свой смертоносный груз с покорность верблюдов.

Шмель чуть не плюнул от досады на этих сверхпокорных людей, вовремя опомнился и присел в воду так, что выше поверхности остались только его глаза и кончик ствола Калашникова. Антенна покачивалась как камышинка. Караван мог пройти совсем близко, а задачу нужно было выполнить. За боеприпасы и рацию он не волновался, все было надежно упаковано.

2

Терьяк– опий-сырец