Закат Америки

Поликарпов Виталий Семенович

Однако в действительности тенденции развития мирового сообщества таковы, что происходит весьма болезненный для Америки процесс «умирания» ее гегемонии и соответственно заката "Pax americana. «Сейчас мы вступаем в эпоху угасания PAX AMERIKANA, — подчеркивает Н. Моисеев. — Угасание будет медленным и неравномерным. Американский мир еще полон сил, он не осознал начала своего упадка, но и не в его возможностях задержать рост могущества других центров экономической силы, что и определит историю. И он неизбежно будет терять свое монополистическое положение как в военной, так и в экономической сфере. И это естественный финал эпохи, которая проходила под знаком экономической гегемонии США, к которой они стремились последние полвека. И именно сам факт гегемонии служит источником ее угасания» (Моисеев Н. Расставание с простотой.М., 1998.С.369). Ведь одной из опор гегемонии Америки в послевоенном мире был Советский Союз, конфронтация с которым в ходе «холодной войны» позволила ей стать во главе Запада и сконсолидировать весь его экономический и политический потенциал. Исчезновение Советского Союза с его Pax sovetica неизбежно влечет за собой закат Америки вместе с ее Pax americana.

Картину современного мирового развития немыслимо представить вне тенденции возрастания взаимозависимости развития отдельных стран и регионов мира, т.е. внимание следует акцентировать на аспектах «глобальности» исторического процесса. Где-то на рубеже 70-80-х годов нашего столетия исследователи начали всерьез разрабатывать такой сценарий мировой геополитики, как модель «нового мирового порядка» или мондиализации. Относительно ее сути среди политологов существуют различные точки зрения, вплоть до противоположных. Одни из них под процессом мондиализации понимают складывание реальной единой социально-экономической и политической общности людей в рамках всей планеты. Этого требуют разрешение целого ряда глобальных противоречий, обусловленных созданием качественно новых типов оружия массового поражения, исчерпанием многих видов энергоресурсов и сырья, растущим разрывом между качественными и количественными уровнями производства и потребления. И решить все эти глобальные противоречия можно только путем объединения усилий всех стран и народов, которые должны координироваться мировым правительством. В данном случае нужно принимать во внимание то обстоятельство, что мировое правительство представляет собой семерку ведущих стран Запада во главе с Америкой, т.е. мозговой центр Pax americana. Иными словами, существование такого мирового правительства означает реализацию стремления Америки установить раз и навсегда господство над всем земным шаром.

Вполне естественно, что существует прямо противоположная точка зрения относительно модели «нового мирового порядка» или мондиализации. В своей монографии «Россия и современный мир» Г.А. Зюганов принимает за исходный пункт исследования положение, трактующее мондиализм как набор социальных технологий, нацеленных на «установление глобальной диктатуры Запада во имя сохранения им иллюзии своего политического, экономического и военного лидерства» (Зюганов Г.А. Россия и современный мир. М., 1995. С.74-75). Однако он считает, что модель, или план, «нового мирового порядка» в действительности есть более сложное и многостороннее явление. Пытаясь по добрать этой геополитической модели исторические аналогии, он пишет, что, «по сути, это — всемирный мессианский, эсхатологический религиозный проект, по своим масштабам, степени продуманности и основательности подготовки далеко превосходящий известные в истории формы планетарных утопий, будь то римский империализм времен Тиберия и Диоклетиана, халифат Аббасидов, движение протестантов-фундаменталистов в Европе или троцкистские грезы о Мировой Революции»(Зюганов Г.А.Указ.соч.С.75).

И хотя в этом утверждении имеются неточности (никаких планетарных утопий в виде римского империализма Тиберия и Диоклетиана и халифата Аббасидов просто не существовало в природе), оно довольно четко выражает мессианскую «постхристианскую» религиозность в форме либерально-демократического «рая на земле», тождественную Pax americana. Все относящиеся к модели «нового мирового порядка» основные ее моменты взяты Г.А. Зюгановым из книги бывшего директора Европейского банка реконструкции и развития, члена Бильдербергского клуба Ж. Аттали «Линии горизонта». В ней мондиалистская парадигма геополитически связана с «глобальной стратегией» Америки и атлантическим Большим Пространством в качестве своего рода «метрополией» мировой колониальной империи. Здесь сконцентрированы внутренние «высокоорганизованные пространства» торгового строя, в котором «власть измеряется количеством контролируемых денег», выступающих «единым эквивалентом, универсальной мерой вещей»(См. Аттали Ж. Линия горизонта. М., 1993). Мондиалистская парадигма в своей основе имеет стихию «свободного рынка»; это означает главенствующую роль денег в жизни общества, ибо они диктуют законы его функционирования, а человек тогда рассматривается как товар (об этом уже давно шла речь в европейской философии). И наконец, немаловажно то, что в модели «нового мирового порядка» доводится до своего логического конца агрессивное культурно-национальное «всесмесительство», о котором весьма едко писал известный русский философ К. Леонтьев (См. Леонтьев К. Средний европеец как идеал и орудие всемирного разрушения//Избранное. М., 1993). Это «всесмесительство» в своем воплощении представляет собой процесс, когда в «этнических котлах» посредством массовой культуры и безбрежного транснационализма «выплавляется» утопический человек «без свойств» (Р. Музиль). Такого рода идеал исчезновения этнического и культурного разнообразия закономерно приводит к исчезновению самого человечества.

Неудивительно, что многие аналитики и политологи не восприняли модель «нового мирового порядка» и некоторые из них предложили реалистичный сценарий «баланс интересов» (См. Дахин В. Контуры нового мира // Свободная мысль.1995.№4). Ведь действительная картина динамичного мира после «холодной войны» отражает противоречия «глобальности» истории, когда пересекаются противоположные тенденции унификации всего мира в культурном, этническом, политическом и экономическом гранях и регионализации, усиления культурного разнообразия, национальной идентичности, политического и экономического плюрализма. Модель «баланса интересов» коррелирует с происходящим цивилизационным сдвигом, проявляющимся также и в формировании новых пространственно-временных представлений. Последние являются существенными компонентами картины мира, играющей немалую роль в осмыслении происходящих геополитических мировых процессов. Известно, что в Новое время в галлилеево-ньютоновской картине мира пространство и время стали рассматриваться как гомогенные и изотропные (это связано с рождением и развитием индустриального общества). Старая, классическая картина мира содействовала научно-техническому прогрессу западной цивилизации, позволившему ей создать всемирную империю и достигнуть гигантских успехов в экономической сфере. Однако наряду с достижениями западная цивилизация получила и систему глобальных кризисов, самым грозным из которых является надвигающаяся экологическая катастрофа. Сейчас происходит не только «проникновение» новой, стохастической картины мира в социальные и гуманитарные дисциплины, но и как бы происходит «отрицание» абстрактных представлений об однородных и изотропных пространстве и времени. Это проявляется в диалектическом (говоря языком гегелевской философии) возврате к господствующим в восточных цивилизациях и античной и средневековой Европе представлениям о неоднородным (негомогенным) и анизотропным пространству и времени.

Весьма плодотворным в теоретических исследованиях путей развития человечества является использование представлений о социальном пространстве и времени. Без них не обойтись в построении геополитических и геоэкономических моделей развития локальных и региональных цивилизаций, великих держав и групп государств, а также мировой цивилизации. Именно представления о неоднородном пространстве и анизотропном времени вписываются в нелинейные модели социума и культуры, в стохастическую картину мира, именно их использование в качестве методологического инструментария показывает неадекватность мондиалисткой модели, абсолютизирующей тенденцию к унификации всего мира в соответствии со стандартами западной цивилизации. Как раз-таки представления о неоднородном пространстве и анизотропном времени показывают неосуществимость управления глобальной историей и высвечивают пределы управления историей на локальных участках и во временных интервалах. Негомогенный и анизотропный характер пространства и времени неразрывно связан с многообразием и разнообразием культур и цивилизаций, с нелинейной, многоэтажной и многогранной природой человека как системообразующего фактора общества и культуры. Отсюда следует принципиальная невозможность установления мирового господства какой-то одной великой державы, группы государств или одной цивилизации, т.е. невозможность осуществить претензию Америки на установление во всемирном плане Pax americana.

Современный мир представляет собою весьма пеструю мозаику различных культур и цивилизаций, разных политических объединений, начиная племенами Огненной земли и кончая Западной цивилизацией, в которую входит несколько культур и крупных держав. Многообразие культурных уровней, различие этнических групп, разнообразие религиозных представлений, социальных ориентаций способствует распаду внешне унифицированного западной цивилизацией мира. Невозможность интегрирования весьма разнородных в перечисленных аспектах общностей в единую мировую империю осознал уже Александр Македонский. В своей фундаментальной книге «Александр Македонский» австрийский историк античности Ф. Шахермайр показывает мотивы отказа великого полководца от завоевания Индии. «Александр Македонский не был подобен монгольским ханам, захватывавшим новые земли ради самих завоеваний. Он мечтал о создании такого государства, которое объединило бы мир. Греческая культура должна была стать основой этого будущего объединения, но каждой отдельной части предстояло внести в него свою лепту. Все Средиземноморье уже подготовилось к подобному объединению; кроме того, можно было попытаться включить в него и Персидское царство. Но как быть с Индией?… Прежде всего Александра отпугивала совершенно иная, далекая от греческой, куль тура Индии с ее чуждой кастовой организацией, консерватизмом воззрений и обычаев… Различие этнического состава, религиозных взглядов, общественного и политического строя препятствовало восприятию единого руководства…Это была пестрая мозаика, которая могла в любой момент рассыпаться»(Шахермайр Ф. Александр Македонский. Ростов-на-Дону.1996.С.385-386). Таким образом, созданию единого геополитического ландшафта, чьим центром должна была быть мировая империя, еще в античные времена мешала несовместимость культур. В принципе ничего не изменилось и сейчас, ибо за исключением технологий древний и современный миры ничем не различаются и закон этнического и культурного разнообразия никто не отменял. Даже если и удастся создать всемирную колониальную империю на основе модели «нового мирового порядка», то она окажется эфемерной и она рассыплется подобно тому, как развалилась в свое время империя Александра Македонского. Такая участь ожидает любую глобальную империю, на каких бы основаниях она ни строилась — либерально-демократических, авторитарных, корпоративных и т.д.

Вполне понятно в свете выше изложенного, почему сценарий «баланса интересов» фиксирует распад внешне унифицированного мира по культурным линиям означает утрату западной цивилизацией универсальности и одновременно влечет за собой региональную интеграцию, перерастающую «в процессы образования новых или возрождения традиционных цивилизационных очагов» Дахин В. Указ. соч.С.79-80). Нелишне заметить, что распад не совсем унифицировавшегося мира происходит под ширмой единой для целого ряда стран либеральной модели; все это затемняет картину формирующегося нового геополитического ландшафта, запутывает происходящий процесс демонтажа Pax americanа. В этом ключе требует своей модификации и традиционная геополитика как научная дисциплина — она должна комплексно рассматривать и решать проблемы нелинейного, многоэтажного, многомерного и многополярного мира и отражающего эти аспекты в их целостности глобальной политики. На таком подходе настаивает российский исследователь К.Э. Сорокин, который раскрывает его значимость следующим образом: «Исходя из такого определения, новая фундаментальная геополитика могла бы анализировать развитие событий не только на глобальном, но и региональном, субрегиональном и даже внутригосударственном (в ключевых районах планеты) уровнях. Геополитика современности — это совокупность десятков, даже сотен одно и разнонаправленных, параллельных и пересекающихся процессов с отличающимися свойствами, положительная сумма (если иметь в виду благоприятную для человечества эволюцию) игры интересов государств»(Сорокин К.Э. Геополитика современного мира и Россия // Полис. 1995. N1. С.9). Иными словами, современная геополитика должна исследовать различные уровни сложного, динамичного и многоярусного мира и давать оценки различным сценариям будущего геополитического порядка мира. В понимании К.Сорокина современная геополитика склоняется к сценарию «баланса интересов», отражающего феномен многополярного, полицентричного мира, который представляет собой мозаику взаимозависимых региональных цивилизационных центров.

В сценарий «баланса интересов» великолепно вписывается модель «столкновения цивилизаций» С.Хантингтона, ибо она исходит из мультицивилизационного взаимодействия. Он признает за Россией статус стержневого государства одной из основной цивилизации и отводит ей одну из ведущих ролей на арене будущего мирового геополитического порядка. Следовательно, Россия, будучи осью постсоветского евразийского региона, выступает в качестве одного из центров силы будущего мирового порядка, хотя ее права ограничены культурным ареалом православия.

Из сценария «баланса интересов» исходит и известный американский политик Г.Киссенджер, который в своей последней книге «Дипломатия» тоже отводит России роль одного из шести основных центров силы наряду с Соединенными Штатами Америки, Европой, Китаем, Японией и, возможно, Индией(См. Kиссенджер Г. Дипломатия. М., 1997). Вместе с тем он считает, что Россия только тогда сможет оказывать существенное влияние на возведение здания нового мирового порядка, когда она будет «готова к дисциплинирующим требованиям по сохранению стабильности, а также к получению выгод от их соблюдения»(Там же.С.746). Следует отметить, что его, как и З. Бжезинского, тревожат возрождающиеся сейчас в России настроения в пользу восстановления бывшей империи. Эта тенденция, дескать, пробуждает исторический страх соседних с ней государств и всего мира, так как все знают последствия русского экспансионизма. Поэтому нашим соседям свойственно стремление интегрироваться в политические, экономические и военные структуры Запада, чтобы добиться гарантий собственной безопасности. Факт нарастающей многополярности в мире после эпохи «холодной войны» свидетельствует о том, что XXI век будет обладать совершенно иной структурой мощи в мире. И если России ничего не помешает во внешнеполитическом плане, если во главе ее будет находится группа политической элиты, ориентированная не на свои узкие, ограниченные интересы, а на национальные интересы, тогда она действительно сможет занять свою нишу в геополитическом мировом ландшафте XXI столетия и играть роль одного из мировых цивилизационных центров.