Закат мира Нелла
Шрифт:
— Каору, — тихо прошептала Рилири, — ты не можешь умереть. Ты же обещал…
Демон одним пинком перевернул парня на спину и навис над ним. В глазах эльфа сияло любопытство.
— Скажи мне, человече, — наклонил он голову набок, — почему ты еще не умер? Одно мое касание смертельно для человека, а огонь моей бретты ядовит. Мне любопытно, почему ты еще жив.
— Я обещал, — тихо прошептал Каору. — Я обещал ей вернуться.
— Боюсь, что ты не сдержишь своего обещания, — мило улыбнулся демон. — Мое
И… пробил своими когтями тело парня насквозь.
Каору запрокинул голову — и с его губ сорвался хрип. Демон же только посмотрел на него.
Жаль, конечно, что он не смог выполнить свое задание. Но его любопытство утихло, а потомок Тринадцатого мертв. Печально улыбнувшись, светловолосый эльф пошел прочь.
Хотя нет… Ему было еще кое-что любопытно. Как можно пожертвовать своей жизнью ради кого-то другого? Что при этом чувствуешь?
Вряд ли он найдет ответ на этот вопрос…
Где-то далеко, в замке, сложенном из темно-серого камня, сидя на полу, плакала девушка. Слезы катились по ее щекам, а взгляд был устремлен в потолок. Из ее груди вырывался крик раненой птицы.
— Почему? — еле слышно шептала она. — Ты же обещал! За что ты со мной так? Созидающий! Я ненавижу тебя! Я ненавижу тебя за то, что ты отнял его у меня!
Рьеро появился на пороге ее комнаты. Один взгляд на волшебницу и зеркало — и он все понял. Он подошел к ней и стиснул ее в объятиях. А она продолжала смотреть в потолок, плакать и шептать имя того, того любила — и кто не знал, что она любит его.
Постепенно комната наполнялась магами. Они что-то говорили, что-то делали, о чем-то спорили — но девушка не замечала всего этого. Снег на том поле был алым от крови Каору… По щекам девушки текли слезы, а на губах было одно-единственное имя… Его имя.
Глава № 18
Я вернусь
Снова ее комната, и снова лунный свет — но теперь уже шторы открыты, и всеет всех трех лун заливает ее полностью. На письменном столе стоял портрет Каору, нарисованный черной краской на холсте. Около него горели две свечи, а нижний правый угол был пересечен черной шелковой лентой.
В кресле около стола сидел Рьеро, смотря на хозяйку комнаты. Сама же она стояла у окна, смотря на океан. Да, Рилири немного успокоилась — ведь прошло уже два дня. Она, правда, с тех пор еще ничего не ела и мало говорила — но она уже могла соображать, что говорит и трезво мыслить. Правда, в уголках глаз девушки все еще были слезы — но они никуда не могли уйти.
— Тогда, в столице, я поняла, что люблю его, — тихо сказала она, водя пальцем по морозным узорам на окне. — Поняла, что люблю… через боль и ревность. Я сразу же старалась его возненавидеть, но прекрасно понимала, что не могу. Потому и сбежала.
— Он тогда тоже ушел, — ответил Рьеро. — Первые недели, когда он был тут, у него был такой вид, будто ему незачем жить.
— А теперь незачем жить мне, — прозрачная
— Мы зачастую жалеем о том, что не успели сделать, — явно процитировал кого-то рыжий парень. — Он, наверное, тоже жалел о том, что не успел что-то тебе сказать.
В ответ на это девушка разрыдалась и опустилась на пол. Ее всхлипы были еле слышны, но сердце разрывалось от дикой и невыносимой боли.
— Каору! — внезапно закричала она, все еще плача, смотря в потолок как в небо и прижав сжатые в кулаки руки к груди. — Я не могу без тебя! Я люблю тебя! Вернись ко мне, слышишь? Я хочу быть с тобой! Я так хочу, чтобы ты вернулся! Я бы тогда обняла тебя, и сказала что люблю тебя… Мечислав бы понимающе усмехнулся, а Рьеро бы захлопал в ладоши… Кари бы наклонила голову набок, близнецы снова подрались бы, Эалэ бы высокомерно хмыкнула, а Лала тепло и ласково улыбнулась… Вернитсь! Я не могу без тебя, слышишь?
Ее крик разнесся по комнате, и даже Рьеро невольно заплакал. Но ни он, ни она не знали, что еще одна "живая" душа слышит это…
Каору отрыл глаза. Кажется, он все-таки умер… Вокруг него был только свет, мягкий, жемчужный свет. Где-то там, впереди, он становился ярким и ослепляющим — и он понимал, что ему туда. Оттуда его звали голоса братьев, матери и погибших в боях товарищей. Он сделал туда шаг, вперед, третий…
Когда что-то заставило его остановиться. Воспоминание.
— Ты что тут делаешь? Ты… Ты ведь все слышала, да?
— Угу. Прости, что лезу в твои дела.
— Ничего. Не беспокойся. Все будет хорошо.
— У меня был вещий сон… Ты ведь вернешься, правда?
— Правда. Наверное.
— Возвращайся. Это то желание, которое ты обещал исполнить. Ты ведь вернешься, правда?
— Обещаю.
Его ждала она. Она — самая красивая, а у нее в груди бьется самое доброе сердце. Ее белые волосы сияют, как звездный свет, а фиолетово-голубые глаза подобны небу. В ее имени пение птицы, а голос подобен чистому горному ручью…
"Прости, Рилири… Кажется, я не вернусь…"
Он уже хотел сделать еще один шаг вперед — когда услышал словно звенящий в этом свете ее голос. Она… плакала. И от этого стало грустно, тоскливо и нестерпимо больно. У него на глаза навернулись слезы и тонкими дорожками полились по лицу.
— Каору! — Надрывался ее голос, захлебываясь в невидимых ему слезах. — Я не могу без тебя! Я люблю тебя! Вернись ко мне, слышишь? Я хочу быть с тобой! Я так хочу, чтобы ты вернулся! Я бы тогда обняла тебя, и сказала что люблю тебя… Мечислав бы понимающе усмехнулся, а Рьеро бы захлопал в ладоши… Кари бы наклонила голову набок, близнецы снова подрались бы, Эалэ бы высокомерно хмыкнула, а Лала тепло и ласково улыбнулась… Вернитсь! Я не могу без тебя, слышишь?