Закат созвездия Близнецов
Шрифт:
– Но вы же обещали дать мне время на размышления, – сказала Катя. С чего это она взяла, что ей удастся переубедить Варавву? Он опасный человек, в местной оппозиционной прессе намекали, что Герман Петрович не чурается заказных убийств и махинаций при получении желанных кусков недвижимости. У него мэр лучший друг, а губернатор вообще собутыльник. И она хочет идти против такого зубра? Да нет, он даже не зубр, а тираннозавр или Годзилла.
– Не тороплю я тебя, Катя, – сказал Герман Петрович. – Но и времени терять не хочу. Думай! Даю сроку две недели. Потом скажешь мне о своем решении. И дай тебе бог принять верное!
Он
После экзамена, возвращаясь со Светкой домой, Катя спросила:
– Свет, что ты знаешь про нашу деканшу Римму?
Храповалова ответила:
– А что ты это вдруг? Ну, в общем, она стерва еще та. С английского отделения. А муженек у нее – проректор по международным связям. Римма за него недавно выскочила, долго в старых девах ходила, а потом вдруг такое счастье привалило. Потому-то Риммочку и сделали деканшей. Я слышала, она в английском вообще ничего не соображает, произношение у нее рязанское, так нет, в начальницы продвинули.
«Ага, проректор по международным связям», – отметила про себя Катя. На следующий день она, зайдя в корпус, где располагались кабинеты университетского начальства, нашла дверь с табличкой: «Проректор по международным связям, кандидат экономических наук Николай Леопольдович Шаманов».
Катя послонялась около кабинета, увидела деканшу, Римму Васильевну, худую, как жердь, даму с шиньоном и вечно кислым выражением лица, которая спешила к мужу-проректору. Катя слышала, как, зайдя, та объявила секретарю:
– Николая Леопольдовича ни с кем не соединять, у нас обеденный перерыв!
Значит, это золовка Вараввы. Получается, что Николай Леопольдович – братец его супруги Ларисы. Вот они, родственные связи, вот она, волгоградская мафия, и местный непотизм [3] Непотизм – покровительство по службе родным в ущерб другим людям (<I>греч.</K>).>. Рука руку моет. Понятное дело, Герман запустил лапу и в университетские дела. Родственников на важные места расставил, потому-то его сыночка-неумеху Сереженьку и не выбрасывают, слишком папа влиятельный, и куча родичей во властных структурах универа работает.
3
Герман ей намекал на то, что его золовка, ведьмочка Римма, может, если Катя примет неверное решение, устроить ей «сладкую жизнь». Еще бы, Римма Васильевна и не на такое способна! А ее муж-проректор? На какую работу на факультете может рассчитывать Катя в случае отказа!
Но это вовсе не повод, чтобы принимать предложение Вараввы. Гори он синим пламенем, университет, и аспирантура вместе с ним. Лучше получить диплом и бежать как можно дальше отсюда. Ее первоначальная мысль о Москве показалась Кате здравой. Кто такой в столице Герман Петрович? Это он здесь, в городе-герое на Волге, царь и бог, заправляет всеми делами и ворочает миллионами. А в Москве он мало кому известен, и влияния у него там нет. Она скроется в многомиллионном мегаполисе от домогательств сластолюбивого мафиози. Сейчас середина января, ей бы продержаться несколько месяцев, и потом – ищи-свищи ее.
Катя повеселела, однако в голове подспудно тлела мысль о сроке, который назначил ей Герман Петрович. Она намекнет ему, что вроде бы согласна, но сначала нужно закончить университет. Она и закончит его, получит диплом – и прощай, Герман! Прямо в тот же день уедет в Москву. А родителям он ничего не сделает.
Только потом Катя убедилась, какими наивными были ее рассуждения. В предпоследний день января, когда истек двухнедельный срок, отведенный ей на думы Германом Петровичем, Катя затаилась дома. Несколько раз звонил телефон, потом кто-то долго и настойчиво трезвонил в дверь. Она просто не откроет – и дело с концом!
Вечером все стихло. Катя легла спать радостная. Герман Петрович забыл о ней! Он нашел новую жертву! Или сам стал жертвой притязаний какой-нибудь прыткой особы. Резкий, как удар сабли, звонок в дверь переполошил все семейство. Катя взглянула на часы – половина второго. Отец подошел к двери и спросил:
– Кто это?
– Открывайте, – услышала она голос Германа Петровича. – Это Варавва!
Александр Александрович непонимающе уставился на жену, которая, кутаясь в байковый халат, с бигудями в волосах, стояла рядом, в коридоре.
– Что вам надо? – спросил Ипатов. – Сейчас половина второго ночи, к чему этот поздний визит?
Дарья Гавриловна замахала руками на мужа и прошептала:
– Это же тот самый Варавва, который весь город держит. Саша, уймись!
– Открывайте! – Дверь задрожала под ударами. Видимо, Герман Петрович колотил в нее увесистым ботинком. – Мне надо поговорить с вашей дочерью!
– Вам не о чем говорить с моей дочерью, – отрезал Александр Александрович. – А если не прекратите безобразие, я вызову милицию. Даша, – распорядился он, – набирай «02» и скажи, что у нас в подъезде пьяный хулиганит. Пусть приедут и разберутся!
– У меня вся милиция куплена! – загрохотал Варавва. – Так что это ничего не даст! Катя, ты меня слышишь? Прошли твои две недели, я жду ответа!
– О чем это он? – Дарья Гавриловна, которая и не подумала звонить в милицию, повернулась к дочери. – Катенька, что он имеет в виду?
Ипатов тем временем сходил на кухню и вернулся к двери с тяжеленным топором. Он был готов к решительным действиям.
– Да я сейчас этого буяна по башке, – сказал он. – Почему у нас, не как в Америке, если кто проникает на твою территорию, ты имеешь право его убить, и никаких последствий!
– Папа! – вскрикнула Катя и повисла на руке отца. Затем приказала Дарье Гавриловне: – Немедленно уведи его в комнату. Я поговорю с Вараввой. И умоляю, не мешайте мне. Он сейчас уйдет. Только не позволяй отцу вылезти с топором!
Дарья Гавриловна увела мужа, Катя, вздохнув, открыла дверь. В коридор ввалился пьяноватый Герман Петрович.
– Наконец-то, – произнес он. – А то я уж подумал, что вы через балкон драпаете. Ну что, Катерина, ты приняла решение?
Катя, желая, чтобы Варавва ушел как можно быстрее, сказала: