Закат созвездия Близнецов
Шрифт:
– Зализняк – набитая дура, – заявила Алла, понимая, что Римма перечисляет фамилии других возможных претендентов, преследуя какую-то тайную цель. – Да и старая уже. А Бульдожкина – слишком молодая, она даже не доцент, да и защитилась всего год назад.
– Вы правы, – отреагировал Николай Леопольдович. – Поэтому мы и остановили свой выбор на вас. Но в любом случае вы видите, что на место заведующего кафедрой могут претендовать и другие. И вы должны оправдать наше доверие и доказать, что готовы к серьезной и плодотворной работе!
Теперь Алла поняла – Римме и ее мужу
– Я вижу, вы все поняли, – удовлетворенно заметила Римма. – Вы же умная женщина, Алла Александровна, не зря мы выдвигаем и всемерно поддерживаем именно вашу кандидатуру. Я обещаю – вы станете этой осенью заведующей кафедрой, но... Но для этого вы должны помочь нам с Николаем Леопольдовичем в одном весьма щекотливом деле.
– Разумеется, какие могут быть вопросы, – облегченно вздохнула Алла. Итак, ее кандидатура утверждена! – Я всегда буду на вашей стороне, Римма Васильевна!
– Надеюсь, что это так, – сказала деканша. – На вашей кафедре работает лаборанткой некая Екатерина Ипатова. Что вы можете сказать про нее?
Алла по тону поняла, что Римме требуются негативные сведения о Кате. Поэтому она принялась вываливать жареные факты:
– Ленивая, наглая, туповатая. Все время пьет чай и гогочет, толком ничем не занимается. Сплетница ужасная. Разлагает коллектив. Как только я стану заведующей кафедрой, немедленно ее уволю!
– До этого еще далеко, голова Ипатовой нужна нам сейчас, – сказал Николай Леопольдович. – Она очень грязно поступила с мужем моей сестры, Ларисы Леопольдовны Вараввы...
Упоминание фамилии всемогущего и недавно застреленного мафиози нагнало на Аллу Александровну страха. Боже, с такими людьми, как Римма и ее муж-проректор, шутить не стоит.
– И она должна понести за это наказание. Причем по всей строгости, – рявкнула Римма Васильевна. – Куракин, этот упрямый старец, ни за что не уволит Ипатову. А ждать полгода нам не с руки. Вы должны сделать так, чтобы эту девчонку выбросили из университета...
– Но как? – выдохнула Алла Александровна. – Как именно? Что я могу предпринять?
– Мы с Николаем Леопольдовичем уже разработали план, – сказала Римма. – Сейчас мы вас ознакомим с ним. Вы поступите в строгом соответствии с этим планом. А за это осенью вас изберут заведующей кафедрой. И учтите – что бы ни случилось, вы должны держать язык за зубами. Иначе...
Алла Александровна судорожно сглотнула и кивнула. Конечно, она не станет связываться с Риммой, Шамановым и их могущественными родичами из мафиозного клана. Ее взгляд упал на проректора. Его улыбка напоминала оскал черепа, он поигрывал золоченым ножичком для разрезания бумаг.
Бедрова кашлянула и прошептала:
– Слушаю вас, Римма Васильевна. Я сделаю все, как вы скажете. И буду нема, словно могила...
– Эта метафора мне нравится, – сказала Римма Васильевна и начала излагать Алле Бедровой свой замысел.
Спустя четыре дня состоялось заседание кафедры немецкой лингвистики, которое, как обычно, происходило в третий понедельник месяца в пятнадцать ноль-ноль. Наряду с повесткой дня все смаковали радостное событие – выплату зарплаты. Общественный кассир кафедры, старшая преподавательница Птичкина, суетясь, говорила направо и налево:
– Деньги после заседания, после заседания!
Весь состав кафедры собрался в соседней аудитории. Задержалась только Алла Александровна. Убедившись, что в помещении никого, кроме нее, нет, она подошла к старенькому сейфу, выудила из ящика стола Куракина ключ, отомкнула сейф, вынула пухлую пачку денег – зарплату сотрудников. Потом хихикнула, закрыла железный шкаф, ключ снова положила на место. А пакет с деньгами сунула в сумочку Кати Ипатовой. Ну вот, все прошло отлично! Когда Птичкина обнаружит пропажу, Алла сама настоит на обыске – и украденное найдут у Ипатовой. Что будет! И как только Римма с проректором додумались до такого! Катю немедленно выбросят из универа, она даже и диплом получить не сможет, и ни о какой аспирантуре тогда не будет и речи. Ворам места в университете нет!
Закрыв кафедру, Алла Александровна присоединилась к коллегам.
Заседание прошло, как обычно. Настал торжественный момент выплаты заработной платы.
– Я сейчас принесу деньги, они в сейфе, – сказала Птичкина. Со всклокоченными седыми волосами, в длиннополой вязаной кофте, она и вправду походила на старую суетливую ворону. Птичкина упорхнула, пошли томительные минуты ожидания.
Вскоре кассир, дрожа и причитая, ворвалась в аудиторию с криком:
– Денег в сейфе нету!
– Как это нет? – изогнул брови профессор Куракин. – Надежда Ивановна, вы уверены, что клали их в сейф? Посмотрите, милая, у себя в сумке! И не пугайте нас так!
Птичкина снова унеслась, вернулась с большой хозяйственной котомкой, вывернула ее содержимое на стол. Там было все, что угодно, но только не деньги.
– Я прекрасно помню, что положила пачку в сейф, – чуть не плача, причитала Птичкина. – А ее там нет! Деньги украли!
Если сначала все думали, что Птичкина просто затеряла деньги, то теперь работники кафедры с недоверием уставились на бедную женщину.
– Если они пропали, мне придется возмещать все из собственного кармана, – в полуобморочном состоянии твердила Птичкина. – Но у меня столько нет, я никогда не расплачусь! Ах, моя стенокардия, так сердце щемит! – И Птичкина схватилась за грудь, но почему-то с правой стороны.
– Успокойтесь, – распорядился профессор. – Катюша, принеси Надежде Ивановне воды. И сохраняем ясную голову. Деньги, конечно, никто не крал. Сейчас мы все пойдем на кафедру и попытаемся отыскать их. Я уверен, они лежат в сейфе, вы просто их не заметили!
Но денег в сейфе не оказалось. Не было их и ни в столе профессора, ни в кресле, ни где-то еще. Алла Александровна Бедрова воскликнула:
– Надежда Ивановна права, мы имеем дело с кражей. И это мог сделать только кто-то из нас! Давайте смотреть правде в глаза!