Закат Техномагов: Взывая к Свету
Шрифт:
Во время полета на Селик 4 он отдыхал, и неприятные ощущения стали слабее, но боль никогда полностью не отпускала его, лишь на короткое время позволяя ему заснуть. Когда он вместе с другими членами Круга исследовал останки Келла, боль усилилась. А во время разговора с Олвином стала просто невыносимой.
Наконец, она сама собой утихла.
Элрик не знал, будут ли подобные приступы повторяться, и будут ли они сильнее или слабее сегодняшнего. Но он решил, что никто не должен знать о них. Чтобы маги подчинялись Кругу, они должны верить в то, что
Когда боль, наконец, утихла, Элрик был измотан. Он вспотел и едва держался на дрожащих ногах.
Там где он некогда жил, сейчас наступало утро. Солнце, должно быть, сияло сквозь туман, заставляя его капли сверкать, а запах моря наполнял воздух. В городе Лок должна кипеть бурная деятельность. Раньше все это было бы частью его самого, он был связан с этим местом. Но сквозь него больше не текла лава Суума, течение его вод больше не успокаивало Элрика, жизнь планеты больше не обогащала его жизнь. Сейчас от этого не осталось ничего, лишь пустота.
Но это была не единственная утрата Элрика. Когда он брел по здешним коридорам, его сердце защемило от боли при виде того, сколько магов теперь ослабело. Маги избрали его в Круг, доверив ему руководить ими и заботиться о них, а сейчас они умирали у него на глазах. Он не оправдал их доверия. А Келл, долгое время возглавлявший их, был сейчас мертв.
Элрик обнаружил, что несколько минут назад получил сообщение: Круг должен собраться немедленно. Он вытер рукавом пот с лица, потратил секунду на то, чтобы собраться с мыслями, привести в норму температуру тела, ритмы сердцебиения и дыхания. После этого он быстро двинулся в сторону комнаты, объявленной в сообщении местом встречи. Он не должен проявлять никаких признаков слабости.
Когда Элрик оказался вблизи цели, к нему подошел Гален. Элрик мгновенно понял, что тот сильно возбужден. Руки Галена были скрещены на груди, он раскраснелся и учащенно дышал, будто запыхался.
– Мне нужно поговорить с тобой, – заявил Гален.
Элрик замедлил шаг, но не остановился.
– Я должен присутствовать на собрании Круга. Мы поговорим, когда я освобожусь.
Гален встал перед ним, не давая пройти.
– Нет. Я должен поговорить с тобой сейчас. Я думаю, Олвин прав. Мы должны остаться и сражаться с Тенями. Ты приведешь членам Круга его доводы в пользу такого решения?
Должно быть, Гален разговаривал с Олвином, и Олвин своими разговорами о необходимости остаться и сражаться в этой войне, расстроил его. Элрик про себя выругал своего горячего друга. Гален принял решение, и это решение многого ему стоило. Его нельзя вынуждать пересматривать свое решение.
– Я уже приводил им эти доводы, но проиграл, – сказал Элрик.
– Но теперь, когда Теням известно, где мы…
– Мы можем изменить отдельные детали нашего плана. Но мы уже приступили к его выполнению, и сейчас не можем изменить курс.
– Но…
– У меня нет времени на то, чтобы обсуждать с тобой эти проблемы, – Элрик начал горячиться.
– Но что плохого, если некоторые из нас останутся, и будут сражаться?
– Если мы не сможем оставаться едиными, – ответил Элрик, – то мы падем.
– Если мы отказываемся сражаться, тогда что же мы будем отстаивать?
– Ты согласился отправиться с нами. Ты поклялся подчиняться Кругу. Разве твои слова ничего не значат?
Элрика бросило в пот. Он не должен показывать Галену, как ему плохо.
Гален пристально смотрел на него ярко-голубыми глазами:
– Вы по-прежнему что-то от нас скрываете. У Круга еще остались секреты.
Элрик понял, что Гален умудрился подслушать их с Олвином разговор. Гален нарушил принцип взаимного доверия, принятый среди магов. Это было не в его духе. Он был гораздо ближе к тому, чтобы потерять контроль над собой, чем предполагал Элрик.
Элрик быстро попытался вспомнить, о чем именно они с Олвином говорили.
– Одной из обязанностей, возложенных на Круг, является защита знаний. Некоторые мы открываем, некоторые считаем нужным держать в тайне.
– Как случилось, что Олвин знает?
– Ты шпионил за нами, а теперь еще требуешь объяснений?!
– Олвин верит в то, что если маги узнают правду, то могут принять решение остаться и сражаться.
– Олвин верит в то, во что верит Олвин. Круг избрал путь, который счел наилучшим для магов.
– Даже притом, что ты голосовал за то, чтобы остаться и сражаться.
– Тем не менее, я подчинился воле Круга.
– Тени нападают на нас потому, что боятся нас. Мы в силах сразиться с ними.
– И они в силах сразиться с нами. Уже пять магов погибли и еще больше исчезло.
Гален задрожал и выпалил:
– Здесь тебе не испытание, посредством которого ты будешь учить меня! Я тебе больше не ученик. Открой мне секрет!
– Но это именно испытание.
Элрик сделал паузу, собираясь с силами для ответа:
– Это самое важное испытание, которое ты будешь проходить в течение всей своей жизни. Чтобы познать себя, понять, кто ты есть на самом деле. Техномаг или предатель. Тот, кто убивает, или тот, кто творит благо. Владеет собой или подчиняется хаосу. Приносит тьму, или несет свет.
Гален повысил голос:
– Как я могу нести свет, если вы держите нас во тьме! Вы скрываете от нас нечто важное. Какую-то неизвестную нам силу, которая могла бы помочь нам в сражениях с Тенями. Если бы маги знали секрет этой силы, то они могли бы остаться и сражаться. Но вы не хотите рассказывать. Вы лжете нам! Манипулируете нами! Разве судьба Келла ничему вас не научила? Тайны убивают!
Гален понял, что перешел на крик и резко оборвал свою тираду, он задыхался и выглядел таким же потрясенным, как и Элрик. Все собравшиеся у дверей комнаты маги, среди которых была и Инг-Ради, сейчас уставились на них.