Закат
Шрифт:
Девушка ответила:
– Вы можете меня связать и… ну… трахнуть.
– Чего?! Ты что, больная на голову? Я тебе сейчас в печень выстрелю! Натрахаешься!
Угрозы вечерняя гостья совсем не испугалась, а весело сказала:
– Киборги Скайев мимикрируют. Они стали почти нашей копией. Но вот никто из них еще пока не смог имитировать секс. По крайней мере, достаточно правдоподобно. Не научились! Так что вы сразу меня раскусите, если я не человек!
Михей посмотрел на товарища и с тревогой шепнул ему:
– Это что еще за бред она несет?
Было далеко, но, похоже, девушка все-таки услышала:
– Так люди говорят!
– Какие
– Ну, Лютый. Он так уже делал. Это он придумал, как распознавать киборгов. Круто, правда?
Михей отмахнулся, а вот Гарик заинтересовался:
– И что, он реально так отличал киборгов от людей?
– Как видишь. Я же все еще жива, – девушка вдруг почему-то опечалилась, что-то вспомнила и продолжила, – а вот Лютый нет… Только я не при делах! Первомайские те еще стрелки! Ну так что, я убираю руки и подхожу к огню?
– Ладно. Неси свою водяру… Будем тебя… тестировать. В наше нелегкое время никому нельзя верить на слово.
Парни опустили стволы, а Изольда – руки. Обе партии сделали это медленно, без резких движений. Затем девушка вышла на свет, пересекая длинный цех. Теперь ее можно было рассмотреть, как следует: красивая, лет двадцати-пяти, одета в старые, но стильные джинсы и потрепанную кожаную куртку, что вполне сочеталось с темно-голубыми глазами и множеством русых косичек, затянутых на затылке.
Когда она подошла к бочке с огнем, то достала из рюкзака мутные пол-литра в стекле с замызганной этикеткой, и протянула бутылку парням.
– Отпей, – приказал Михей.
Изольда отвинтила крышку и послушно сделала глоток. Ох, не живая вода, а ужасная бормотуха ободрала ее горло. Изольда скривилась. Гарик тут же забрал «водку» и с наслаждением сделал несколько глотков из бутылки, будто оттуда лилась не гадость гадостная, а чудесный божественный нектар! И вновь Михей подивился, с какой жаждой и наслаждением его товарищ отдавался пороку чревоугодия.
Откуда-то из сумок с барахлом Михей достал кусок жесткого засоленного мяса и протянул Изольде. Девушка набросилась на еду, словно конина была еще живой лошадью, а сама она – стаей голодных волков.
Минуту, а то и больше у костра не было произнесено ни единого слова. Раздавались лишь жадные чавканья, усмешки, ухмылки, шумные глотки и усердное сопение.
Наконец, насладившись брагой, Гарик решил переходить к основному «блюду» вечера, стремительно перестававшего быть томным. Он отложил в сторону автомат, снял куртку и стал расстегивать ремень на брюках, не сводя похотливых глаз с Изольды. Девушка внимательно посмотрела в его раскрасневшееся лицо, а затем, проглотив последний кусок солонины, сказала нетерпеливому сладострастцу:
– Нет, не ты. Хочу, чтобы он меня первый взял, – и кивнула в сторону Михея.
Тот почему-то сконфузился:
– Я? То есть… Я не хочу… У тебя могут быть венерические заболевания… грибок… или даже сифилис…
Гарик рассмеялся, обращаясь к товарищу с готовностью уступить:
– Михей, не тупи! Тебе не похер?! Судный день прошел! Идет судная ночь! Человечества больше нет, а ты трипак боишься подхватить?! Давай, братан, не трусь! Я её свяжу, а ты жарь! Сейчас, только веревку найду.
Гарик застегнул обратно ремень и сел на корточки перед сумкой, начал в ней увлеченно копошиться в поисках мотка бечёвки. Где-то здесь она была. А-ну ка?
Изольда больше не смотрела на Гарика, теперь ее интересовал Михей. Она потихоньку подходила к нему, а тот робко отступал.
– Хочешь, расскажу последнюю шутку Лютого? – начала Изольда.
– Нет… не хочу…
– А ты послушай.
– Зачем это?
– Перед смертью Лютый сказал… Симулировать оргазм не сложно, попробуй симулировать эрекцию! Сечешь, красавчик?
Чёртова веревка так и не нашлась. Гарик, когда услышал анекдот, громко рассмеялся один за всех, так ему понравилась шутка, которой было уже, наверное, лет двадцать. Он обернулся, чтобы разделить момент с приятелем, и застыл на месте. Гарик совершенно не был готов к тому, что увидел. Изольда стояла вплотную к его другу и вовсе не улыбалась, а сам Михей как-то странно дернулся, будто от судороги, опустил голову а затем поднял, но в его глазах больше не было ничего человеческого: зрачки как у кошки нервно подрагивали в сузившихся глазницах. Губы Михея стали тоньше, расползлись в стороны, и раздался настолько низкий бас, что смысл слов даже не сразу дошел до присутствующих:
– Хорошая девочка. Находчивая.
В следующий миг Михей ударил Изольду двумя руками в грудь. Девушка даже не успела ойкнуть. Она легко оторвалась от земли и пролетела больше десяти шагов прежде, чем упала на спину и покатилась.
Гарик вскочил на ноги с автоматом в руках, но киборг очень грациозно легким движением отвел дуло в сторону. Выпущенная очередь с грохотом ушла в пустоту. Михей без усилий отнял ставший ненужным «Калаш» и отбросил его на пол. Гарик жалобно заскулил, открывая рот. Он силился что-то сказать, выставил перед собой руки, не то защищаясь, не то моля о пощаде. Но это не спасло беднягу. Михей схватил приятеля за уши и с молниеносной скоростью вгрызся в язык жертвы. С треском посыпались отбитые зубы. В ответ Гарик схватил киборга за лицо, тщетно силясь отодрать от себя хищное создание. Во все стороны брызнула кровь. Истошный крик захлебнулся в булькающих звуках, и тут же конвульсии пробежали по всему телу укушенного. Но Гарик не сдавался. Он начал тупотеть ногами, как ребенок, и бить ладошками по спине и шее безжалостного киборга, чтоб тот отпустил. Хотя, это было также бесполезно, как делать мертвому припарки. Жизнь с каждой секундой вытекала из обреченного обличителя внеземных цивилизаций.
При падении от удара об пол из глаз Изольды посыпались искры. А потом она еще и прокатилась кубарем, пока не влетела в какие-то старые ящики, завалившие ее. Где-то прогрохотал автомат, не давая провалиться в бессознательное состояние. Изольда не видела, кто стрелял и то, как Михей вцепился в язык Гарику, поэтому, когда выползла из-под груды наваленных сверху досок, то удивилась: не мерещится ли ей. Парни стояли, держа друг друга за головы и страстно целовались, словно две брутальные «баварские колбаски» из недавнего толерантного прошлого. Но скоро Изольда обратила внимание, как судорожно один из них пытается освободиться, и как другой не дает этого сделать. В голове Изольды шумело, в спине стреляло, а в желудке мутило, и все же она нашла в себе силы собраться, хоть это было очень, очень трудно сделать. Изольда мысленно сосчитала до трех, а потом, слегка пошатываясь, встала на ноги. Рюкзак все еще был на спине, но он вовсе не смягчил недавнее падение, а наоборот – добавил пару синяков. Изольда сняла его, открыла и достала оттуда автоматический пистолет-пулемет «Стечкина» с выгравированной на рукояти розой. Потом выудила две дополнительные обоймы, перехватила второй рукой и отбросила рюкзак подальше.