Закатная звезда Мирквуда
Шрифт:
— Мне нет до них дела, — едва заметно пожал он плечом, переняв этот человеческий жест у Роханцев.
Недовольно покачав головой, она в который раз напомнила:
— Ты принц и обязан поступать так, как должно.
Казалось, аранэн ждал этих её слов, потому что со странной гордостью уверенно произнёс:
— В том, что касается тебя, я, как и отец, буду поступать так, как мне велит сердце.
Она должна была запретить ему, должна была до последнего помнить, что чужое место занимать негоже. Но что если именно в этом было её предназначение? Что если отчасти ради этого Галадриэль указала ей путь в Мирквуд? Исправить сотворённое не по злому умыслу, стать тем, кто сохранит
Не позволяя себе всерьёз поверить во внезапную догадку, Андунээль напоследок тепло улыбнулась Леголасу.
— Lissenen ar’ maska’lalaith tenna’ lye omentuva^3.
Скрытое в прощании обещание вернуться вселило в аранэна куда больше, чем надежду. Оно даровало уверенность в том, что эллет вернётся. Ведь с момента знакомства она ни разу не дала повода усомниться в своих словах. Поэтому он знал — Закатная Звезда ещё вернётся в Мирквуд. Вот только не представлял, как сообщить отцу о том, почему приехал один.
Прежде чем она развернула коня и ускакала прочь, он коротко кивнул, давая понять, что принял её обещание, и лучезарно улыбнулся, надеясь, что она запомнит именно эту улыбку, а не недавно прозвучавшие упрёки.
— Cormamin niuve tenna’ ta elea lle au’, nana, — звонкий голос серебряным звоном раздался над опушкой. А в следующий миг, не упустив шанса напомнить об отце, Леголас, лукаво приподняв уголок губ, добавил: — Lle anta hen.
Смотря вслед стремительно удаляющейся фигуры, он ещё какое-то время неподвижно сидел на Итильсуле. Юное сердце разрывалось между необходимостью вернуться к отцу, реакцию которого на побег Андунээль он даже представлять не хотел, и желанием сорваться вслед эллет, чья мятежная душа металась в агонии, отравленная сомнениями и внезапной нерешительностью. Но не по годам мудрый разум подсказывал: они должны сами пройти путь навстречу вдруг к другу. Леголасу отчаянно хотелось верить, что все преграды между ними окажутся слабее того притяжения, с которым две потрёпанные сильные души рвутся друг к другу.
Примечания:
^1 Западная марка
^2 Ithil (синд.) — луна, sul (синд.) — ветер. Ithilsul — Лунный Ветер.
^3 Сладкой воды и весёлого смеха до нашей встречи.
Моё сердце будет ждать следующей встречи, мама. Ты нужна ему.
Глава 38
Иногда Трандуилу казалось, что время остановилось с тех пор как Андунээль и Леголас покинули Мирквуд. Будто сам он был не больше, чем хрупкой мошкой, застывшей в вязком янтарном вчера, сегодня и завтра, смешавшемся в одно бесконечное сейчас, полное томительно-горького ожидания, сомнений и тревог. Разум напоминал о десятках важных дел, не терпящих отлагательств, сердце тревожно сжималось и то и дело болезненно ныло в груди, а душа словно заледенела, устав от горестей, что когда-либо случались с Владыкой или только должны были случиться в будущем.
Казалось, вечность постоянно испытывает его на прочность. Сначала по воле рока или велению судьбы в его дом пришла война. Жестокая, бессмысленная и бесконечная, она забрала близких и знакомых, навсегда изменила облик алмазного Менегрота, въевшись в память болью, горечью и тоской. Первым испытанием оказалась Битва в Тысяче Пещер, что пронеслась уничтожающим всё на своём пути смерчем по великолепным подземным залам. Затем, во время Второй Братоубийственной Резни, погибла его мать. Лишенный её любви, тепла и мудрости, он стоял возле отца и смотрел на превращенный в руины Дориат, чувствуя, как нечто внутри навсегда изменилось. Когда они с отцом обрели новый
Сотни лет ушли на то, чтобы возродить народ из горстки выживших. Сотни лет и бесконечное терпение, а так же мудрость, помогли привести Мирквуд к благополучию и процветанию. Женитьба на знатной эллет из тэлери тоже казалась ему мудрым шагом. Её речи были приятны слуху, нрав кроток, а внешность радовала взор. Вот только душа не рвалась к её душе, да и сердце, хоть и билось учащенно, но ни разу не замерло сладко при мысли о ней. И, тем не менее, она подарила ему сына, любознательного маленького принца, которого искренне любили все подданные королевства.
Вспоминая счастливые дни, когда крошечный Леголас прятался в его длинной мантии, трогательно держась за ногу, кольнули сердце. Уже тогда ему следовало помнить, что каждый раз, как только жизнь налаживалась, случалось что-то, что раскалывало его мир на части, ломая с таким трудом выстроенные на берегу бесконечности замки из песка.
Алнэс^2 покинула Средиземье в тот момент, когда была нужна не только ему, но и не достигшему пятнадцати лет сыну. Трандуил до сих пор не мог принять того, как она смогла оставить их и уйти за Море вместе с Келебриан.
Но и эта потеря оказалась не последним испытанием, выпавшим на его долю. Зло, поселившееся в Колдовском Холме^3, становилось всё сильнее. Мерзкие щупальца тьмы расползались вокруг него, без устали стремились проникнуть всё глубже в лес, отвоевать его пядь за пядью, извратить всё живое, уничтожить всё светлое и опорочить чистое. Год за годом Стражи охраняли границы, пытались сдержать наступление врага, но неприглядная правда была такова, что постепенно вся юго-западная часть Мирквуда оказалась во власти зла. И чем дольше длилось это противостояние, тем больше Владыка сомневался, что его сил хватит для того, чтобы выстоять в дальнейшем.
— Друг мой, ты снова меня совершенно не слушаешь, — упрёк в голосе Легандира будто издалека донёсся до него.
Отыскавший Владыку в укромной части сада посреди цветущих кустов жасмина, аромат которого очаровывал свежестью с едва уловимой ноткой горечи, советник поначалу не обратил внимания на то, что тот неподвижно застыл, глядя на хрупкий цветок, сорванный с ветки. А потом не на шутку встревожился, беспокоясь о том, сколько Трандуил может так простоять, не реагируя на звуки или движение возле себя. История хранила много рассказов о неподвижных эльдар, фэа которых улетала далеко от хроа, поэтому увиденное показалось Легандиру тревожным знаком.
— Мне повторить заново суть вопроса? — колко поинтересовался он, пряча тревогу о друге за язвительностью, когда заметил, как тот моргнул.
— Оставь, — после долгого молчания, голос Владыки был глух и бесцветен. Разжав пальцы, он позволил цветку упасть в траву и небрежно повел рукой в повелительном жесте. — Я услышал достаточно, — повернувшись к Легандиру, он внимательно посмотрел в кобальтово-синие глаза и длинно выдохнул. — Нам скоро не из чего будет ковать оружие, если мы не заключим новый договор с Железными Холмами.