Заказное проклятие
Шрифт:
– А ключи мне понадобились на всякий случай. Если окажется, что не на час работы, а на дольше, – закончила она свое неуклюжее объяснение.
– Мы вот тоже неделю без горячей воды, – неожиданно произнес Саша Михалыч и покраснел смутившись.
Водилась за ним такая особенность – смущаться и краснеть, обращаясь к командиру.
– А нам дали недавно, – радостно проговорил Лев Алексеич. – На день раньше причем.
– Сыщики, забодай вас комар. Нюхачи, слухачи и соображалы, – расхохоталась Марианна, одновременно обеспокоившись, не покраснела
У майора Путято сложилась отличная команда.
Капитан Лева Скоморохов – гениальная ищейка, хотя временами грешит излишней горячностью. Мелкий, поджарый, быстрый, востроносый, повседневная одежда – джинсы, футболки, ветровки. Левка женат. Марианна не раз видела его вместе с супругой, толстушкой Лизаветой, выше Левки почти на полголовы, веселой и совершенно не закомплексованной, если судить по ее тесным джинсам и облегающей маечке с принтом мультяшного единорога по фасаду. Марианна уверена, что их семейное авто каждый раз покачивается на рессорах, когда Лиза помещает свое тело на переднее пассажирское сиденье.
Капитан Саша Пастухов – следак вдумчивый и скрупулезный, каждую мелочь заметит, рассмотрит и к делу пришьет. Роста выше среднего, массивный и на первый взгляд медлительный, предпочитает консервативные костюмы и рубашки, но без галстука. Шея у Саши Михалыча мощная, бицепсы тугие, рельефные, а пуза не отрастил, точнее – гоняет его тренировками в зале, посему трудно ему подобрать рубашку по размеру. Если воротничок будет впору, то под брючным ремнем ткань станет собираться складками и некрасиво топорщиться, а Саша красоту уважает. Еще любит Саша свой «Харлей», но не скрывает, что с тем же чувством отнесся бы к «Ниссану» или «Тойоте», будь на то средства. У Саши непростые отношения в семье и много ртов. Судя по белизне воротничков и стрелкам на брюках, за ним присматривает близкая женщина, и делает это добросовестно и охотно.
При желании Марианна могла бы о нем раздобыть побольше всего, но она твердо придерживалась принципа, что имеет право только на ту часть информации, которую подчиненный предлагает в качестве общедоступной.
Левка в этом отношении был попроще – открыт и разговорчив. Каждое утро оповещал сослуживцев, сколько прихлопнул сволочных комаров за ночь, с какой начинкой кушал на завтрак блинчики, и с восторгом делился неологизмами, сочиненными его сыном, который посещал младшую садовскую группу и недавно вошел в возраст словотворчества. Марианне и Саше Михалычу было доподлинно известно, что теща у Скоморохова – золото, если не гостит подолгу, а тесть устроил тайник в унитазном бачке, где прячет ноль семь портвейна, но Левка его не выдает.
Балаболит Лев Алексеич много, отчего производит впечатление рубахи-парня, однако Марианну не заморочишь – это лишь видимость. Закрытость, завуалированная кипучей общительностью, – не ее стиль, но в общении с сослуживцами он приемлем, если нет в человеке подлянок, а от этого гнилого качества Скоморохов был свободен.
Ее стилем по жизни была как раз бескомпромиссная
Алина – исключение, которое подчеркивает правило.
Логичным продолжением Марианниной замкнутости сделалось прямодушие на грани грубости, а временами и переходящее в нее. Пусть лучше так, чем вкрадчивая вежливость, пограничная с лицемерием.
Кривить душой с коллегами Марианна запретила себе раз и навсегда, с самых первых дней работы в органах. При их службе следует избегать мелочной лжи, иначе смогут ли они быть уверенными друг в друге, когда случится пиковая ситуация?
Посему она была даже рада, что парни ее раскусили.
Пастухов прав, занимать территорию наобум – глупо. Прибыть на место она сможет не раньше семи вечера, если повезет. А нужно будет еще обустроиться до отбоя.
Алина сообщила, что в квартире осталась какая-то мебель, уже хорошо, но холодильник-то бывшие жильцы наверняка забрали? А электроплиту?
Марьяна, ты затеяла авантюру.
И все ради горячего душа дважды в сутки в течение нескольких следующих дней.
Однако назад пятками не ходят. Нужно под каким-то предлогом поехать туда прямо сейчас и осмотреться.
На свежий труп тебя пока никто не вызвал, а плановые дела подождут. Пользуйся затишьем.
– Марианна Вадимовна… Пока вы не уехали… – окликнул ее Пастухов. – Тут нам Сидельников заявление переправил. Просит внимательно рассмотреть. А не по нашей части тема. Может, я его в районный отдел отдам, пусть там с гражданкой разбираются?
Сидельников был помощником прокурора и их куратором, огорчать его не полагалось. Пастухов это знал, отчего же решил отфутболить?
– Что-нибудь неадекватное гражданка заявляет? – поинтересовалась Марианна.
– Ни больше ни меньше как жалуется на некоего Ягина, по профессии колдуна, который, цитирую: «Подрядился наслать проклятие на одну конкретную личность, а оно попало на мужа этой личности, отчего тот в реанимации. Прошу защитить и отправить темного мага в тюрьму от Москвы подальше, так как денег обманщику платить не собираюсь, а в случае неуплаты Ягин нашлет проклятие на саму на меня». И подпись – Кулагина В. П. Ну, как вам?
Скоморохов заржал, Путято приподняла брови, даже не улыбнувшись.
– Адрес темного мага она указала? Или его офиса? Или хоть что-то о нем?
– Да, есть кое-что, – ответил Саша. – Но, думается, потерпевшей скорее помощь психиатра нужна, а не уголовного розыска. Явная паранойя. Может, все же на район отправим? По месту проживания?
– Адрес зачитай. Сидельников к нам обратился, а не к психиатру. Может, Кулагина – его любимая тетя.
– Улица Вешняя, дом десять, – процитировал невозмутимо Александр Михалыч. – Номер квартиры не указан.
«Ул. Вешняя, 10», – было нацарапано карандашом в блокноте под диктовку Алины.