Заклинание
Шрифт:
– Налево, – показал рукой Игорь.
Сергей свернул, и в конце короткой улицы съёмочная группа увидела дом культуры – старинное здание пятидесятых годов с колоннами. А у входа Сураев Григорий Иванович вместе с ансамблем народной мордовской песни в составе шести женщин в национальных нарядах встречали дорогих гостей.
Быстро поздоровались, повспоминали, как в прошлом году работали вместе на мероприятии. Заметили, что число поющих участниц ансамбля Григория Ивановича – бессменного руководителя местного дома культуры, выросло,
– Что от нас требуется? – спросила она Игоря.
– Снимаем короткий этюд, минут на десять, – объяснил режиссёр, – будет от каждого района. Потом объединим всё в большой фильм-презентацию культуры Мордовии. Он откроет первый день финно-угорского фестиваля. Официально просили собрать древнее мистическое народное творчество – заговоры, заклинания. Будет много посвящено этой теме. Ну, что? Может, сразу за дело? Сделаем пробную запись?
Сураевы оказались готовы как пионеры к торжественному поднятию флага:
– Конечно! Мы уже распелись и гармонь разогрели!
Игорь позвал Алексея.
– Вот наш новый оператор – представил он его. – Настоящий профессионал, хотя только с институтской скамьи. Талантлив не по годам опыта работы.
– Сколь же лет тебе? – удивился Григорий Иванович, оглядев высокого крепкого парня с серьёзными серыми глазами. – Вроде, не студент уже.
Алексей только улыбнулся. Все его об этом спрашивали.
– Это у меня второе высшее, – ответил он. – Наконец нашёл дело по душе.
– А, это хорошо, – кивнул Сураев. – Ну, с богом, сынок, давайте поработаем.
– Леха, осмотрелся? – спросил Игорь. – Свет нормальный?
Алексей уже водрузил камеру на плечо и кивнул:
– В самый раз.
Катерина Сергеевна вдруг спохватилась:
– Ой, Игорь! С чего начать? С прошлогодней программы?
– Вы мне зазыв дождя обещали, – весело ответил режиссёр.
– Ну, это сейчас нельзя петь.
– Почему?
– Это ведь заклинание.
– И хорошо! Жара-то какая, – засмеялся Игорь. – Давайте.
Участницы Сураевского отряда были женщинами опытными, так что ровно построились, вдохнули и запели. Акапелла пока, без гармони.
Алексей переводил камеру с одного лица на другое, менял план, улавливал блеск монеток на украшениях, движения рук при пении. За работой не сразу заметил, что стало прохладнее. Вроде ветер подул, сметая летнюю жару.
– Леха, – внезапно позвал его Игорь, – стоп камера.
Парень оторвался от видоискателя. Мордовочки ещё пели, а над ними с удивительной скоростью наливались серой тьмой облака.
– Ого, – успел сказать Алексей, – бежим!
И на него обрушился ливень. Сразу. Без всяких предупредительных капель.
– Вот тебе и зазыв дождя, – удивлено произнёс Игорь, глядя в небо.
А мордовочки
Алексей сел в машину, протёр камеру сухой ветошью, всегда припасённой на такой случай. Женщины закончили петь, пошли под навес крыльца, а Сураев с женой к телевизионщикам.
– Это на весь день теперь, – засмеялась Катерина Сергеевна.
На горизонте вдали было светло. Похоже, туча стояла только над селом, но была такая тёмная, что вокруг наступила ночь.
– Нет, ребята, сегодня съёмки отменяются, – покачал головой Сураев, – давайте ко мне домой.
– Да мы в гостиницу собрались, – сказал Игорь.
– Какая гостиница? – возмутилась Катерина Сергеевна. – У нас дом большой. Сыновья разъехались, теперь все кровати свободны. Мы вот с Григорием Ивановичем, как царь с царицей из комнаты в комнату ходим, не находимся. Вам удобно будет. И щи в печке с утра вас дожидаются.
Женщина довольно улыбнулась, заметив, как заинтересовалась молодёжь при слове «щи».
– Проголодались ведь, – точно попала она. – Сураев, зови! Чего стоишь?
Так их и заманили.
До большого дома руководителя ансамбля добирались по кругу всего села. Алексей оглядывал окрестности профессиональным взглядом. Хотя Игорь собирался снимать мордовочек в поле, для разбивки нужны были виды села. Старинные дома с деревянными узорами, пыльные дороги без асфальта, яблоневые сады, древние колодцы.
На изгибе улицы в роскошном кустарнике виднелась крыша дома, ушедшего в землю почти до середины окон. Древнее строение привлекло внимание Алексея. Шифер густо зарос мхом, бревна пересекли глубокие трещины, в тени веток и листьев внутренние помещения были таинственно темны. Следом за обветшалыми стенами росло несколько деревьев, а потом тянулась пустая территория, отделённая от дороги канавой.
– Болото тут, – произнёс Григорий Иванович, заметив интерес парня. – Дом уж лет пять, как утонул, а ещё раньше двор. Все сараи с крышей ушли. И дорога в этом месте всё время проваливается. Каждый год по весне яма.
Через полчаса съёмочная группа сидела за столом в просторной горнице. Дом Сураевых был довольно старый, бревенчатый, но стоял на мощном фундаменте из бутового камня, стены были отполированы и обработаны осветляющими растворами, пахло деревом и чистотой. Везде чувствовалась рука хозяйки. Ночные занавески подобраны в цвет к скатертям и плетёным салфеткам, покрывающим каждый предмет в доме. И главное – сохранилась печь. И не просто сохранилась, Катерина Сергеевна в ней готовила.
На осовремененной кухне, конечно, была и газовая плита и электрический чайник, но хозяйка дома, усадив гостей, открыла заслонку печи, вынула чугунок и поставила его на стол. Аромат томлённых в настоящей печи щей одурманил. Алексей вспомнил выражение «слюнки потекли» в тот момент, когда они действительно потекли.