Заклинание
Шрифт:
– Не трать своё право на меня, – наконец тихо произнёс Матвей. – Я этого не достоин.
Что-то в выражении лица Матвея на секунду смутило Льва. Но сейчас Долин не мог обращать внимания на свои сомнения, ведь у него есть шанс вернуть брата к жизни. Остальное не важно.
– Я не передумаю, – сказал Лев. – Идём.
Пустое пространство под ногами сбивало с толку. Матвей шёл впереди легко, а Долину потребовалась минута, чтобы привыкнуть ставить ногу на воздух. Внизу остались стены сооружения, и вот они
Неплотный чёрный дым клубился под стеклянным диском площадки, а над ней играло вспышками небо, но никого не было. Никто не ждал своего противника. В пустоте собралась из воздуха фигура человека, и спустя мгновение Аралим ступил на прозрачную поверхность. Вместо чёрной одежды тело высокого ангела оковали белые доспехи.
– Он не готов, – строго произнёс распорядитель игр, оглядев парней, и Лев с удивлением понял, что эти слова адресованы Матвею.
– Ты не сказал ему, – добавил ангел.
– Подожди, Аралим, – голос младшего брата внезапно стал хриплым. – Подожди ещё мгновение.
– О чём вы? – Лев взглянул на Матвея.
– Сейчас, – прошептал тот, – дай запомнить этот момент. Пока ты ещё не ненавидишь меня.
Небо над ареной внезапно дрогнуло. Свет озарил облака изнутри и двинул их навстречу друг другу, и со всех сторон потекла тьма. Будто две неведомые силы вошли в атмосферу планеты и столкнулись над облачным покровом.
– Вот и они, – вздохнул Матвей. – Наши главные зрители.
– Матвей! – зарычал Долин.
– Я тебе не врал, – покачал головой тот. – Лишь не сказал с кем надо биться.
Он сделал шаг к брату:
– Ты хочешь меня спасти?
– За этим и пришёл, – не понимая, что происходит, ответил Лев.
– Тогда ты должен меня убить, – произнёс Матвей.
– Что? – Долин поражённо замер.
И от услышанных слов и от того, что увидел. Матвей шёл к нему медленными шагами, и… менялся.
– Аралим вернул меня на время игры, – говорил он, пока его плащ увлажнялся, и капли чего-то чёрного стекали по нему. – Но ты не знаешь откуда. Я в аду.
Одежда растворялась на Матвее, стекая по уже голым рукам и груди.
– Почему? – поражённо прошептал Лев.
Злая и болезненная улыбка исказила влажные чёрные губы Матвея.
– Потому что я убил маму, отца… и себя, – ответил он.
Лев молчал, в ужасе глядя, как разрастается на теле Матвея та самая рана. Балка, проткнувшая его сердце, оставила именно эту дыру насквозь через рёбра. Тогда, стоя на коленях рядом с братом в огне, Долин держал её, а она проседала под тяжестью крыши и медленно, медленно продавливала грудь Матвея.
– Ты не мог никого спасти, – произнёс тот. – Тогда вечером я вернулся домой раньше тебя, пьяный, злой. Мы с отцом поссорились накануне. Было холодно, я включил котёл и уснул на полу.
– Это была случайность, – прошептал Лев.
– Нет, – покачал головой Матвей, – не была. Я был зол. Я хотел, чтобы дом сгорел, хотел погибнуть в нём всем назло. И я не знал, что родители не уехали.
– Потому что не было машины, – Долин замер. – Потому что уехал я.
Одежда стекла с младшего брата, оставив тело, покрытое грязью и кровью. И Лев вздрогнул, увидев красное сияние в радужке его глаз.
– Нельзя выйти из ада, не взяв его с собой, – усмехнулся Матвей. – Я демон легиона, Лев, но всё ещё твой брат. Только ты можешь меня спасти.
Долин молчал.
– Видишь, какой сценарий? – усмехнулся Матвей. – Я знал, им понравится.
– Это ты? – понял Лев, чувствуя нарастающую злость. – Ты предложил нас.
– Да.
– Зачем?! – Долин зарычал.
– Затем, что ты сильный, – также ответил Матвей. – Всегда был сильнее всех. Человек с большим сердцем, которого хватало даже на плохого брата. И затем, что я не хочу возвращаться в ад. Есть лишь один способ – убей меня ради спасения этих людей, и тогда я стану жертвой. Мою душу отпустят.
– Нет, – прошипел Лев.
– Нет? – Матвей внезапно засмеялся. – А так?
Его тело пропиталось чешуёй изнутри, раздвинулись кости, за спиной раскрылись чёрные крылья, и огромная тварь взревела, сдвинув воздух горячей волной:
– Помнишь меня?!
Долин отступил лишь на мгновение. Гнев взорвал мысли, опустошив голову. Он не забыл монстра, сталкивающего грузовик с топливом и троллейбус, полный людей.
– Ты!.. – рычание вырвалось из горла. – Маленький ублюдок!
Лев врезал ладонью в длинную челюсть крылатого монстра с такой силой, что кость треснула, и вместе с кровью из пасти вылетело с десяток острых зубов. Матвей круто развернулся, ударил брата под колено крылом. Долин упал, но вскочил в то же мгновение:
– Не туда целишься!
Он ухватил монстра за плечо и дёрнул его на себя, другой ударил ладонью в грудь, и ещё раз, и ещё, чтобы наверняка!
– Вот сюда! Где сердце! Если оно есть!
Хрип вырвался из горла Матвея с кровью, ведь каждый удар ломал ему рёбра. Он крутанулся всем телом, сбрасывая руку брата, ударил зубастым клювом в подбородок. Лев отлетел на несколько метров, пробил трещины в прозрачном полу при падении. Монстр ринулся на него снова, но Долин уже вскочил и бросился навстречу. Обхватил Матвея и вместе с ним рухнул на пол, пропахал стекло его спиной, прижал длинную шею коленом.
– Стал демоном, демоном и останешься! – проревел Лев. – Ты всех нас уничтожил! За что?!
Он ударил монстра головой о стекло, выбивая вихрь сверкающих осколков.
– Из-за ссоры с отцом?! Твоё величество не поддержали?! Ах, ты гад!
Долин бил ещё, и с каждым ударом стекло площадки трещало и разлеталось в блестящую пыль. А брызги крови проникали сквозь трещины, пропитывая прозрачную толщу. Но Лев не мог перестать, не хотел! Жизнь уничтожена! Потому что этот ублюдок обиделся! Убил маму! Отца! Убил себя! И разорвал в клочья жизнь брата просто так!