Заклинатель змей
Шрифт:
— Не бойтесь, — сказал Костя. Не слишком уверенно, впрочем. Что он мог посоветовать этой женщине? Крестом чертей отгонять?
Будь в поселке церковь — переступил бы через свое материалистическое, в общем-то, мировоззрение, сходил бы, как минимум, посоветоваться. Да вот только церковь не работала, стояла заколоченной уже не первый год, и на все православные праздники местные бабушки дружной компанией ездили в райцентр.
Раздумывая о новых оттенках значения слов «богом забытое место», Миронов направился обратно в участок. Там его ждал сюрприз, даже целых два — у крыльца была припаркована машина с тонированными стеклами и городскими номерами, а на крыльце стоял местный врач Валентин и мелко трясся,
— Довыделывался? — свистящим шепотом спросил он. — Рапорт он напишет! Сознательный! Все, приехали за тобой, пакуй вещички!
— Кто приехал-то? — Костя вяло отмахнулся от мужчины. Сначала ему показалось, что тот пьян, но запаха алкоголя не было.
— Из спецслужб! — как-то даже несколько злорадно сообщил врач. — Я зашел, думал, ты на месте, поболтать хотел, а тут, блин…
— Каких спецслужб, ФСБ, что ли?
— А ГРУ не хочешь? — выдохнул Валентин, наклоняясь к самом лицу участкового. — У тебя в кабинете сидит… тип такой, в сером костюме, глаза как бритвы, ей-богу! Такой по стенке размажет и не поморщится… Костя, ты знаешь, что он меня спросил? Почем нынче на черном рынке недоношенные младенцы! Он спросил, я детей в китайский ресторан продаю или в подпольные лаборатории на стволовые клетки! Костя, ты же там был, ты же видел, я ничего, я же ничего не делал!
— Видел, — осторожно ответил Миронов. — Что-то я видел, вот что — не пойму. Чего я не видел, так это китайских ресторанов в Змиевском. Вы не волнуйтесь, разберемся.
И решительно рванул на себя дверь. Встречи со страшными спецслубжами он не боялся. Почему-то участковый был уверен, что ничего хуже работы в этом Гадюкино с ним просто не может произойти.
Представитель этих самых спецслужб, человек с глазами палача и бездушный функционер системы, действительно сидел за Костиным столом, и увлеченно игрался с бумажным жирафом. У фигурки оригами под названием «жираф» есть такая особенность — если правильно ее собрать, длинная трубочка-шея движется взад-вперед при нажимании на хвост. Тип в сером костюме именно этим и занимался — только что язык не высунул от усердия. Костя хмыкнул, разглядывая гостя. И как, интересно, он умудрился напугать Валентина?
— Какая прелесть, — произнес тот наконец, с трудом оторвавшись от издевательств над жирафом. — Сами их делаете?
Бумажных фигурок на столе уже скопилось с пару десятков — участковый сохранял наиболее удачные опыты.
— Сам, конечно. Тут, знаете ли… времени свободного хватает.
— Я так и понял, — посетитель откинулся на стуле, просканировал Костю внимательным взглядом серо-голубых глаз, и неожиданно улыбнулся. — А вот это, на шкафу, что за… фаллический символ?
— Это цветок гладиолуса, — Миронов мрачно посмотрел на указанный «символ», ответив про себя, что вообще-то, фигурка действительно выглядит довольно неприлично… переделать ее, что ли, распустить пошире соцветия, чтоб стало очевидно, что цветок это, цветок, понятно? А вовсе не то, что жизнь демонстрирует ему последние полгода.
— М-да, восточная культура такая восточная… — невпопад сказал ГРУ-шник, все рассматривая злополучный цветок. — Забыл представиться — майор Рогозин, Тринадцатый отдел ГРУ. Ваш рапорт передали мне, жаль, что не сразу. Что у вас здесь происходит, расскажете?
И Костя рассказал. Обстоятельно, подробно, зачитывая пометки в блокноте, с комментариями и собственными выводами. О змеях, пауках, мертвых младенцах. О сообщении Ольги Митрофановны про «черта» и нескольких аналогичных — от других людей. И о сомнительном местном фольклоре, корни которого, впрочем, явно уходят в повальный хронический алкоголизм. Уже очень давно ему не попадался столь внимательный и благожелательно настроенный собеседник, и участкового, что называется,
— Я не знаю, что это было, — закончил он, разводя руками. — Рабочая версия — гипноз, наведенные галлюцинации. А ребенка кто-то забрал. Но кто, зачем, кому это нужно?
— А что насчет местного врача? — спросил майор, кивнув в сторону двери.
– Его не подозреваете?
— Он ни при чем, — уверенно сказал Костя. — Я же его сам в ту ночь буквально из постели вытащил, спал он… Да и зачем? У нас здесь черный рынок перепродажи младенцев, знаете ли, не развит.
— Верю, верю, — усмехнулся Рогозин. — Ну а другие кандидатуры есть? Может, какому местному колдуну редкий ингредиент для зелья понадобился? Как у вас тут с колдунами?
Слышать подобный вопрос от представителя спецслужб было, мягко говоря, странно. Участковый отчего-то смутился, точно слежка за окрестными колдунами входила в его служебные обязанности, да вот оплошал он, не провел вовремя перепись магического населения.
— Ну… я как-то, честно говоря, в этом не разбираюсь… Вот местные говорят, старушка одна гаданиями занимается, травами лечит… но, по-моему, она сумасшедшая просто. У нее по молодости возлюбленный трагически погиб, с тех пор и тронулась… Знаете, я думаю, это не местных рук дело. Здесь люди простые, не хочу показаться снобом, но — в чем-то примитивные, я бы сказал. А вот приезжие бывают подозрительные. Например, сейчас одна компания молодежи дом на окраине снимает… лыжники вроде, спортсмены. Да только что они тут забыли, зачем им в такую глушь забираться? У нас тут и местность не слишком подходящая, холмы… Подозрительные они, в общем. Спиртное не покупают, разговоры странные заводят. Я за ними слежу, думаю, неспроста они здесь!
— Так у них, наверное, лыжи эти, как их, слаломные, — предположил майор. — Как раз, чтоб по холмам кататься. А вот старушка-травница - это интересно. Проводите меня к ней? Попробуем проработать эту версию все-таки.
Валентина они на крыльце уже не обнаружили — видимо, сбежал от греха подальше, пока на него не навесили новых обвинений.
— Поедем или пешком дойти можно? — спросил Рогозин, кивая в сторону машины. Костя посмотрел скептически на его легкие «городские» ботинки и пожал плечами.
— Если вы не замерзнете…
Старушка со звучной фамилией Новокрещенова жила действительно недалеко. И не очень-то любила, видимо, выходить из дому — снег у калитки явно не расчищали уже несколько дней. Мужчины едва ли не по колено проваливались в сугробы, пробираясь ко входу, однако майор бодро топал вслед за участковым и не жаловался, чем невольно вызывал уважение. Вообще, поглядывая на своего спутника, Костя чем дальше, тем сильнее ощущал себя героем мистического триллера — ну а в каком еще жанре, спрашивается, бывают такие вот персонажи, в длинном черном пальто, перчатках и очках-«хамелеонах», и все это на фоне заснеженных гадюкинских пейзажей?
— Скажите, вы это серьезно? — спросил он, переводя дух возле калитки. — Вы ведь не смеетесь надо мной? Колдуны — это реальность, и ГРУ этим занимается?
— Мы еще и не такой ерундой иногда занимаемся, — заверил его Рогозин. Облокотился на забор, обвел взглядом заброшенный с виду участок. — Как думаете, если мы вломимся без стука, нас не превратят во что-нибудь негигиеничное? В жаб, например…
В итоге им все-таки пришлось зайти без спросу — на стук никто не отзывался. Бабушка обнаружилась за домом — брела медленно по заснеженному двору, с трудом волоча ведро с углем. Увидев непрошеных гостей, она остановилась, глядя на них исподлобья. Ни она, ни майор не произнесли ни слова, но участковый ощутил вдруг, что между ними в воздухе повисло какое-то напряжение, как бывает порой в грозу, или вблизи линий электропередачи — будто бы само пространство гудит и почти незаметно вибрирует.