Заклинатель змей

Рогозин Олег

– Я читал про историю в Змиевском, - кивнул генерал. – То есть что это получается, товарищ майор? Где-то гибнет целая цивилизация, а все, чем мы озабочены – не допустить к нам беженцев?

– Надо же, - улыбнулся Рогозин. – Разрешите отметить, товарищ генерал, что вы сейчас говорите как идеалист. Я уж думал, я один такой остался. Мне, знаете ли, часто говорят, что я бессердечная скотина. А мне вот этих змей, демонов или кто они там – даже жалко, если честно. Одно дело – уничтожить одного, десяток, целый организованный отряд. Да, здесь меня совесть не мучает. Они угрожали людям моей страны, моей Земли, в конце концов! Но ведь нельзя по ним судить о целой планете. Везде есть выродки, бандиты, террористы… есть, в конце концов, пушечное мясо,

которое посылают в «разведку боем»… нам ли с вами не знать, товарищ генерал! Но если целая планета погибнет, целый народ?

– Но мы ведь все равно не можем им помочь? – задумчиво сказал генерал и посмотрел на своего спутника. Тот отвел взгляд, будто намеренно показывая, что знает больше, чем может сказать здесь и сейчас.

– Наши… коллеги из, так сказать, хранителей остальных врат, утверждают, что щит, который мы создаем, может повлиять на орбиту Нибиру. Отклонить ее. В момент максимального сближения, когда почти не придется затрачивать энергию, чтобы проникнуть в иной мир. Нужно только подобрать такой режим, такие настройки… Как ни странно, для настройки легче использовать людей-операторов, чем приборы. И люди эти есть, и мы уже работаем… экспериментируем. Ждем, пока в штабе отреагируют на мой доклад по этому поводу. Если они примут положительное решение, мы будем готовы сделать это.

– А если отрицательное… вы все равно это сделаете, - уверенно сказал генерал.

Тропинка, петлявшая по базе, подвела их к «башне», торчавшей из массивного бетонного основания, напичканного, как теперь знал генерал, сложнейшими приборами.

– Я подчиняюсь приказам, - сказал Рогозин. – А в каком режиме работает Объект в каждый конкретный момент, знает только Ларионов. Если его спросить, он объяснит и даже формулы нарисует. А я их перерисую в свой отчет. А как внимательно читают мои отчеты, я уже понял. Я там кое-что зашифровал, прямо в тексте, чисто проверки ради. Каждый месяц одно и то же послание. До сих пор никто не заметил.

– М-да, - сказал генерал, скользя рассеянным взглядом по ажурной стальной конструкции антенны. – Как вы там говорили насчет того, что русский человек по натуре своей бунтарь? И насчет «нагнуть систему»?

– Ну, товарищ генерал, - немного обиженно сказал Рогозин. – Я же спирт с вертолетов не сливаю!

– У вас масштабы побольше, это верно, - хмыкнул генерал. – А где гарантии, что эти… змеи… к нам прекратят лезть после этого?

– Так сближение закончится, - пожал плечами майор. – А если они через тысячу лет снова придут и расскажут, как дело было, мы с вами будем уже на пенсии, нам будет все равно…

Генерал коротко хохотнул, оценив шутку.

– И почему же вы решили рискнуть, рассказав мне все это? – спросил он, глядя испытующе в глаза собеседнику. Тот не отвел взгляда.

– У вас, товарищ генерал, хорошие рекомендации. Мне говорили, что вы поймете. Вижу, они не ошиблись.

От такой наглости московский гость даже несколько растерялся. Рекомендации? У него? Значит, это он должен заручаться рекомендациями, чтоб заработать расположение какого-то майора? А в памяти всплыли слова из разговора с одним весьма высокопоставленным лицом, что случился перед отъездом генерала на Алтай. О том, почему так важен Рогозин. О том, что именно он – ключ к диалогу с представителями загадочной «альтернативной цивилизации», мудрецами из мифической Шамбалы, обладателями невероятных технологий. Раньше был еще один человек, с которым они контактировали, но теперь оставался только вот этот… слегка двинутый, но в чем-то по-своему симпатичный персонаж. Может, он и сам не рад, что оказался между жерновами таких мощных политических сил, да куда деваться? К нему вот ходят загадочные гости в белых одеждах и без паспортов… а в кабинет президента они не приходят. О чем-то это да говорит.

– Вы понимаете, насколько все это… не укладывается в представления о реальности? – сказал он, пряча растерянность за суровым тоном. Рогозин тон оценил, вытянулся

рядом с ним – едва ли не руки по швам.

– Разрешите доложить, товарищ генерал! На вверенном мне объекте границы реальности размыты и субъективны!

«Ну точно говорил начальник штаба, клоун же» - подумал генерал, мелко сотрясаясь от смеха.

– Я вам историю одну расскажу, - доверительным тоном сказал майор, безошибочно угадав, что липовая «гроза» миновала. – Была у меня в штате гражданских экспертов девочка-сновидица. Однажды, когда ее жизни угрожала смертельная опасность, она умудрилась проснуться очень далеко от того места, где заснула. До сих пор не представляю, как ей это удалось, это не укладывается в рамки даже моих представлений о реальности, а я довольно много повидал… Еще один парень однажды проделал то же самое, но там хоть как-то можно списать на бессознательный лунатизм. С девочкой же все сложно. У сновидцев профессиональных вообще быстро крышу уносит. В общем, проснулась она и решила для начала, что умерла. То есть, что ушла в сон насовсем, есть у них такая… корпоративная легенда. А так как окружение у нее было весьма странное, плюс от стресса способности временно заблокировались, то есть настоящих-то снов она не видела… В общем, когда я ее нашел, пришлось долго убеждать ее, что происходящее – не сон. Это к слову о том, как легко, на самом деле, меняется то, что мы готовы называть реальностью.

– Я про вас другую историю слышал, - ответил генерал. Теперь тропинка, по которой они прогуливались, вывела в какие-то дебри, даже не верилось, что это еще территория базы. За деревьями слышался плеск воды и голоса, причем - женские.

– Товарищ генерал, давайте свернем, - предложил Рогозин, забеспокоившись. – Там озеро небольшое, девочки, наверное, купаются… Мы сейчас как выйдем из кустов – визгу будет на весь район…

– А чего визжать-то? – удивился генерал. – И какие такие девочки?

– Ну, физики, лаборантки… и операторы наши, - пояснил начальник базы, слегка смутившись. – Жены кое-кого из командного состава, опять же… А почему визжать – так они это... без купальников купаются.

– Развели тут, понимаешь! – пробормотал генерал, но послушно свернул. – И не холодно им? Погодка-то не очень…

– Они у нас закаленные, - с гордостью сказал Рогозин. – Гигиена превыше всего! Впрочем, душ у нас кое-где в домиках есть…

«Небось от него эти самые девочки поутру из окна и выпрыгивают» - подумал генерал, усмехаясь про себя. «Дело понятное, они ж тут, на базе, безвылазно, и в увольнительную некуда сходить – лес кругом…»

– Так вот, - сказал он, - я про вас такую историю слышал. Что некий ФСБ-шник за вами следить взялся, на свой страх и риск. А через некоторое время уволился и в монастырь ушел.

– Да, - сказал майор, безуспешно пытаясь изобразить на лице нечто похожее на благочестивую мину. С этой задачей он не справился, и под конец тихо рассмеялся. – Слышал я, инок Илларион недавно принял постриг. И сдается мне, тамошнее его руководство поспешило сделать это столь быстро. В нем еще немало от мирского капитана Ковалева. Вот увидите, он еще соберет там боевой отряд православных экзорцистов…

– Хорошо еще, что после общения с вами он в монастырь попал, а не в психушку, - проворчал генерал. – А то я его, честно говоря, уже понимать начинаю. Голова кругом идет от того, что вы рассказываете.

– Виноват, товарищ генерал, - покаянно вздохнул начальник базы. – Я как нового собеседника понимающего встречу, тут же на радостях начинаю трепаться без меры. Вы ж понимаете, редко к нам проверяющие прилетают, особенно такие душевные и интеллигентные люди, как вы!

– Ну надо же, что я слышу, - усмехнулся генерал иронически. – Наконец-то вы начали льстить и подмазываться, как любой нормальный человек при виде начальника. А я уж было испугался, что за своими гуманистическими устремлениями вы на карьеру совсем плюнули.- Рад стараться, товарищ генерал! – бодро ответил Рогозин. – В смысле, служу Отечеству!