Заклинатели и демоны. Амулет Мироздания
Шрифт:
И мужчина, изящно выхватив из-за пояса веер, направил на них волну ледяной магии. Девушек окутало снегом, который обернул их в два снежных кокона.
Аня вновь почувствовала себя снежным человеком. Или снеговиком.
А через пару мгновений по Снежному пику пронёсся привычный остальным девичий вопль на ультразвуке: "А-а-а, помогите! Враги невинности лишают! Острым мечом лишают! Нет, не тыкайте в меня свои мечи! И веера тоже!И вообще, веер будет плохо смотреться, торча из моей задницы, я же вам не павлин с хвостом".
Глава
– Тут потрясающе! – взволнованно и радостно
Они устроились на изящной скамейке, поставленной под деревом, с чудесным видом на небольшое озеро, в котором резвились снежные карпы. Белые, серебристые, голубые, фиолетовые рыбки высовывали мордочки, с интересом разглядывая заклинателей.
– Я рад, что тебе тут нравится, – мягко улыбнулся Мамору. Притянул его к себе и властно поцеловал.
Супруг прикрыл глаза длинными ресницами, с наслаждением отвечая на поцелуй. Когда он открыл глаза, в них ярко пылало вожделение.
Протянув дрожащую ладонь, Ян Ян погладил Мамору по голове. Даже легко потрогал серебряную заколку с изображёнными на ней воробьями. Но густые, шелковистые волосы не могла удержать ни одна заколка. И даже целая армия шпилек.
– Хочешь меня отвлечь? – дразняще спросил Ян Ян, ощутив сильные и одновременно нежные руки на своих плечах.
– Не люблю серьёзные разговоры на личные темы, – тяжело вздохнув, Мамору отстранился и убрал руки.
Он взглянул ему в глаза честно и прямо:
– Спрашивай. Я же вижу, что тебе не терпится.
–Что у тебя было с этим ШэньЛю? – настойчиво спросил Ян Ян, стараясь не звучать обвиняюще. Он потыкал указательным пальцем в широкую грудь любимого.
– Ничего! – быстро ответил Мамору. – Один поцелуй, – с тяжёлым вздохом признался он, не в силах утаивать от него что-либо. – Но тогда я был под воздействием талисмана с демонической энергией! – быстро добавил он, отметив, что Ян Ян готов был взорваться.
Сбивчиво, непоследовательно, но Мамору всё рассказал о том ночном происшествии на банкете. И о том, как учитель проверял его каналы в источнике. Он не утаил, что тогда сразу же свалился в обморок, стоило мужчине коснуться его.
Мамору тяжело дышал, рассказав всё, будто выполнил сложную многочасовую тренировку. В глубине души он боялся, что причинил любимому слишком сильную боль. И отчасти ненавидел себя, что в какой-то миг действительно засмотрелся на учителя. Хоть и любил Ян Яна.
– А если бы мы не встретились в Цию, то ты бы стал с ним встречаться? – дрожащим, чужим голосом спросил Ян, глядя в сторону. Всё его веселье и живость мгновенно исчезли. В этот миг он на самом деле напоминал опасного демона, с тленом и пылью в глазах, оставшихся от яркого пламени жизни.
– Нет! Я бы сначала отыскал тебя, а потом спросил… Хочешь ли ты на самом деле выйти за меня, – быстро ответил Мамору дрожащим голосом, привлекая его к себе в объятия.
И пусть тело казалось безжизненным и ледяным, он был готов на всё, чтобы заставить его оттаять. Вновь дрожать и жаждать его прикосновений и поцелуев.
–Я бы не стал… Я всё равно не смог бы счастливо жить без тебя! – с этим вскриком он вжался лицом в его грудь. – А если бы ты умер насовсем, то это бы разбило мне сердце. И его большая часть навсегда застыла бы во льду. Ушла бы вместе с тобой. Я дурак, что так долго ждал, – прошептал он, отодвигая шарф и целуя страшные шрамы.
–Ты был рядом с больной сестрой, – наконец ответил ему Ян, сдавшись на очередном поцелуе. Почему-то его безумно возбуждало то, как ласково Мамору касался его шрамов. Без малейшего следа отвращения, заботливо и трепетно. – И ты не знал, что мой отец сойдёт с ума. Он мог бы просто выгнать меня, а не убивать! И хотя бы начать расследование гибели нашего соседа, а не обвинятьменя во всех грехах! Ах!
Ян закрыл глаза и откинул голову, позволяя супругу делать всё, что бы тому не вздумалось. Целовать, прикусывать и ставить засосы-метки. Следы принадлежности.
Ему нравилась жадность Мамору. Его вспыхнувшая страсть. То, как сильно он его хотел. Потому что связь душ, это, конечно, важно, но без физической любви в браке не обойтись.
И Ян Ян хотел, чтобы Мамору жаждал его больше всех… И больше того смазливого учителя с хищным взглядом ядовитой змеи!
Готового обвить кольцами Мамору, а его самого отравить самым убийственным ядом, чтобы не мешал. Не вставал между ними.
–Если тебе будет неприятно присутствие учителя, то мы улетим отсюда, – уверенно и настойчиво произнёс Мамору, на миг прижимая его к себе так сильно, что едва не хрустнули рёбра. – Я уже изучил некоторые приёмы ледяной магии. С мечом я и раньше неплохо управлялся. Как-нибудь выживем. Я не хочу, чтобы ты ревновал и переживал.
– Глупенький, – с нежностью произнёс Ян и поцеловал его в шею. – У нас магический брак, мы просто не сможем изменить друг другу. И на самом деле умрём в один миг. Когда-нибудь. Надеюсь, через тысячи лет. А если сможем достигнуть пути бессмертных, то проживём вместе вечность. Прости, я не должен был ревновать тебя к прошлому.
– Я бы тоже тебя ревновал, если бы узнал, что ты с кем-нибудь кроме меня целовался, – признался Мамору, пламенея скулами. – Ты же не?..
– Нет, я нет, – хмыкнул Ян Ян, поглаживая его по спине. – Но так как твойпоцелуй с учителемслучился из-за тёмной магии, то он не считается. В любом случае, мы отдали друг другу все наши невинности, – игриво заметил он и прикусил мочку его уха. – Всё хорошо, милый, всё хорошо, – принялся шептать он, ощущая всё более смелые прикосновения Мамору. – Да-да, ты знаешь, как нужно правильно извиняться, – простонал он, запрокидывая голову, когда, удобно устроив его на скамейке, супруг опустился перед ним на колени.
Он чуть приподнялся, позволяя снять с себя штаны.
Морозный воздух скользнул по наполовину возбуждённому члену, но ледяная магия окутала его, защищая. А вскоре горячий рот сомкнулся вокруг члена, позволяя скользнуть глубже в горло.
Наслаждение взрывалось огненным жаром в паху, а в душе Ян Ян ощущал необычайное умиротворение. Он действительно поверил, что они теперь вместе.
Всё же ещё прошло так мало времени, и всё произошло настолько быстро. Словно сошла лавина, погребая их под многотонным весом сугробов.