Заклятие короля-колдуна
Шрифт:
Некоторое время он продолжал подниматься и достиг высшей точки, преодолев половину расстояния до башни. Здесь полет его замедлился. Сила левитации могла удерживать его лишь вертикально, и, когда инерция разбега и толчка Атрогейта закончилась, Джарлакса отделяло от стены башни около двадцати футов. Но он был значительно выше ее крыши и начал раскручивать крюк.
– Горгульи рядом с коньком, – крикнул он Энтрери, который был готов ползти по веревке. – Они пока не обращают на меня внимания, наверное, и на тебя не обратят, пока ты туда не ступишь.
– Вот это здорово, – чуть слышно
Дыхание его оставалось спокойным, лицо невозмутимым, но воображение осаждали тревожные картины: вот горгульи обрывают веревку и он с высоты падает во двор или они набрасываются на него, когда он ползет над провалом двора, совершенно беспомощный.
– Натяни скорее веревку! – крикнул он Атрогейту, и дворф сразу послушался.
Едва крюк был закреплен, убийца прыгнул на натянутый шнур, обхватал его лодыжками и принялся быстро-быстро перебирать руками, одновременно настолько согласованно подтягивая сильное гибкое тело, что со стороны казалось, будто он скользит по веревке.
Очень скоро он добрался до крыши башни. Повиснув на руках, он раскачался, отпустил веревку и спрыгнул, еще в полете выхватывая клинки. Расчет оказался безупречен – он уверенно приземлился на ноги на каменном парапете, и как раз в этот миг на него набросилась горгулья.
Убийца полоснул ее мечом по морде, всадил в горло кинжал, и чудовище полетело вниз. Энтрери перескочил с зубчатого ограждения на крышу и схватился с новым противником.
– Ну давай, красавчик, – проворчал Ольгерхану Атрогейт, уже нацепивший на себя снаряжение взломщика.
Не дожидаясь, пока полуорк ответит, дворф вскочил на зубец, ухватил парня сзади за ремень, другой рукой зацепил за веревку свою «сбрую» и так, удерживая одной рукой Ольгерхана, полез по веревке, с поразительной силой перехватывая ее одной рукой и подтягиваясь.
Повисший над пропастью Ольгерхан сперва вертелся, пытаясь ухватиться за дворфа, но тот сердито крикнул ему:
– Виси себе тихонько и береги силы, дубина ты! Я оставлю тебя там одного, так что будь готов защищаться, пока не вернусь!
Ольгерхан успокоился и, вернувшись, поглядел назад. Мариабронн уже лез вслед за ними. Следопыт полз по веревке почти так же ловко, как Энтрери, и быстро нагонял дворфа.
Между тем на башне уже полным ходом шел бой. Джарлакс взмыл над коньком, чтобы сподручнее было вести обстрел отравленными болтами и разрядами из волшебной палочки.
– Ты следующий, – сказала Эллери Праткусу. – Им понадобится твоя помощь.
Сама же она, приподнявшись на носки, прижалась к стене и наблюдала за ходом сражения. Время от времени над крышей башни, хлопая громадными кожистыми крыльями, поднималась какая-нибудь горгулья, и Эллери с замиранием сердца ждала, что тварь сейчас заметит натянутую веревку и ползущих по ней беззащитных людей.
Праткус нерешительно замялся, и Эллери бросила на него грозный взгляд.
Тот со словами «Не хочу задерживать остальных» подчинился и полез по веревке.
Эллери повернулась к Кантану:
– У тебя есть какое-нибудь приспособление?
Тот покачал головой и вдруг так неожиданно применил заклинание, что Эллери невольно вскрикнула и отшатнулась.
– Если ты имеешь в виду приспособление для лазанья, то нет, – пояснил маг.
– Да хоть бы что-нибудь, – невесело промолвила она.
Оказавшись на крыше, Энтрери пришлось сражаться сразу с несколькими горгульями. Трех он зарубил, но над ними вились еще четыре, и тогда убийца перешел в оборону.
Одну из них поразил стоящий повыше Джарлакс, с помощью волшебной палочки облепив ее вязкой зеленоватой массой. Горгулья со склеенными крыльями ухнула вниз и прилипла к стене, не в силах освободиться. Вторая, бросив Энтрери, взлетела к левитирующему дроу. Но как только убийца собрался перейти к решительному натиску и покончить с двумя оставшимися горгульями, к нему слетела еще пара.
Беззвучно выругавшись, он продолжал вертеться волчком, облегчая себе отступление черными завесами Когтя Шарона. В какой-то миг, искоса глянув на веревку, он увидел, что Атрогейт уже близко, и поймал себя на мысли, что на удивление рад появлению этого несносного дворфа.
Энтрери, ведя бой по определенному плану, заставил противников повернуться так, чтобы товарищи сразу могли принять участие в схватке.
Шаг влево, затем шаг вправо, к центру крыши. Одна горгулья метнулась сверху, он упал на колено и резанул ее мечом. Стал подниматься, но когтистая лапа едва не схватила его за волосы, и Энтрери быстро кувырнулся вперед. Мгновенно вскочив и развернувшись, молниеносно работая клинками, он отразил нападение сзади. Сражаться с такими противниками, умеющими взмывать вверх и бросаться с высоты, было нелегко, и любого другого человека они уже одолели бы. Но Артемис Энтрери не был обычным воином и уверенно отражал все атаки.
Добравшись до зубчатой стены главной башни, Атрогейт остановился.
– Встанешь на ноги – и дерись! – гаркнул он Ольгерхану и, поднатужившись, зашвырнул его на крышу.
Полуорк зацепился ногой за зубец и рухнул на скат всем телом.
Дворф разразился хохотом.
– Давай же слезай, – прервал его сзади голос Мариабронна.
– Я возвращаюсь за девчонкой, – объяснил Атрогейт. – Перелезай через меня, и в бой!
Повторять не пришлось, и Мариабронн, стараясь миновать дворфа как можно аккуратнее, полез на башню. Но у Атрогейта теперь обе руки снова были свободны, и он, ухватив следопыта за лодыжку, забросил его к Энтрери и Ольгерхану. Поскольку дворф висел под веревкой, то не мог видеть, как они столкнулись, однако шум он слышал и потому снова довольно расхохотался.
Насмеявшись вдоволь, он оттолкнулся и заскользил вниз по веревке. Не добравшись до стены, дворф заметил, что Праткус уже в пути, и резко остановился, вцепившись обеими руками в веревку. В отличие от Энтрери и Мариабронна жрец не стал цепляться за шнур ногами, а висел только на руках, быстро перебирая ими и помогая себе всем телом.
Понаблюдав за ним, Атрогейт одобрительно цокнул языком. На жреце был надет кожаный жилет, и видно было, какими буграми вспучились его обнаженные руки.
Когда Праткус подобрался ближе, Атрогейт изловчился и пощупал его мышцы.