Заклятие старой колдуньи
Шрифт:
Прежде чем я успела подняться, кот снова схватил меня — на этот раз за ногу — и начал раскачивать перед собой. Он играет со мной, догадалась я. Как кошки играют с мышами! А когда игра ему наскучит, он съест меня!
Где-то на полу пищал Коул. Кот удерживал меня одной лапой. Наконец, опустив на пол, начал прихлопывать меня лапами, подбрасывать и переворачивать. От тряски у меня закружилась голова. Я зажмурилась.
Наконец я упала на бок и затихла. Страх лишил меня последних сил. Я даже не пыталась пошевелиться. Тяжело дыша, я ждала новой
Ждать пришлось очень долго. Устав от ожидания, я подняла голову и поискала своего мучителя взглядом.
Где же он?
Мой брат попискивал где-то рядом.
Я медленно поднялась на ноги и нахохлилась. Нежные перышки были еще мокрыми.
Куда девался кот? Почему перестал мучить меня?
Где-то высоко вспыхнул свет. Я вскрикнула — ко мне приближалось огромное лицо. Ванесса!
— Ну и ну! — послышался низкий голос. — Кто это у нас здесь?
Она поставила меня на свою ладонь.
26
Итак, Ванесса поставила нас с Коулом на ладонь и поднесла к бледному лицу. Ее губы растянулись в довольной улыбке.
— Вижу, вы нашли мою книгу заклинаний, цыплятки. Кажется, я знаю, кто вы такие. Должно быть, Кристал и Коул.
Мы с Коулом громко запищали и запрыгали.
— Какие вы оба хорошенькие! — рассмеялась она. — Какая жалость, что мне пришлось проучить вас! — И она сокрушенно прищелкнула языком.
— Пи-пи-пи! — взмолилась я.
Мне хотелось спросить, зачем она заколдовала нас с Коулом, пообещать, что больше мы никогда не станем досаждать ей, и потребовать, чтобы нам немедленно вернули человеческий облик.
Но я могла только пищать!
— Что же мне теперь с вами делать? Выставить за дверь? Но до вашего дома слишком далеко. Чего доброго, вас кто-нибудь съест по дороге.
— Пи-и-и! — ужаснулись мы с Коулом. Как извиниться перед Ванессой? Как поговорить с ней?
Внезапно меня осенило. Старая пишущая машинка! Ванесса держала нас с Коулом прямо над ней. Я посмотрела вниз. В машинке торчал лист бумаги. Какая удача! Это наш единственный шанс. Не раздумывая ни секунды, я спорхнула с ладони Ванессы и с громким писком плюхнулась на стол.
Ванесса испуганно вскрикнула и попыталась меня поднять. Но я успела спрыгнуть на клавиши пишущей машинки и принялась ударять по ним твердым маленьким клювом. Сначала я клюнула букву В, затем прыгнула вправо и клюнула А. Увернувшись от пальцев Ванессы, я перескочила на верхний ряд клавиш и клюнула Н. Рука Ванессы застыла в воздухе. Может, она поняла мою мысль? Сообразила, что я пытаюсь напечатать ей письмо? Буква Е нашлась по соседству, но я чуть не сорвалась с клавиши. Два раза клюнув букву С, я закончила слово буквой А и подняла голову.
Ванесса внимательно за мной наблюдала, держа Коула на ладони. Она слегка хмурилась, не сводя глаз с листа бумаги. К тому времени как я закончила письмо, у меня перехватило дыхание, маленькое сердечко бешено колотилось. Работа оказалась такой трудной! Но на листе бумаги появилось несколько строк: «Ванесса, простите нас. Мы не нарочно рассыпали ваши покупки. Мы пришли, чтобы извиниться».
Я устало упала на стол, не в силах пошевелиться. Слегка повернув голову, я уставилась на Ванессу.
Согласится ли она помочь нам? Примет ли извинения? Если нам повезет, скоро мы снова станем людьми!
Ванесса низко наклонилась надо мной.
— Вы опоздали с извинениями, — холодно произнесла она. — Я ничем не могу вам помочь.
27
Коул жалко пискнул. Я со вздохом поднялась и побрела к пишущей машинке.
«Пожалуйста», — напечатала я. Я так устала, что на последнюю А у меня не хватило сил.
Я с надеждой взглянула на Ванессу, которая внимательно разглядывала напечатанное мной слово и постукивала черными ногтями по подбородку.
— Неплохо, неплохо, — наконец пробормотала она, бережно подняла меня и поставила на ладонь рядом с Коулом. — На свете нет ничего отвратительнее невоспитанных детей, — продолжала она, приблизив нас клипу. — Вежливость и хорошие манеры я ценю превыше всего. — Она прищурилась. — В тот день, когда вы налетели на меня у бакалейного магазина, вы даже не подумали извиниться, поэтому мне пришлось наказать вас. — И она снова прищелкнула языком.
Так вот почему Энтони не превратился в цыпленка! Теперь я вспомнила: прежде чем убежать, он извинился перед Ванессой.
Почему нам с Коулом не пришло в голову извиниться? Будь мы поумнее, мы бы сейчас не пищали по-цыплячьи! Но откуда нам было знать, что Ванесса ценит хорошие манеры?
Она поднесла нас к высокому книжному шкафу и показала книги.
— Видите мою библиотеку? — спросила она. — Это книги о хороших манерах. Их здесь сотни. Всю свою жизнь я посвятила изучению этикета. — Она строго взглянула на нас. — Почему нынешние дети такие невоспитанные? Мне искренне жаль вас, честное слово. Но вы извинились поздно. Слишком поздно.
Она поставила нас на стол — должно быть, у нее устала ладонь — и потерла рука об руку.
Что же дальше? Я терялась в догадках. Неужели она выставит нас за дверь? Она права: нам с Коулом ни за что не добраться до дому. Через несколько шагов мы попадем на ужин псу, коту или еноту.
В панике я запищала. Желтые перышки встали дыбом. Как же нам быть? Осталось одно, последнее средство.
Я вновь взобралась на клавиатуру пишущей машинки и начала печатать.
«Благодарим за объяснение. И за урок вежливости. Искренне ваши, Коул и Кристал».