Заклятые супруги. Леди Смерть

Эльденберт Марина

– Миледи… миледи…

Сонно моргая на закатное солнце, затопившее экипаж, я подскочила и неосознанно потерла глаза. Видимо, сказались сутки в поезде, бессонная ночь и постоянное напряжение, поэтому более четырех часов пути до поместья я проспала самым бессовестным образом. Стрекотали кузнечики, колеса прогрохотали по камню – мы проехали по небольшому мостику через неглубокую речушку, захрустел гравий дорожки, ведущей к утопающему в зелени трехэтажному каменному дому. Распахнутые бледно-желтые ставни распластались по фасаду как крылья замерших бабочек. Окна – небольшие, расчерченные перекрестьями рам в тон ставням, от чего даже стены казались солнечно-теплыми.

Экипаж остановился на подъездной дорожке, Анри вышел первым

и подал руку. Я спустилась и замерла, разглядывая место, где мне предстояло жить. Сам дом устроился на небольшом возвышении, которое обвивали две лестницы, украшенные каменными вазами. Обратила внимание, что с этой стороны не было ни одного балкона, но больше ничего рассмотреть не успела: муж стремительно увлек за собой. Мэри спешила за нами, прижимая к груди дорожную сумку, а замыкал наше шествие Кошмар, вальяжно вышагивая по новым владениям. Навстречу уже спускалась невысокая женщина в скромном серо-голубом платье. В возрасте, но довольно приятная – по крайней мере, так мне казалось, пока она не увидела меня и не поджала тонкие губы. Хотя на Анри взглянула сердечно и мягко.

– Добро пожаловать домой, граф.

– Спасибо, Марисса. Мадам Ильез, лучшая экономка в мире. Тереза Феро, графиня де Ларне.

– Приятно познакомиться, мадам.

– Взаимно.

От меня не укрылась ни теплая улыбка, предназначавшаяся Анри, ни жесткий взгляд, которым меня наградили. Мэри и то достался попроще да поприветливее. Очевидно, экономке пришлось не по нраву, что тут будет хозяйничать кто-либо еще, хотя на самом деле на хозяйство я не имела ни малейших претензий. Тем более что никогда не хотела его вести – в Мортенхэйме была матушка, которая ведала всем, Барнс и еще столько народу, что не перечесть. Прислуге, которую подбирали Винсент и ее светлость, доверить можно было даже последние панталоны, посему такие вопросы обходили меня стороной. Сама я мало интересовалась, как оно все происходит, потому что голова была занята магией. Надеюсь, Анри не заставит меня заниматься пересчетом столового серебра и проверками расходов. Хотя… с него станется.

– Марисса, распорядись по поводу ужина и комнаты для леди Феро, а после помоги мисс Китс устроиться. Завтра утром представишь моей жене остальных. И попроси Жерома меня найти.

Услышав имя Жерома, Мэри подобралась и слегка покраснела. Экономка измерила ее пристальным взглядом от макушки до пят, но не сказала ни слова – только сдержанно кивнула, приглашая следовать за ней. Стоило им скрыться за высокими арочными дверями, Анри предложил мне руку, которую я спросонья приняла. Шла вдоль дома, который мог стать моим по-настоящему, с единственным мужчиной, которого хотела назвать своим – словно во сне и чувствовала тепло его кожи под тонкой перчаткой. Срывающиеся с деревьев листья кружились в медленном вальсе, падали под ноги, и с каждым шагом мне все больше становилось не по себе, все сильнее охватывало чувство нереальности происходящего.

Мы обогнули дом и вышли в небольшой парк, посреди которого застыла ротонда, увитая виноградной лозой. Чуть поодаль – зеркальный пруд, отрезанный от внешнего мира густой полосой деревьев. Мы остановились, и время замерло. Взгляд – глаза в глаза. Анри был так близко, что я могла дотянуться до него, повторить каждую черточку подушечками пальцев. Наверное, будь мы во сне, я могла бы это сделать, но сейчас просто спросила:

– Что это вы на меня так смотрите, граф?

– Странно. Твоя маленькая слабость совершенно не сказалась на внешности.

Меня бросило в жар. Подавив желание отпрянуть, пожала плечами.

– Некоторые зелья творят чудеса.

Анри неожиданно нежно привлек меня к себе, наклонился и прошептал на ухо:

– Я знаю правду, Тереза, – интимно, лаская кожу дыханием. – Знаю, зачем ты здесь.

В который раз за последнее время сердце пропустило удар. Я попыталась вырваться, но муж держал крепко. Настолько крепко, что стало больно запястьям, в противовес обволакивающему негой голосу взгляд полоснул как лезвие стилета. Дыхание сбилось: почему-то раньше мне даже в голову не приходило, что он может сделать, если узнает о сговоре с лордом Фраем. А сделать он мог все, что угодно – я сама поехала к нему, сама сунула голову в камин и еще угольки поворошила для верности.

– К чему столько сложностей? – сильные пальцы погладили шею. – Могла бы сразу сказать, что соскучилась и передумала разводиться…

Что?

Я сглотнула. Но переварить смысл сказанных им слов так и не смогла.

Да глаза б мои вас не видели никогда больше. Да вы…

Анри больше меня не удерживал, но хищная улыбка – сейчас он как никогда походил на готового напасть льва, вытряхнула душу на землю и раскатала по гравию.

Очередная игра. Проверка.

Шпажка для стрекозы.

На моих пальцах замерцала тьма, его глаза полыхнули золотом. И не только глаза – руки, шея, лицо, золотой вихрь взметнулся вокруг и замер в дюймах от меня. Я почти касалась ладонью широкой груди мужа, браслет горел, как раскаленный в огне.

– Не испытывай судьбу, Тереза.

Тьма и мерцающая дымка хэандаме растаяли одновременно. Анри снова притянул меня к себе.

Надо было брать у Ивара уроки – как он там говорил – воздействия на мужчин? Прямо там, на мосту Лунгера. По крайней мере, сейчас в голову не лезла бы всякая ерунда. Как ни странно, мысли об Иваре отрезвили. Он говорил, что у меня и так неплохо получается, значит, будем пользоваться тем, что есть. И тем, что успела вложить в мою голову Луиза, хотя половина этого вытряхнулась сразу же и развеялась в неизвестном направлении.

Я замерла, расслабилась в руках мужа. Отпуская напряжение, отпуская чувства. Ненадолго – завтра будет стыдно, завтра будет страшно, завтра будет завтра, но сейчас… Почувствовав свободу, приподнялась на носки и коснулась губами его губ. Бессовестно красивых, жестоких, желанных. Анри замер на миг, но затем впился в мой рот поцелуем. Жадно, почти до боли, зарываясь пальцами в прическу, вплавляя меня в себя. Глупое сердце рванулось к нему, а вместе с ним и все тело – всей кожей, всей сутью, каждой клеточкой. Я тонула в этом поцелуе, задыхалась… короткие несколько мгновений, которые показались мне самыми длинными в жизни. Только когда в легких не осталось больше воздуха, отстранилась, толкнувшись в его плечи ладонями.

– Мне показалось, или вы тоже скучали? – голос звучал на удивление низко, гортанно. Грудь тяжело вздымалась, тело все еще билось в ритме сводящего с ума, выматывающего поцелуя. И когда золотые искры в его глазах вонзились под кожу, грозя разгореться неуемным пожаром, из-за поворота вышел Жером. Не дожидаясь ответа, я подхватила юбки и спешно направилась к дому.

Не оборачиваясь и не оглядываясь.

10

Утро для меня, привыкшей вскакивать ни свет ни заря, началось поздновато. Солнце вовсю заливало просторную комнату, и первые несколько минут я пыталась проснуться окончательно и понять, что же произошло. Если честно, в последние месяцы мне спалось не то чтобы плохо – отвратительно. Постоянные кошмары сменялись бессонницей, я могла проворочаться всю ночь, задремать под утро, чтобы потом весь день ходить как Луни, натыкаясь на стены и хватаясь за обрывки ускользающих мыслей. Собственно, зелье, которым я усыпила Ивара, появилось не просто так, но вчера я им не пользовалась. Маленький пузырек лежал в ридикюле, большой остался где-то в сундуках, надежно запакованным. После ужина, за которым наспех затолкала в себя еду, я поднялась сюда, позволила Мэри себя раздеть, рухнула на подушки и отключилась. Спала так, как не спала уже очень давно, без снов, даже не повернулась ни разу: правая сторона затекла, а на лице смачно отпечаталась подушка.