Шрифт:
Читателям с Lit-Era, которые были со мной от пролога и до последней точки
Пролог
– Я тебя уничтожу, – прошипел Эрик. Он стоял в центре залы, на возвышении, сцепив руки за спиной. – Уничтожу все, что тебе дорого.
Анри мазнул по нему равнодушным взглядом и отвернулся.
Все, что было ему дорого,
– Не усугубляй, – негромко сказала Вероник.
Она застыла за спиной Эрика, конвоир при сводном брате. С темными как ночь волосами, собранными на затылке, с ядовитой зеленью глаз. В черничном, наглухо застегнутом платье без кринолина. На мгновение перед глазами Анри возникло совсем другое лицо – в обрамлении длинных волос, которые так приятно пропускать между пальцами, яростный взгляд, упрямо сжатые губы, тонкая линия подбородка. Впрочем, только на мгновение.
– Кто они такие, чтобы меня судить?!
Ответа его разумеется, не удостоили.
Мальчишка выглядел неважно: бледный, с перекошенным от злобы лицом. Каштановые волосы растрепаны, глаза лихорадочно сверкают. В последние месяцы жизнь не баловала – домашний арест в родовом замке, никакой магии и ожидание приговора. Он не представлял, что Симон вынесет это дело на рассмотрение Совета, и уж тем более не думал, что дойдет до такого. Впрочем, жалости Эльгер-младший не заслуживал. Даже несмотря на то, что стал подсудимым собственного отца.
– Ты меня слышишь, солнечный мальчик? Слы-ши… шь?
Внимания он тоже не заслуживал. В отличие от людей, которые собрались решить его судьбу. Они переговаривались негромко, но их внимание было посвящено не только провинившемуся мальчишке. Гораздо больше их интересовал другой. Тот, чья сила способна низвергнуть любого из них – сильнейших магов современности. Хэандаме. Золотая мгла, сила поглощения. Совершенная, беспощадная и неумолимая антимагия, и никто из них не способен ничего ей противопоставить.
Анри Феро, граф де Ларне.
С куда большей радостью они бы избавились от него.
Но он был нужен Симону, а потому неприкосновенен.
Огни магических светильников, паривших под высокими потолками залы, создавали иллюзию дневного света: ни за что не скажешь, что находишься в подземелье. Кроваво-красное ковровое покрытие на полу, каменные стены и длинный стол, за которым расположились собравшиеся. За их спинами растянулся гобелен с картой мира, заключенной в полукруг с расходящимися от него лучами. Пустовало только кресло посередине – место Симона и крайнее справа – лорд-канцлера Энгерии, поплатившегося за свою самонадеянность жизнью.
Зал Правосудия.
Так называли его те, кто жил по своим законам.
– Приветствую всех.
Громкий, властный голос, как хруст расколовшейся льдины. Темные волосы немногим длиннее плеч, идеально прямые. Выправка, которой может позавидовать любой офицер. Стоило герцогу ступить на порог, в зале воцарилась тишина. Он прошел и остановился рядом с Анри, положил руку ему на плечо.
– Прежде чем мы начнем, хочу лично представить вам человека, превосходно зарекомендовавшего себя в Энгерии.
Все взгляды устремились на них, а Симон тем временем продолжал:
– После постигшей Итана Аддингтона неудачи мы лишились глаз и ушей при дворе ее величества Брианны. В Лигенбурге граф провел отличную работу, все мы уже имели возможность ознакомиться с ее результатами и оценить представленные на рассмотрение кандидатуры. В самое ближайшее время соберемся по этому поводу, пока же приветствуйте одного из нас. Наши ряды пополнились достойным человеком. Добро пожаловать, граф. Да пребудет с нами Рассвет!
Он вскинул руку, эхо голосов прокатилось по залу и затихло, когда Анри и Симон заняли места за столом.
– У вас было время оценить последствия действий маркиза.
Зашуршали папки, и Эрик ухмыльнулся, скрывая страх и бессильную ярость. Он сунул сжатые кулаки под мышки, вены на шее вздулись.
– В первую очередь это раскрытие истинной силы перед женщиной, не имеющей к нам никакого отношения.
– Никакого?! – крикнул Эрик. – Ты хотел видеть девчонку среди нас! То, что она увидела и узнала, она бы узнала от тебя, это было делом времени…
Мальчишка осекся и дернулся. От взгляда, которым герцог наградил сына, в зале ощутимо похолодало.
Анри поймал интерес сидящей рядом Евгении: слишком цепкий и изучающий для выразительных небесно-голубых глаз. Хрупкое создание, кузина его величества, женщина, способная смести с лица земли целый город. Она что-то написала на листочке, незаметно для остальных подвинула записку к нему.
– Своеволие, в результате которого могла погибнуть женщина с уникальной силой и бесценной кровью, действующий некромаг высшего уровня. Нарушение прямого приказа, нападение на графа де Ларне и его подчиненных, действующих в наших интересах.
Анри опустил взгляд: изящный каллиграфический почерк, буквы одна к одной.
Опасное чувство к опасной женщине? Эрик говорит, ты от нее без ума.
Он накрыл записку ладонью, сожалея, что не способен развеять прахом, как это сделала бы она. Едва уловимо улыбнулся, покачал головой и подвинул бумажку обратно. Евгения хмыкнула, но Анри уже отвернулся, чтобы окунуться в чужую ненависть. Эльгер-младший смотрел на него так, словно пытался вытащить душу, намотать на руку и сунуть в костер. Вот только вытаскивать там нечего. Никогда не было, а теперь и подавно.