Заколдуй меня (сборник)
Шрифт:
«Так-так...» — подумал Эллвуд, улыбнувшись.
Вероятно, Энни позвонила ей из номера, и та подошла к телефону, который находился в вестибюле ресторана. В руке у нее был ключ от американского замка; она зашла в отсек.
«...Кто бы мог подумать?»
Сходство у них было поразительное. У обеих светлые волосы, только у Тиссы Лафам чуть подлиннее и более вьющиеся. Одинаковые носы, но у Энни — более курносый. Одинаково гибкие фигуры, только Тесса чуть повыше и чуть пополнее. Все принимали их за сестер. На самом же деле они познакомились
Когда они целовались, казалось, что Тисса обнимает свое отражение, слегка искаженное зеркалом. Обхватив ладонями лицо возлюбленной, Энни впилась в ее губы и работала языком до тех пор, пока Тесса не ответила ей поцелуем, смыв ощущение, оставленное Эллвудом.
— Все нормально? — Чемоданчик так и лежал на кровати раскрытый, словно подарок. Тисса взяла несколько пачек.
— Все замечательно, — ответила Энни.
— Мог бы выложить больше.
— Нет. Не согласился бы. Может быть, в следующий раз.
— Кто он такой? — Добыть деньги на развлечения, поймав человека на крючок, — потрясающая идея. Тисса была в восторге.
Она, не пересчитывая, пробежалась рукой по пачкам банкнот, смахнула их в чемодан и закрыла крышку. — Я видела, как он приехал и как уехал. Ничего особенного. Просто серый костюм.
— Очень коварный! — заметила Энни. — Ее знобило, как перед болезнью. — Давай выбираться из этой забытой Богом дыры.
Эллвуд проследил, как они сели в «вольво» и поехали к ответвлению дороги, и, как только скрылись из виду, завел двигатель и дал задний ход, выезжая со стоянки.
— Я должен тебя проучить... — произнес это с удовольствием, словно давал ценный совет хорошему другу.
Эллвуд ехал на «ауди» — быстро, но без рывков. Он выскочил на двустороннее шоссе, обогнав тягач и пару замешкавшихся автомобилей, при этом неизменно возвращаясь на крайнюю полосу. Он не терял из виду «вольво», оставаясь на полосе для обгонов, но не опережая их. Эллвуд постепенно приходил в норму. В этот день ему пришлось проехать восемь часов, но усталость как рукой сняло.
— Проучить, чтобы не шантажировала меня. — Голос его по-прежнему звучал безмятежно. — Сучка ты лесбиянствующая!
Зено перекатывал монетку по костяшкам пальцев, словно крошечного акробата, потом подбросил и поймал на лету, хлопнув себя по тыльной стороне ладони.
— Орел, — сказал отец Том.
— Почти все говорят «орел». Почти все называют цифру семь или девять. — Он приподнял ладонь — решка.
— У тебя всегда получается?
— Здесь никакого обмана.
— Я верю тебе, — сказал Кэри. — А что Валлас попросил тебя сделать?
— После представления я иду в кабинет и фотографирую записи, сделанные со слов старика. Со слов Пайпера. И отдаю их Валласу.
— И только? — Кэри в тот раз уловил беспокойство в голосе Эллвуда, когда он упомянул о Пайпере и о крайнем сроке.
— Я ходил к нему.
— К Пайперу?
— Да.
— Когда?
— Однажды ночью. —
— Орел, — сказал он. — Понимаешь, главное тут — везение. — Он снова подбросил монету, после чего на тыльной стороне ладони появилась еще одна. Подбросил в третий раз. — Повезло, — отметил Зено, — повезло, повезло, повезло...
— Ты хочешь поговорить? Что-то тревожит тебя?
Зено перекрестился и склонил голову.
— Простите меня, Святой Отец, я согрешил. — Он рассмеялся, и монетка, завертевшись, взлетела в воздух, звякнув о его ноготь — серебристый диск, вращающийся вокруг серебристой оси. Он поймал ее и раскрыл ладонь — на ней лежало теперь четыре монетки. — Я лгал тебе: на самом деле я всегда обманываю. Что ты мне дашь? По одной Хэйл Мэри [28] за каждую монету?
Они все утро провели вместе, но сказано было совсем немного. Зено улыбался и вел непринужденную беседу за коктейлем. Его представление показалось Кэри жутковатым. Через пару часов Зено разлегся на полу и заснул. К тому времени, когда вернулась Карла, он все еще спал.
28
Хэйл Мэри — Аве Мария (молитва Святой Богоматери).
Она приготовила им поесть и снова ушла. Карла знала, что Зено старается оградить ее от всего. Поэтому придумала для себя какие-то дела и оставила их вдвоем.
Зено попросил:
— Не приходи сюда больше. Мы можем встречаться у тебя в отеле. Или спускаться к пляжу.
— Да, конечно.
— Скоро я уеду отсюда. И увезу Карлу. — Он был подавлен случившимся ночью. Такая хорошая идея — все было готово для отличного спектакля.
"Я даю магическое представление...
Сначала с Марианной — потребовалась лишь ловкость рук. Потом с Ником — маленький спектакль с магией и обманом.
...И кто-то умирает".
Он становился все более изощренным: сочинял пьесу, расставлял декорации на сцене и управлял сюжетами. Заставил Паскью сесть за стол, выпить глоток вина. Это был настоящий триумф! Или когда Софи станцевала с ним вальс...
Он должен был их убить, чтобы обезопасить будущее. Чтобы сохранить прошлое в тайне.
Но иногда его занимал лишь сам предстоящий спектакль.
— И что он сказал? Пайпер? Когда ты пришел к нему.
— Он не пожелал разговаривать. Но я устроил оптический обман. И это ему понравилось.
— Вообще ничего не сказал?
— Я задал ему вопросы, которые заготовил Валлас. А он нес какую-то ахинею. Он сумасшедший.
— Я знаю, — сказал Кэри. — А ты нет?
Тишина нависла над ним, распространяясь по комнате. Кэри понимал, что зашел слишком далеко, но ему было все равно. Они сидели молча, минута за минутой, исповедник и исповедуемый, один — знающий слишком много, другой — слишком мало.