Закон Арксеона 4
Шрифт:
Сигурд привык к двум видам врагов. Первые — сильные и способные драться. Вторые — слабые и пытающиеся убежать. А вот чтобы сильный, но при этом не даёт отпора — таких чудиков он ещё не видел.
Но наконец всё же смог нагнать надоедливого монаха, схватив его за болтающийся лоскут рясы. Подтянул к себе. Раскрыл широкую звериную пасть. И сомкнул её, с хрустом откусив монаху руку. По самое плечо.
— ААААА!!!
От дикой боли тот сразу свалился на землю и принялся истошно орать. Но нет в Арксеоне такого странника, который забрался бы аж на восьмой ярус и за это время
А пока он стонал и хныкал, Сигурд у него на глазах демонстративно начал пожирать руку. Зубы оборотня восьмого уровня перемалывали всё — и мясо, и кости. Разве что тканевый рукав он сорвал и сбросил на землю.
А монах пялился на это, будто не верил собственным глазам.
— Ну что, продолжим? — спросил оборотень, сожрав всё целиком — от плеча до кончиков пальцев.
Монаха эти слова ошарашили.
— Хах, неужто ты надеялся, что после такой жуткой раны и боли я решу, что с тебя хватит, и оставлю в покое? — усмехнулся оборотень. — Нееет, парень, так не бывает. Покой наступает лишь после смерти. А пока она не наступила, такие, как ты — жалкие и неспособные за себя постоять, — будуть страдать и молить о пощаде. Только пощады этой им никто не даст.
И снова атаковал. К чести монаха, он не стал покорно принимать смерть, а поднялся на ноги и продлжил отступать. Именно отступать: даже адская боль и увечье не смогли пошатнуть его тупой пацифизм.
— И долго ты собираешься так бегать?! — пробасил Сигурд, размахивая когтями и разнося архитектуру замка в каменную крошку. — Рано или поздно я всё равно тебя добью! А затем вернусь к той милашке и полакомлюсь её мясом!
— Это ведь неправда?! — с надеждой произнёс монах, отлетая на джетпаке от очередного взмаха смертоносными когтями. — Ты не можешь есть детей! Я ни за что в такое не поверю!
«Да он вообще нормальный?»
— Не поверишь? — оскалился Сигурд.
Открыл воронку пространственного кармана. И извлёк оттуда замороженный труп.
Детский труп.
Младенца меньше года от роду.
От увиденного монаха словно током шибануло. Он застыл на месте, даже позабыв о битве, и тупо пялился на маленькое тельце, надеясь, что это мираж, который вот-вот рассеется.
— Припас его, когда мы уничтожали одну из общин, — пояснил Сигурд. — Ещё во времена, когда весь мирняк обитал на первом ярусе.
— Не верю…
— Мамку его я сразу на месте сожрал. Ну, сначала отымел, ясное дело, а потом ей же и подкрепился. А мелкого решил на потом оставить.
— Не верю…
— Ага. Вы, тупые фанатики, привыкли верить в то, чего не существует. И НЕ верить в то, что находится у вас перед глазами.
С этими словами оборотень перехватил тельце и откусил от него ногу, прожевав её со смачным хрустом.
Лицо монаха при этом отражало… Да хрен пойми, что оно отражало. Не бывает у людей таких гримас. Хотя, если у человека на глазах рушится всё, во что он верил, наверное, так он и будет выглядеть.
— Кверис, почему… Скажи мне, почему такое происходит… Ответь мне, мой бог…
— Так и не решился сделать, как хотел алтарь, и заменить палец на магический? — спросил Кабрио на одном из привалов.
— Я не хочу этого делать, — покачал головой Гримм. — К тому же моих нынешних сил вполне хватает, чтобы истреблять монстров. Стоит ли жертвовать своей человечностью ради погони за силой?
— Силы много не бывает. Давай я научу тебя магии протезирования. Хотя стихия у тебя другая, и механизм может отличаться, но распишу хотя бы общие принципы.
— Я ведь сказал, что не хочу.
— Сегодня не хочешь, завтра захочешь. Я же не требую прямо сейчас пальцы отрубать. Просто выслушай и запомни мои инструкции. Чтобы потом не пришлось учить тебя в последний момент.
— Хорошо, я тебя слушаю. Но поверь — на такие меры я пойду только в самом крайнем случае. Только в самой безвыходной ситуации.
Взмахнув уцелевшей правой рукой, Гримм создал перед собой стену пламени. В полную мощь, не сдерживаясь. Намного мощнее того неуверенного колдовства, которым он пытался защитить Шери.
Пламя громко загудело, а жар от него был такой, что монаху и самому пришлось отпрыгнуть на пару метров.
— Что, опять?! — донёсся с той стороны голос оборотня. — Сам же сейчас вырубишь! Смотри, я уже захожу!
Но Гримм его не слушал. Сосредоточившись на потоках магии, протекавших через его тело, монах приступил к созданию протеза.
На том привале, несмотря на все возражения монаха, Кабрио заставил его выслушать и вызубрить весь процесс создания магических конечностей. Так что процесс пошёл почти сразу.
На месте обрубка стало вырастать нечто новое. Это была не плоть, но и не пламя. Оно напоминало огонь, но цвет имело не оранжевый, а багровый.
Монах скривился и застонал от боли, но не прекратил колдовать.
— Ай, жжётся! — донеслось с той стороны.
Похоже, оборотень и правда вошёл в пламя, уверенный, что маг в последний момент снова отзовёт его. А это значило, что Гримм навредил другому страннику. Осознанно, по собственной воле. Но это не имело значения.
— Прости, Кверис, что так долго не понимал твоих знамений… Но сегодня я наконец-то осознал истину…
— Похрен, с другой стороны обойду!
Стоило оборотню сказать это, как стена пламени окружила монаха со всех сторон, образовав кольцо. Это произошло мгновенно. Гримму не потребовалось даже шевелить рукой, хватило простого усилия воли. Теперь, когда внутренние барьеры спали, он мог не сдерживать свою силу.
И всё это время продолжал выращивать протез. Новая плоть выросла наполовину, сформировала подвижный локтевой сустав и продолжила расти. Предплечье, запястье, кисть, пальцы.
Нет, не пальцы. Когти. Зловещее багровое пламя обрело форму мускулистой руки с когтями, не уступавшей звериной лапе Сигурда.