Закон Благодарности. Маг
Шрифт:
Этель множество раз пересказывала эти события и никогда не упускала возможности напомнить, что было после. По её словам, мужчины – маги – побоялись, что женщины, дарующие величайшее чудо – жизнь, превзойдут их в могуществе. С тех пор ведьмам, ведающим тайны Великой Матери, запретили использовать чары. Только жрицы в храмах Богини могут практиковать магию. За теми, кто ослушался – отступницами, – идёт охота. Болотница обманула меня во многом, я и рада бы не поверить в коварство мужчин… – я покосилась на Алестата, – но за последний год меня дважды чуть не казнили
Я подскочила к успевшему засопеть под шелест страниц магу и тряхнула его за плечо.
– Просыпайся, собственные похороны проспишь!
– Спасибо! Звучит очень ободряюще, – огрызнулся чародей.
Никогда не слышала, чтоб слова благодарности были так щедро приправлены ядом. Но моя фраза действительно оказалась неуместной. Смущённо прокашлявшись, я процедила:
– Не придирайся! Я вообще-то кое-что придумала.
– А… ааа! Это всё меняет! – протянул маг, снова отворачиваясь к стене.
– Да прекрати ты. – Я опять развернула его, за что была вознаграждена сердитым взглядом исподлобья. – Мы с Алом выяснили, кто может вернуть твою магию.
Алестат с минуту изучал моё лицо, словно раздумывая, как поступить, но в итоге всё же приподнялся на локтях и кивнул.
– Жрицы!
– Кто?
– Жрицы культа Великой Матери! Именно Богиня дарует Силу. Кому, как не служительницам храма, знать, как вернуть её?!
– Вот так идея! – с притворным воодушевлением воскликнул Алес. – Разбуди меня, когда придумаешь следующий столь же гениальный план.
– А с этим что не так?
– Во-первых, не скажу, что маги и жрицы так уж хорошо ладят. А во-вторых, я не верю в эту дурацкую легенду: волшебный котёл, золотая ложка… Наш мир действительно кажется тебе всего лишь ошибкой неловкой дурёхи, которая так увлеклась танцами, что у неё варево убежало?
Маг хотел сказать что-то ещё, но отвешенный подзатыльник убавил его словоохотливость.
– Если не перестанешь богохульствовать, из твоих рогов выйдет отличная люстра!
Алестат оскалился, продемонстрировав хищные клыки, но спорить не стал.
– Не хочешь просить помощи в храме, давай обратимся к твоему отцу. Он ведь тоже чародей.
– Да я скорее виверну в дёсны поцелую, чем соглашусь встретиться с этой престарелой сволочью! – отрезал Илдис. – Храм так храм. Есть только одна проблема: как ты собираешься туда добраться?
Я осеклась. Абы какой местечковый храм не подойдёт, а главное святилище стоит в самом центре Брандгорда. Дорога туда займёт много недель, а то и месяцев.
– Путь неблизкий, но…
– О, это самая маленькая из наших проблем, ведьмочка.
Опять он за своё!
– Может, ты забыла, но мы с тобой вроде как вне закона в Брандгорде. Я заговорщик и предатель, а тебя обвинили в колдовстве. Угадай, что с нами сделают, если… вернее, когда поймают?
Хотелось возразить, мол: «Как нас узнают?» – но мы и правда представляли собой довольно живописное зрелище.
– Корень ревеня, кора дуба, цветы липы, луковая шелуха, кожура незрелых грецких орехов!
– Это рецепт какого-то зелья или ты так ругаешься, по-своему, по-травнически? – прищурился чародей.
– Это то, что поможет нам остаться незамеченными!
Глава 3
– Этого я тебе никогда не прощу!
Алестат уже несколько минут крутился перед зеркалом и морщился так, словно ему в рот залетел клоп.
– Тебе не кажется, что ты слегка переигрываешь, Алес? После потери Силы смена образа – меньшее из зол. Тебе это даже на пользу.
– На пользу? Ты меня изуродовала! – маг провёл рукой по коротким волосам и поёжился. – А этот цвет?!
– Цвет! Ну, цвет… – я откашлялась, стараясь скрыть улыбку. – Кто же виноват, что в Мергриме не растут грецкие орехи? А даже если бы росли, толку-то? Кожура нужна зелёная, а сейчас не сезон. От ромашки в твоём случае прока не будет. Золотистым отливом седину не перекроешь…
– Ты это специально! Назло! Себе кору дуба оставила, а мне…
– Ну и что бы мне сделала луковая шелуха, если я уже рыжая? Мы ведь не для забавы покрасились, а ради маскировки. Коры из запасов твоего отца хватало на кого-то одного, а медный цвет волос для девушки – ведьмина метка. Это ты можешь себе позволить огненную шевелюру, а у меня выбора не было. Да и не пошли бы тебе тёмные волосы. Ты для этого слишком бледный.
Отпихнув чародея бедром, я внимательно осмотрела своё отражение. Шикарный цвет получился. Кто бы мог подумать, что обычная кора дуба может так преобразить. Запустив пятерню в копну потемневших волос, я едва не замурчала от удовольствия. Если нас действительно ищут, их ждёт большой сюрприз. Хорошо, что в краю вечной зимы нет проблем с луковой шелухой. Местные луком от цинги спасаются. Запасы у соседей оказались знатные. И никто из них даже не подумал спрашивать у чародея, зачем ему шелуха. Наверное, думают, что он здесь какие-нибудь зелья варит. Кстати о зелье – я перелила остатки насыщенного лукового отвара во флягу.
– Зачем это? – Алестат с сомнением прищурился.
– Корни подкрашивать, знамо дело.
Я подошла к магу и заправила короткий огненно-рыжий локон ему за ухо. Среди подвивающихся прядей задорно торчали окрасившиеся рожки.
– А вот что будем делать с рогами и острыми кончиками ушей, ума не приложу. Длинные пряди их ловко маскировали, а сейчас такой фокус не пройдёт.
– И что ты предлагаешь? Укоротить? – обиженно хмыкнул новоиспечённый рыжеволосый.
Проигнорировав его выпад, я оценивающе оглядела чародея. Он был похож на горящую спичку: исполинский рост, сухощавость, алая грива. Такого каждый встречный запомнит, но вот опознать в долговязом и слегка нелепом парне верховного мага никому и в голову не придёт.