Закон и честь
Шрифт:
Элен стало до того жаль этого светловолосого паренька, лишь на несколько лет старше неё, что в сердце защемило.
— Эй, не бойся меня, — Элен встала на ноги и медленно опустилась на кровать, стараясь не совершать резких движений. Вот чудно то как всё! Как будто она пытается приручить дикого, незнакомого с людьми зверька. Девушка выпрямилась, поджав по себя ноги, расправила прикрывающие бёдра полы халата, и как можно более дружелюбно улыбнулась.
— Привет, я — Элен. Я ваша новая няня. Ну… То есть няня твоих младших брата с сестрой. Ну, ты наверняка понял меня, да? Во всяком случае, мне кажется, что понял. А ты, дай угадаю… Тебя зовут…
Элен специально тянула время. Глубокомысленно
— А тебя зовут Стефан! — радостно воскликнула Элен и дурашливо захлопала в ладоши. Да, ведёт она себя так, словно общается с пятилетним ребёнком, а не с взрослым человеком. Кто угодно, увидь происходящую в спальне картину, и её саму вполне способен принять за великовозрастную дурочку, ушибленную в детстве головой об пол. Но в данную минуту девушке было глубоко наплевать, что о ней подумает возможный сторонний наблюдатель.
— Я угадала, верно? Видишь, как я догадливая! Хотя, наверно, тебе стоит знать, что твоё имя мне было изначально известно…. Ну да ничего, всё равно я тебя смогла удивить, признайся. Кстати, если ты думаешь, что сидя на полу, разговаривать со мной будет удобней, то глубоко заблуждаешься. Давай, поднимайся и садись на кровать. Я не съем тебя, не бойся. Ну же!..
Элен приветливо, продолжая ласково улыбаться, приглашающе помахала рукой. Стефан, наконец, пошевелился и проводил движение её руки пристальным взглядом, ни дать не взять цирковая собачка, следующая за командами опытного дрессировщика. Элен сконфуженно ругнулась под нос. Почему-то ей было стыдно даже в мыслях оскорблять бедного парнишку, сравнивая его с бессловесным животным.
— Ну вставай-вставай. Уверяю, что здесь намного мягче и лучше, чем на полу, честное слово. Стефан, ну в конце-то концов, это всё-таки твой дом, и ты волен делать в нём всё, что тебе не заблагорассудится. Даже можешь сесть на мою постель. Но только, чур, руки не распускать!
Довольная своей шуткой, Элен тихонько рассмеялась. Звук её звонкого чистого смеха заставил Гиллроя встрепенуться. Он поднялся на колени, затем встал на ноги. И замер, глядя на неё сверху в низ. Неужели на него подействовал её смех, чуть не поперхнулась Элен? Или же он просто отреагировал на звук собственного имени?
— Стефан. Стефан, садись рядом со мной.
— Да, я Стефан. Мама говорит, что я Стефан, — юноша разлепил губы и впервые с момента нахождения в комнате Элен заговорил. Голос у него был под стать глазам, такой же пустой и бесцветный. — Мама говорит, что я хороший мальчик.
В голосе Стефана прорезались капризные нотки. Он словно ждал немедленного подтверждения маминых слов.
— О-о-о, Стефан, ну конечно, конечно ты хороший мальчик, — боясь спугнуть удачу, торопливо сказала Элен. — Ты самый лучший мальчик на свете.
Стефан помотал головой и тяжело бухнулся на кровать, смяв простыни. Элен в душе возликовала. Он послушался её! Послушался!
— Можно, я прикоснусь к твоим волосам? Они у тебя такие красивые, как у мамы… То есть я хотела сказать — миссис Гиллрой.
Поскольку вновь уставившийся в одному ему видимые дали Стефан ничего не ответил, Элен сочла молчание за знак согласия. Она протянула руку и робко дотронулась до белокурых, достигающих плеч, волос паренька. Только сейчас девушка заметила, что эти волосы не помешало бы как следует помыть. Да и самому Стефану горячая ванна совсем бы не повредила.
— Как же ты запустил себя, бедняжка, — прошептала Элен, вглядываясь в лицо Стефана. — Что ж, думаю, мы с тобой поладим, дружок. Ты же хочешь стать моим другом?
— Другом, — эхом отозвался Стефан, из уголка его приоткрытого рта потянулась тоненькая струйка слюны. — Стефан хороший мальчик.
— М-да, вижу, что ты просто без ума от меня, — рассмеялась Элен, вытирая рот Стефану рукавом халата. — Ещё никто из парней не пускал слюни в моём присутствии! Чертовски польщена. У вас хороший вкус, мистер Гиллрой!
_________________________________________________
Джентри плохо выспался, а потому пребывал в исключительно ужасном расположении духа. Не подал профессиональному нищему, взывающему на паперти к совести проходящих мимо ранних пташек. Нагрубил кондуктору маршрутного омнибуса, заподозрившего в старшем инспекторе Империал-Ярда «зайца». Наступил на ногу разодетой в облезлые меха дородной даме у Хрустального моста. Отпугивал хмурой небритой физиономией спешащих в школы и гимназии детишек. Пригрозил стайке засыпающих на ходу после тяжёлой рабочей ночи помятых проституток на улице Тюльпанов неделей кутузки… В общем, день у Джейсона не задался с самого начала.
С наступлением утра властвовавший всю ночь туман рассеялся без следа, в бессилии растекаясь хиреющими струйками по каменным мостовым. Туман спешно убегал в канализацию, прятался в занесённых палой листвой городских парках, торопился к рассекающей столицу на две неровные части неспешно текущей Магне. Утренний воздух был чист и свеж, наполняя лёгкие запахами озона, влажной травы, речной воды. Совсем скоро утренняя свежесть сменится иными «ароматами». На смену бодрящим запахам осеннего утра придёт вонь с удвоенной силой запыхтевших фабричных труб, окрепший ветерок принесёт от реки миазмы переполненных коллекторов, добавятся запахи горящего масла, сжиженного газа, пота лошадей, кожи, раскалённого железа. Чуть позже в мешанину сплетающихся ароматов вольются запахи выпеченного хлеба, дух конского навоза, запах тысяч высыпавших на улицы людей. Город окутается этими ароматами, как восточная красавица шелками и так будет до следующего очищающего дождя или растворяющего любые запахи тумана. Таков был большой город. И никто, из живущих в нём, этих запахов практически не замечал. Люди рождались в них, жили с ними и умирали, вдыхая их…
Джентри прибыл в Главный Городской небопорт к семи часам. Утренние сумерки ещё неохотно отступали, освобождая дорогу зарождающейся на востоке заре. Небо было чистым, с вкраплениями серебряных шляпок гвоздей-звёзд по всему бледнеющему, наливающемуся серым цветом рассеяно-чёрному полотну. Ещё немного и звёзды исчезнут, а небо заиграет совсем другими красками. Денёк обещался быть на редкость солнечным и тёплым.
Джентри пересёк вместительную транспортную площадку, запруженную дилижансами и паромобилями, вошёл под своды гигантского здания порта, освещённого изнутри сотнями ярчайших фонарей, и вышел с внутренней стороны. Здесь, на огромной, невероятных размеров, покрытой тщательно подогнанными плитами площади, настоящими великанами высились, обросшие металлическими растяжками причальные мачты. Колоссальные башни из металла вонзались в светлеющее небо, мигая красными сигнальными огоньками. У подножия мачт, уподобившись муравьям, суетились десятки рабочих, занятых приготовлениями к приёму или отправке дирижаблей. Справа, на приличном расстоянии от последней мачты, располагались колоссальные ангары, способные принять в своих необъятных чревах воздушных странников.