Закон калибра 9 мм
Шрифт:
Следовательно, использовать грубую огневую мощь при героическом штурме квартир точно не станем, равно как и пытаться подкараулить на выходе. Два адреса… несерьёзно. В подобном случае действуют минимум слаженной боевой двойкой на адрес, а у нас этого и близко не ночевало. Зато имелся главный всего этого сброда, причём полностью готовый здесь и сейчас сделать всё. лишь бы выжить. Веры ему, конечно, маловато будет — если сказать мягко — но использовать всё едино можно и даже нужно.
— Свою записную книжку, будь столь любезен, — ткнув пальцем в спину сидящего на месте водителя Геолога, прошу я. — Ага, благодарю. И карандашик сюда же.
— А зачем?
— Речь буду писать для этого вот ушлёпка. Ту самую, которую он по телефону будет толкать всем трём своим корешам, да с предельной убедительностью. Иначе, вот видят боги. хрен ему под корень обрежу и сожрать заставлю. Понял, Лесник?
Кивает, хотя в глазках злоба такая нехилая, пусть и прикрытая до поры звериным же страхом. Пока последний перевешивает, причём значительно, вот и нужно до поры следить, чтоб так всё и оставалось. До какой поры? Недолго, пока ценность этого бурдюка с дерьмом окончательно не исчерпалась. Когда исчерпается? Да вот поможет своих корешей в ловушку завести, на том и всё, финита. Захоронки то он уже сдал, как банды, так и собственную. Про первую уверенность полная. Насчёт второй… Не удивлюсь, если сказал лишь про одну из нескольких, однако… ситуация не та, чтоб работать с объектом долго, вдумчиво, шаг за шагом. Хватит и уже полученных двух наводок. К тому же кое-что интересное было при нём, в небольшой сумке, которую мы прихватили с собой.
Специфический, следует отметить, трофей, воспользоваться которым сможет не каждый, да и воспользовавшись, далеко не факт, что получишь пользы больше, нежели вреда. Долговые расписки, более десятка. Как следует нажав на Лесника, удалось выяснить, что таскал их при себе, потому как могли их потребовать в любой момент. Кто? Непосредственное начальство, то есть Грек. Зачем? А вот только вышеупомянутый и знает. Сам Лесник мог только догадываться, что кой на кого из должников следовало не тупо давить, а осторожно намекать, что распискам могут дать ход, причём вполне себе официальный. Да, именно официальный, потому как именно эти были оформлены по всем правилам, комар носа не подточит. И люди, в них упомянутые, были отнюдь не простыми, а вовсе даже интересными, имеющими в городе довольно серьёзный вес.
Отказываться от подобного подарка я однозначно не собирался, но и использовать с ходу тоже. Сперва следовало как следует присмотреться, изучить обстановку, самому встать на ноги и обзавестись определённым авторитетом. А потом уж видно будет, как разыграть столь интересные карты.
На фоне этих расписок, прихваченные в квартире любовницы Лесника ТТ с малость вытершимся воронением, документы собственно Лесника и Челюсти, а также содержимое из кошельков/карманов смотрелось в разы, а то и на порядки бледнее. Однако более полутора тысяч долларов и некоторая сумма в рублях — не то, что валяется на дороге, особенно в нашей ситуации. Уточнив касаемо ТТ на предмет, не засвеченный ли уже ствол, взял его себе, а вот Геологу презентовал уже ни разу не нужный ПМ, сказав, правда. что лучше б его поменять при первом удобном случае, ибо нет уверенности в чистоте конкретного пистолета. Вот реально нет, учитывая особые обстоятельства его затрофеивания. Что до валюты, её потом следовало разделить. Потом, ведь здесь и сейчас это было б неуместным и мелочным.
Речь… Её я набросал быстро, после чего сунул пару вырванных из записной книжки листов под нос Леснику и настоятельно порекомендовал ознакомиться. После этого добавил:
— Волнение в голосе допустимо. Как-никак, хату твоей любовницы внезапно накрыли какие-то непонятные люди, а тебе удалось скрыться. Вот и предупреждаешь корешей, чтоб те немедленно валили с квартир, прихватив всё действительно ценное. Не оставляя никаких следов, по которым можно пойти. И встреча должна быть в таком месте, которое и безопасное, и в то же время подозрения не вызовет, Тот домик за городом, в Яблочной балке, вполне подходит, да? Вы ж его специально для таких случаев сняли. Бухла с хавчиком затарили и даже наркоту для ныне дохлого Челюсти и Пупырыша. И уверены, что никто об этом логове знать не знает и знать не может. Всё так?
— Так, — выдавил из себя Лесник.
— Вот и звони, родимый. Про конкретное время встречи не забудь указать.
Звонок, конечно, полностью контролировался, мы с Тротилом стояли рядом, а Вадим, то и вовсе прижимал трубку с физиономии урки. Ну не развязывать же уроду руки, право слово! Тот старался показывать себя этаким хорошим мальчиком, ну просто паинькой, только вот веры ему не было ни на грош. Он хоть и показывал, как жаждет оказаться полезным, выторговав главное, то есть собственную жизнь, но наверняка подозревал, что в таких играх свидетелей не оставляют. Особенно те, кто действует таким образом. Нет, ну а что? Нагрянули без каких-либо предъяв, пристрелили охранника, самого чуть ли не на ремни резать начали, ничуть не опасаясь его положения в чисто уголовной иерархии старого толку. Опять же попытки сослаться на Грека, под которым он, Лесник, ходил, если какой результат и принесли, так только дополнительный болезненный тычок под рёбра и глумливый комментарий относительно того, где этого Грека видели и в какой позе. И что мог думать в такой ситуации Лесник — опытный, прошедший тюремные «университеты» вор?
Правильно, нас наверняка приняли за отморозков новой волны, которых старые урки научились уже реально опасаться и относиться со всей серьёзностью. Новичкам криминального мира было плевать на «авторитет», «заработанный» в местах весьма отдалённых, а вытатуированные за шкуре урлы «регалки» вызывали разве что циничную усмешку. Зато братва — а именно так начали себя называть представители новой волны криминалитета — плевать хотела на укоренившийся среди блатарей страх перед властью, часть к тому же умела и готова была стрелять при первой необходимости. А ещё не чуралась искать, находить и использовать новые методы для заработка. «Воровской закон» над ними не был властен от слова совсем.
Та-ак, замечательно. Сперва Лесник связался с Пупырышем, который вместе с Груздем находился в квартире на Тимошенко. Объяснил, дал указания, то и дело поглядывая на поднесённый к его глазам лист бумаги. Пару раз сбивался, маскируя это типичным тюремным матом, изрядно сдобренным феней, этим уголовным арго старой волны. Но с учётом того, что говорилось — это было вполне объяснимо, что и подтверждалось голосом Пупырыша по ту сторону трубки. Затем та же картина при звонке Бетону, поднятому из крепкого алкогольного забвения. Очень крепкого, потому как звонить пришлось несколько раз.
Затем… Времени пока вроде как хватало, а потому, забросив тушку Лесника на заднее сиденье, мы пока остались снаружи, на предмет поговорить. По моей инициативе, ибо доверчивость к моральным испражнениям урлы — вовсе не то, что было свойственно постоянно пребывающей в полной боевой готовности паранойе.
— Очень уж покорный наш пока ещё ценный пленник, — процедил я, — пристально глядя то на Тротила, то на Васисуалия. — Любую подлянку ожидать стоит с его то стороны. Либо его трое быков как-то не так могут к месту встречи подъехать, либо нас прямо там сюрприз ожидает. А посему…
— Не ехать туда?
— Ошибочно мыслишь. Вась, — покачал я головой. — Они то о тебе точно знают, один так уж точно. Сильно я сомневаюсь, что звонил тебе тогда ныне дохлый Челюсть. А если вдруг и он, всё едино остальные могут быть в теме. Так что не тупи и не пытайся впасть в соблазн кажущихся лёгкими решений.
— Ехать, но быстро. И не сразу туда, а остановиться на дальних подходах и проверить тот домишко. Проверив, устроить засаду на подступах. Тачки людей Лесника нам известны теперь. Да и вряд ли в ту дыру, где они отсидеться решили, вообще часто нормальные машины добираются, а то и вообще машины.