Закон охоты
Шрифт:
И вот к чему все эти сложности? Ведь наверняка все уже знает. Нет, не из рассказов нашей проводницы, та ничего ей просто физически не успела бы поведать. Я бы заметил. Просто уверен на все сто, что она слышала каждое слово из тех, что недавно были произнесены в той пещере, где мы с нагами сцепились. Да и раньше мы особо не таились, беседуя за едой о разном и всяком, в том числе и о конечных целях нашего путешествия.
Но если леди хочет развлечься, то чего бы все с самого начала не повторить? Опять же — в чужой монастырь со своим уставом не ходят, может, здесь так положено, чтобы путник с начала до конца все начистоту выложил.
— Та усыпальница, о которой ты ведешь речь, разрушилась
— А последний приют Святогора кто-то охранял? — изумился я. — Серьезно?
— У всего на свете есть стража, — менторским томом изрекла женщина на троне. — Просто какая-то бренчит оружием у царских да боярских дверей, какая-то только порог своего дома стережет, чужих в него не пуская, а какую-то и вовсе не заметишь до той поры, пока собственной кровью умываться не начнешь.
— Так, выходит, не очень надежную стражу к могилке поставили, — заметила Светлана, которая уже вполне освоилась в новой для себя обстановке. — Не справилась она со своими обязанностями.
— На одну силу найдется другая, сие всем ведомо, — чуть обозначила улыбку владычица. — А если не она, так подлость с хитростью можно в ход пустить. Ты же сама страж, да еще и женщина, тебе ли этого не знать?
— Мне до чужих могил дела нет, — насупилась оперативница.
— Ой ли? — прищурилась наша новая знакомая. — А мне другое ведомо. Не ты ли, милая, погубителей своих родных на погосте изничтожила? И не каком-то, а том самом, где мать да отец твои вечный покой сыскали?
Ого! Вот это информированность. Может, она мысли читает? Да и новость любопытная. Нет, что моя спутница оторва та еще, я понял давно, но такого от нее, врать не стану, не ожидал. Она полицейский до мозга костей, настоящий, я же вижу. И на тебе, экие страсти-мордасти. Впрочем… А чем я, по большому счету изрядный чистоплюй, лучше? Тоже ведь злодея, который моих отца и мать убил, чуть ли не на куски резал, как гриб боровик при чистке. И ни кровь меня не смущала, ни вой истошный, ни то, как все это со стороны выглядит. И хотел я тогда только одного — чтобы эта мразь быстро не умерла, помучилась подольше. Просто не ведал еще, что оборотня так просто не изничтожишь, тут надо знать, чем его убивать и как. А так хоть всего истыкай, он один хрен не подохнет, не даст ему это сделать звериная живучесть, что искрой горит в душе. Мирослав специально мне ничего объяснять не стал, приберег эти знания на потом, хотел, чтобы я скопившуюся со дня смерти родителей злость и ненависть из себя выплеснул, выдавил ее из своего нутра, как гной из раны, до последней капельки. Потому что если это не сделать, то душа дотла выгореть может, и станет тогда человек зверем похуже, чем любой оборотень. Тот убивает, чтобы жить, а человек без души делает это просто так, по той причине, что ему и на мир, и на тех, кто в нем обитает, плевать. Главное, чтобы его дела ладились, остальное — мелочи. Вон тот же Голем — он как раз такой. В нем душа, по ходу, даже не ночевала, ему ее любовь к золоту заменила. Он за пару-тройку слитков кого хочешь в землю живьем закопает и даже не моргнет.
А я так не могу. Правда, иногда мне кажется, что это не достоинство, а, скорее, недостаток, потому что бездушные люди ошибок не допускают и сами себе по слабости человеческого нутра не вредят.
— Я, — спокойно ответила владычице гор Светлана. — И не жалею. Каждый получил то, что заслуживал. Не по закону, так по справедливости.
— Ты точно знаешь, что есть закон и что есть справедливость? — мелодично рассмеялась красавица на троне. — Счастливая. Я вот сколько лет правлю в здешних краях, многое, если не все, здесь по моему слову вершится, но так и не разобралась до конца ни с тем, ни с другим. Иной раз вроде как надо все делаешь, а потом глянь — а все не так, как должно вышло. Отчего? Поди пойми.
— Просто справедливость у всех разная, — влез в беседу Аркаша, заработав при этом очередной недружелюбный взгляд веселой девчушки. Крепко, похоже, та его невзлюбила.
— Так если она у каждого своя, то как тогда понять, что верно, а что нет? — охотно приняла к сведению его довод повелительница. — И выходит, милая, ты и не по закону тех лиходеев прикопала, и не по справедливости, а по собственному хотению.
— Хорошо, пусть будет так, — не стала с ней спорить Метельская. — Да и что вспоминать? Ну, было и было, прошло — и ладно.
— Эва как! — опечалилась красавица. — Думала, со мной спорить станешь, а ты на попятную.
Светлана развела руки в стороны, как бы говоря: «Что поделаешь»
— Просто хотела у тебя, правильной, и друзей твоих совета спросить, — продолжила свои речи наша новая знакомица. — Дело больно тонкое, а вы люди правдивые, знающие, может, мне подскажете, как поступить верно, по чести да совести.
— Шутите? — усмехнулся я. — Мы дети на фоне вашей мудрости и опыта. Как же тогда нам вам что-то советовать?
— И все же, — на голове ее искрами драгоценных каменьев блеснул венец, которого секунду назад не было, — рассудите по своему пониманию, как мне быть.
— Мы готовы, — охотно откликнулся Аркаша, которого мне впервые за все время захотелось задушить по-настоящему, так, чтобы не напугать, а насовсем. — А в чем дело-то?
— Гости в мои владения захаживают часто и разные, — милостиво кивнула ему повелительница. — Кто из любопытства, таким счету нет, кто по недомыслию, кто и за сокровищами разными из моих кладовых. Так оно давно ведется, и никакой обиды или вреда в том я не вижу, если жадность чрезмерную не проявлять. Иным рудного дела старателям и помочь могу, а истинных знатоков камня, тех, которые душу его нутряную чуют, вовсе приветить, кого на время, кого насовсем, тут уж как они сами пожелают. Случалось посылать слуг к людям, что путь в горах потеряли и отчаялись, чтобы их на белый свет вывели. Есть во мне жалость к тем, кто зла с собой сюда не принес и вел себя соответствующе. Но иной раз гости забывают о том, что владения мои не их дом, и начинают творить разные бесчинства.
Светка коротко глянула на меня, я еле заметно кивнул. Не дурак, сообразил, что сейчас нас, не особо скрываясь, ведут в очередную ловушку. Ну или к испытанию, что, в принципе, то же самое. Причем к финальному, тому, которое многое, если не все, решит.
— Не скрою, до некоторых татей да сквернавцев добраться не могу, нет у меня над ними власти. Эти горы старше не только меня, но и всех тех, кто над ними да под ними живет, потому только им решать, кому сколько чего отмерить. — Тут повелительница не играла, было заметно, что она на самом деле расстроена данным фактом. — Но когда сил моих достает, то каждому из лиходеев я отсыпаю наказание той же мерой, на которую он напакостил.
— Пока все выглядит логично, — заметила Марго, скидывая с плеч рюкзак. — И да, Макс прав, я не очень понимаю, чем мы можем вам помочь.
— Ты, нежить, вовсе ничем, — отмахнулась от нее хозяйка гор. — Тебя все одно что нет. А вот от спутников твоих польза случиться может. Хочу, чтобы они решили, на самом ли деле я так мягка, как мои слуги говорят, или верно аспидам приблудным наказания за их провинности отмеряю? Вон Пров всякий раз меня за мягкосердечие корит, мол, чересчур добра да жалостлива, потому и лезут все кому не лень туда, куда не стоит. Потому, мол, страха в людишках и не стало, забыли они, кто тут хозяйка, и творят что хотят.