Закон подлости
Шрифт:
— Мне нужно было убедиться в качестве ингредиентов, — шутливо толкаю его локтем в живот, на что он смеётся и вскидывает руки в сдающемся жесте.
— Я так и понял, не мешаю, — и отходит к холодильнику.
Украдкой рассматриваю Макса, пока чудо-миксер делает всю работу. На нем только пижамные брюки, низко сидящие на бёдрах, а потому открывающие потрясающий вид на его спортивный торс и широкие плечи с развитыми мышцами. У меня начинается активное слюноотделение, как если бы предвкушала нечто вкусное. Разве можно настолько сходить с ума по мужчине?
— У тебя есть свечи? — тянусь к верхнему шкафу
Ответа не следует, поэтому оборачиваюсь, проверяя, здесь ли Макс. Он стоит, облокотившись на барную стойку и нагло рассматривает мои ноги. На мне только его футболка, едва прикрывающая ягодицы, поэтому представляю, какой вид ему открылся.
— Даже не думай! У меня всё болит, — показательно грожу ему пальцем.
— Ты о чём? — улыбается одним уголком рта с хитрецой во взгляде. — Я всего лишь задумался, какой я идиот, что не привёз тебя сюда раньше.
Мне вдруг становится не по себе, потому что вспоминаю телефонный разговор, подслушанный в департаменте. Как бы он привёз меня раньше, если совсем недавно здесь обитала другая? Конвейер из любовниц для него в порядке вещей? Нет, я лопну, если не спрошу. Пока ставлю форму с шоколадным тестом в духовку, задаю наболевший вопрос, не оглядываясь к нему, потому что боюсь увидеть там то, что заденет меня за живое.
— Ты жил когда-нибудь с девушкой?
— Нет, — ожидала услышать другой ответ, поэтому на автомате хмурюсь, сбитая с толку.
— Нет? — не выдерживаю и поворачиваюсь к нему.
Почему он врёт?
Макс странно косится на меня, разливая вино по бокалам.
— Лили, с моей работой мне некогда заводить постоянные отношения, если ты об этом.
Чтобы чем-то себя занять и скрыть разочарование, наливаю воду в кружку прямо из-под крана. В районе солнечного сплетения неприятно ноет от его фразы. А на что я, собственно, рассчитывала? Мы никогда не говорили даже о нашем настоящем, не то что о будущем. Я наивная мечтательница, которая уже примерила на себя его фамилию, а он всего лишь приятно проводит время. Что ж, отрезвляет.
Иногда я жалею, что Господь Бог не сотворил меня мужчиной, чтобы так же легко и просто относиться к жизни. Не сейчас, но через несколько лет, когда я наиграюсь в полицейского, я хотела бы выйти замуж, родить детей и отдать им всю свою любовь, которой мне так не хватало в детстве из-за занятости родителей. То, что я стала проигрывать в своей голове наше совместное будущее, это только моя проблема. Не Макса. Он честен со мной и не даёт никаких обещаний, которых не сможет сдержать. Да и я прекрасно понимаю, почему он так рассуждает. Сегодня он служит в Майами, а завтра его отправят в какой-нибудь Гонолулу. Он варится в одном котле с преступниками, подвергая себя опасностям, которые могут затронуть и его семью.
Помню, как отец всё это высказывал моей маме, уставшей от его бесконечных разъездов, а я, подслушивая их многочисленные ссоры, поклялась никогда не связываться с сотрудником полиции. И где та решительная девочка сейчас? Всё это время мной двигал азарт, желание доказать, что я смогу пробраться под броню этого мужчины, и как-то незаметно для самой себя стремление просто соблазнить его переросло в нечто большее. Он как та шкатулка с секретным дном, которую безумно хотелось открыть несмотря на сложный
Духовка пронзительно пищит, извещая о готовности десерта. Макс встаёт рядом, пока я выкладываю ароматный кекс на тарелку, и протягивает мне толстую свечку, вроде тех, что держат дома на случай отключения света.
— Такая подойдёт? — в его вопросе странное веселье.
Берусь за свечу, одновременно задаваясь вопросом, как я воткну эту громадину в фондан, но он не отдаёт. Подняв на него вопросительный взгляд, предпринимаю ещё одну попытку, но он держит эту штуковину стальной хваткой, задорно улыбаясь. Что за игры? Хмурюсь. Разжимаю ладонь и обнимаю себя за плечи в ожидании. Молчу, обиженно поджав губы. Он тоже молчит и загадочно всматривается в мои глаза, ища в них что-то. Не глядя кладёт свечу на стол, обхватывает меня за талию и мягко усаживает на столешницу, вставая между моих бёдер.
— Лили, не забивай свою голову ненужными вещами, — заправляет мои всё ещё влажные волосы за уши, — нам хорошо друг с другом. Зачем всё усложнять?
Надеваю на себя свою самую лучшую улыбку и подыгрываю ему:
— Кто сказал, что я думаю иначе?
— Минуту назад мне показалось, что ты обиделась.
— Тебе показалось. — Целую его в щёку и спрыгиваю со стола, чтобы довести до ума свой подарок. — К тому же, ты слишком стар для меня. Так что не обольщайся, — добавляю, подмигивая, и чересчур кровожадно втыкаю свечу в импровизированный именинный торт.
— Стар, значит? — Макс начинает надвигаться с мрачной улыбкой, вынуждая меня попятиться.
Его грозно-игривый взгляд сначала приводит меня в замешательство, а потом я понимаю, что он собирается сделать. Ухмыляюсь, потому что он поддался на мою провокацию.
— Очень стар, — киваю, обходя барную стойку, чтобы создать между нами барьер. — Боюсь, со временем тебе будет всё сложнее справляться с молодыми девушками, — осознанно подливаю масла в огонь, видя его реакцию.
Во мне поднимается такая знакомая волна адреналина. Ну, здравствуй, прежняя Лилиан Батлер, а то я уже начала переживать. Меня пробирает нервный смех, когда Макс резко ускоряет свой шаг, точно волк, увидевший трусливого зайчишку. Срываюсь с места, хохоча как ненормальная. Понимаю, что силы неравны, но не могу же я сдаться просто так, верно? Добегаю до дивана и, запрыгнув на него, начинаю отстреливаться подушками от этого хищника. Макс уклоняется с завидной ловкостью и, когда у меня заканчиваются орудия, с рыком перекидывает меня через плечо, кусая за задницу. Серьёзно? Он только что укусил меня?
— А-а-а! Кроу, отпусти меня! — смеюсь, предпринимая слабую попытку вырваться.
Шлёпаю его по заду, потому что это единственное место, до которого я смогла дотянуться. Приятные ощущения, стоит отметить. Кровь приливает к голове. И не только от того, что я сейчас вишу вверх ногами. Вижу его кровать, до которой мы так и не успели добраться, а спустя секунду падаю спиной на мягкое одеяло. Макс нависает надо мной, опёршись на руки по обе стороны от моей головы. На лице ни намёка на улыбку, но его шальные глаза с расширенными от возбуждения зрачками выдают его с головой: