Закон пустыни

Жак Кристиан

– Зато очистился желудок.

– Я измучилась… Но перед вами мне стыдно! Ведь у меня нет других дел, кроме детей и мужа.

– Как он себя чувствует?

– Он счастлив, что будет работать под руководством Пазаира. Он им так восхищается! С их талантами они вдвоем могут обеспечить процветание страны. Вы не боитесь, что, как и я, совсем перестанете видеть своего мужа?

– Как бы мы ни были заняты, мы видимся каждый день и успеваем поговорить.

– Извините меня за нескромность… Вы не хотите завести ребенка?

– Не

раньше, чем будет найден убийца Беранира. Мы так решили перед лицом богов и не нарушим эту клятву.

* * *

Мемфис как будто накрыло черным пологом. Тяжелые облака сгрудились над городом и зависли при полном безветрии. Тоскливо выли собаки. Было так темно, что Денес зажег несколько ламп. Его жена, приняв успокоительную настойку, заснула; ее жизнерадостность и энергия ушли, уступив место постоянной усталости. Тихая и покорная, она не причинит ему неприятностей.

Он пошел в мастерскую, где Чечи убивал время, затачивая лезвия ножей и кинжалов; он уверял, что таким образом успокаивает нервы.

Денес протянул ему чашу с пивом.

– Отдохни немного.

– Есть новости от Пазаира?

– Визирь занялся сбором меда. Его речь произвела впечатление на высших чиновников, но это всего лишь слова. Подковерная борьба вот-вот возобновится, положить ей конец ему не под силу.

– Ты всегда веришь в благоприятный исход.

– Терпение – одна из главных добродетелей. Если бы Кадаш это понимал, он был бы сейчас жив. Новый визирь будет суетиться, а мы – радоваться жизни, ожидая, пока власть над Египтом сама упадет нам в руки.

– Как я хотел бы постареть на несколько месяцев.

– Скромный, деятельный, неутомимый… Из тебя получится великолепный сановник. Под твоим руководством египетские мастера сделают огромный шаг вперед.

– Нефть, лекарства, металлургия… Египет не придает должного значения новшествам. Используя кое-какие находки, которые не интересуют Рамсеса, мы освободимся от устаревших традиций.

Лицо у Чечи вытянулось.

– Снаружи кто-то есть.

– Я ничего не слышал.

– Надо проверить.

– Наверное, это садовник.

– Вокруг мастерской они не ходят.

Чечи подозрительно смотрел на Денеса.

– Может, это поглотитель теней?

Лицо судовладельца окаменело.

– Кадаш сам виноват, наделал слишком много глупостей.

Темное небо рассекла молния, грянул гром. Химик вышел из мастерской, сделал несколько шагов по направлению к дому и бегом вернулся. Он был смертельно бледен, зубы у него стучали.

– Там демон!

– Успокойся.

– Черный силуэт, а вместо лица – огонь!

– Возьми себя в руки, и пойдем со мной.

Химик не без колебаний согласился. Левое крыло дома горело.

– Воды, скорее!

Денес кинулся к дому, но вышедший из тьмы черный силуэт преградил ему дорогу. Судовладелец попятился.

– Кто… кто ты?

Демон размахивал факелом.

Собрав всю волю в кулак, Чечи схватил в мастерской кинжал и пошел на странного противника. Тот в ответ ткнул факелом ему в лицо. Плоть начала тлеть, химик завопил и упал на колени, пытаясь вырвать у противника его оружие. Но странное существо подняло с земли кинжал, выпущенный из рук Чечи, и одним взмахом перерезало ему горло. Денес в ужасе кинулся в сад, но ноги у него подкосились: он услышал голос демона.

– Тебе еще интересно, кто я?

Он обернулся. Это был человек, вызов ему бросила отнюдь не потусторонняя сила. Его страх сменился любопытством.

– Посмотри, Денес. Полюбуйся на дело рук твоих и Чечи.

Было так темно, что судовладельцу пришлось подойти поближе. С улицы донеслись крики. Видимо, пожар уже заметили. Демон открыл лицо: когда-то тонкое и прекрасное, сегодня оно представляло собой сплошную, плохо зарубцевавшуюся рану.

– Ты узнаешь меня?

– Царевна Хаттуса!

– Ты разрушил меня, я отплачу тебе тем же.

– Вы убили Чечи…

– Я покарала своего палача. Тот, кто убил, заслуживает возмездия.

Она погрузила свой кинжал в пламя, казалось, что ее рука была нечувствительна к огню.

– Тебе не убежать от меня, Денес.

Хаттуса пошла на него, держа в вытянутой руке покрасневший клинок. Денес бросился на нее, надеясь опрокинуть, но явное безумие хеттской царевны помешало ему это сделать. Пусть ею занимаются стражники.

Молния раскроила небо пополам и ударила в горящий дом, кусок стены обвалился, от него загорелась одежда Денеса. Он пошатнулся, упал и покатился по земле, чтобы сбить пламя.

И не видел, как над ним навис силуэт демона с лицом мертвеца.

41

Караван двигался медленно. Кем шел с ним вплоть до границы. Хаттуса сидела на повозке без движения, как каменное изваяние. Когда он окликнул ее на месте трагедии, она не оказала никакого сопротивления. Слуги, прибежавшие гасить пожар, видели, как она тащила в огонь трупы Чечи и Денеса. На Мемфис обрушился мощный ливень, быстро погасивший пламя и смывший следы крови с рук хеттской царевны.

Преступница не ответила ни на один вопрос визиря, который был так потрясен, что его голос дрожал. Когда он рассказал все Рамсесу, тот приказал подготовить тела к погребению и захоронить в стороне, подальше от некрополя, без соблюдения ритуала. Зло, исходящее от этих людей, вернулось и сразило их рукой Хаттусы.

С согласия визиря, фараон принял решение отослать царевну в ее страну; весть об освобождении, которого она так желала, не вызвала у нее никаких эмоций. Поверженная, с пустым взглядом, Хаттуса уже перенеслась в другие миры, никому, кроме нее, не доступные.