Закон рукопашного боя
Шрифт:
— Дядя Федор шутки шутит… — проворчал Птицелов с трехметровой глубины.
— Там только вы с Лизкой? — ухватываясь за вторую доску, поинтересовался Таран.
— Нет, — сказал Генрих, — нас тут шестеро сидит. Теплая компания, только дышать почти нечем. Ты-то как сюда добрался?
— Кошка привела! — Юрка оттащил еще одну большую доску.
— Мусенька, я тебя люблю! — пискнул Лизкин голосок.
— Юрик! — встревоженно позвал Птицын. — Смотри внимательно, точнее, слушай. Сюда могут наши ребята подъехать в ближайшее время. Постарайся, чтоб они ни на что не нарвались!
—
— Муська! Там что, растяжка стоит? — спросил Юрка, не веря в кошкины таланты. Муська нервно и сердито повиляла хвостом и поскребла цементный пол лапками — будто дерьмо закапывала. Мол, чего спрашиваешь, обормот? Неужели, думаешь, я попусту мяучить буду?
Это был первый реальный сюрприз, который нашел Таран. В доску снизу был вбит гвоздик, загнутый крючком, а к нему примотана суровая нитка с небольшой слабинкой. Нитка уходила куда-то глубоко под доски.
Юрка сумел благополучно выдернуть несколько досочек, почти не пошевелив ту, с ниткой. Гранаты он не увидел, но зато освободил от досок угол литой чугунной решетки.
Таран снял еще несколько обрезков и наконец увидел гранату «Ф-1», к кольцу которой была привязана нитка, идущая от доски с гвоздиком. Он уже хотел было дотянуться до нее, чтоб загнуть усики на чеке, но снизу предостерегающе крикнул некий незнакомый женский голос — ни Лизке, ни Лайке он принадлежать не мог:
— Осторожней! Снизу к решетке вторая привязана!
— Спокойней, Ира! — прогудел Птицын. — Не дергай его! Юра, сними еще пару досочек. Так, отлично! Теперь, не приподнимая гранату, осторожно загни усики… Осторожненько-осторожненько, понял?
Таран понял систему: снизу, со стороны ямы, к чугунной решетке была очень крепко примотана вторая «Ф-1» — той же самой ниткой, которая была привязана к гвоздику, вбитому в доску, и к кольцу первой гранаты. Причем у второй «фени» чека уже была выдернута, взрыва не происходило только потому, что спусковой рычаг гранаты был примотан к корпусу ниткой. Но стоило только значительно ослабить натяжение нитки на одном из ее концов, как граната отматывалась от решетки, падала на головы тем, кто находился в яме, и через четыре секунды оттуда можно было почти с гарантией доставать шесть трупов. Шансы выжить при взрыве в узком пространстве площадью полтора на полтора метра были ничтожные. А если б Юрка приподнял первую гранату, не загнув усиков, то нитка, привязанная к ее кольцу, выдернула бы из нее чеку. При этом натяжение нитки ослабло бы, и опять-таки все кончилось бы взрывом. Только в этом случае уже двойным.
Усики на первой гранате Юрка, конечно, сумел загнуть, но что делать со второй — понятия не имел. Дрожь била, шевельнуться боялся, хотя ему лично эта граната угрожала намного меньше, чем сидящим в яме. Услышав щелчок спускового рычага, он вполне мог успеть отскочить и даже под осколки не попасть.
Но все обошлось как нельзя лучше. Следуя советам Птицына, Таран освободил проход от гранат, и узники вылезли наружу. Старшина милиции, Пух, Лизка, Лара-Лайка, незнакомая Тарану не очень молодая баба и, наконец, сам Птицын.
— Ловкость рук — и никакой приватизации! — хмыкнул старшина. — Блин, я уж думал — все!
— Не спеши! — осадил его Птицын. — Нам еще из этой халабуды надо на воздух выйти, гражданин Муравьев. Это ты дыру проделал, Юрик?
Генрих Михайлович указал на пролом в крыше.
— Ага, — кивнул Таран. — Через него можно и обратно…
В это время тишину нарушил гул нескольких моторов.
— Ихние вернулись? — обеспокоенно спросил Муравьев.
— Боюсь, что это наши! — произнес Птицелов. — Ихние, как я понял, очень хотели, чтоб сюда побольше моих ребят приехало… Так! Таран за мной — остальные на месте. Ваня, проконтролируй Пуха, чтоб он никуда не лез и ничего не трогал.
— Я тоже с тобой, папа! — пискнула Лизка.
— А ты — контролируй Муську и ни шагу вперед! — жестко осадил ее Птицын. — Пошли, Юрик!
Не дойдя пяти метров до очерченных слабым светом створок ворот, они наткнулись на какие-то железные бочки.
— Бензин! — принюхался Птицын. — Пожалуй, 95-й, не ниже. А уклон пола, между прочим, в сторону нашей ямки. Не суйся пока! Они тут, между бочками, могли еще растяжку посадить!
— Генрих Михалыч, — сказал Таран немного нервно, — давайте лучше через крышу, а? Без фонаря мы тут все равно ни хрена не разглядим!
— Тихо! — оборвал Птицын, прислушиваясь к шуму моторов. — По-моему, они уже подъехали! Лишь бы догадались Додонова с собой взять… А то Серега уж больно горяч, может нарваться по простоте душевной. Ладно! Идем обратно!
Они вернулись к ожидающей их публике. Птицелов объявил:
— Будем выходить через крышу. Сначала Юрка. Если это наши — объясни, чтоб ворота не трогали и помогли нам выбраться. Если нет, то свистни три раза, чтоб мы знали, и постарайся их увести отсюда, хотя бы минут на десять-двадцать. Рискованно, понимаю… Но ты бывалый парень, наверно, сумеешь. Здесь всяких руин полно, пока найдут — мы вылезем и спрячемся. А там, глядишь, и Серега сюда доберется.
Птицын и Юрка влезли на штабель, располагавшийся под дырой, следом за ними туда же вскарабкались остальные. Генрих легко приподнял своего бойца и подсадил к дыре. Таран сперва выставил голову, убедился, что поблизости от сарая никого нет, и выполз на крышу, а затем осторожно, чтоб поменьше брякать, сполз со ската ногами на бочку и лишь потом мягко спрыгнул наземь.
Моторы урчали где-то у ворот. Похоже, автомобили стояли на месте, не выключая двигателей. Через этот мерный рокот до ушей Тарана долетал легкий топоток кроссовок. Кто-то явно разбегался от машин, то ли собираясь прочесывать местность, то ли, наоборот, намереваясь залечь в засаду.
Осторожно добравшись до угла, Юрка вполглаза глянул в сторону ворот. Там стояли два небольших фургончика-броневичка для перевозки денег. Из них через задние дверцы один за другим выпрыгивали мужики в спортивных штанах и кроссовках, но в бронежилетах и с оружием. Они торопливо разбегались от машин в сторону строений бывшей лесопилки, причем, как показалось Тарану, явно с прицелом на то, чтоб охватить полукольцом сарай, из которого только что выбрался Юрка.