Закон стаи (Цезарь - 2)
Шрифт:
– Вот! Вот это меня и грызет. Потому что я абсолютно точно знаю, что случится в ближайшее время. Поэтому и снятся кошмары...
– Что-то с отцом?
– Нет, - Саша оживился, по-хозяйски насыпал растворимый кофе в две чашки, залил кипятком.
– Потом расскажу. Ну хорошо, и что ты будешь делать, если между делом и близкими людьми - конфликт?
– Откажусь от людей. Нет, не в том смысле, что пожертвую ими. Просто целиком посвящу себя делу, не заводя каких-то привязанностей. У меня не будет близких людей. Как старые воры - они не имели ни семей, ни дома, ни денег. Только призвание. Правда, человеческие качества индивидуума, избравшего такой путь, оставляют желать лучшего, но это единственный путь, позволяющий жить в мире с собой. Проще быть нелюдимым, страдать от отсутствия обычного тепла, чем мучиться сознанием того, что ты - виновник несчастья самого близкого тебе человека.
– А если не получается избегать общества этого человека? Если стараешься, прилагаешь все усилия, чтобы уйти - и сталкиваешься с ним вновь и вновь?
– Саша, предначертание пишется не только для тебя. Для того человека тоже. Значит, судьба распорядилась именно таким образом. И глупо сопротивляться. Ты ничего не изменишь.
– Да?
– в глазах Саши появился диковатый блеск.
– Сейчас посмотрим, так ли это. Есть одно радикальное средство борьбы с судьбой...
Он встал, ушел в комнату. Через полминуты вернулся, держа в руках кольт. На глазах у изумленного Арсения передернул затвор, загнав патрон в ствол, снял пистолет с предохранителя. Уткнул ствол себе под подбородок и быстро, прежде чем хозяин успел издать хоть звук, нажал на курок.
Арсений видел, как играют в русскую рулетку. Сашина выходка относилась к тому же разряду. Автоматический пистолет не выстрелил. С истерическим хохотом Саша тяжело опустился на табуретку, бросив оружие на стол, опустил голову, сжал виски руками. Смех перешел в стон. Арсений осторожно взял в руки кольт, оттянул затвор. Патрон перекосило. Саша откинулся назад, почти ударившись затылком о стену.
– Первый раз... Первый раз за семь лет... Арсений, эта пушка у меня чуть ли не с того дня, как я появился в Организации. Ни разу - слышишь, ни разу!
– он не отказывал... И вот - на тебе... Господи, неужели это неизбежно?!
Определенно, у парня не все в порядке с головой.
– Арсений, думаешь, я спятил? Ага, я тоже склоняюсь к той же мысли. Но это настоящий кошмар. Он преследует меня и наяву. Везде, где бы я ни был, в любой ситуации обязательно случается что-то, что напоминает о финале. Или кто-то выразится не в тему - вернее, это все думают, что не в тему. Фраза выскакивает именно в тот момент, когда я вспоминаю об этом. Или увижу что-нибудь... Что я только ни делал! И хамил, и поссориться пытался - все что угодно, лишь бы ее жизнь не была связана с моей. Черт ее разберет, что она обо мне думает, по-моему, я ей по барабану, но это неважно. Важно, что никуда нам друг от друга не деться. А если так, то она погибнет. И я опоздаю всего на час. Знаешь, Арсений, у меня так уже было. Мне только-только семнадцать исполнилось, когда погибла мама. Ее убили, и я, можно сказать, это видел. Я опоздал на полчаса. После этого я больше ничего не боялся. Мне просто нечего было терять! Боль - ерунда, я ее почти не чувствую. Жизнь - да плевать на это. Свобода - фигня, переживу. Ничего не страшно. Меня и боялись-то все из-за этого. Я обычный отморозок. Ну, может, поумнее прочих. И вот - пожалуйста...
Он говорил безостановочно. Бессвязные фразы выливались свободным потоком. Такое часто бывает, русская рулетка даром не проходит. Как бы спокоен ни был человек, как бы ни старался сохранить хладнокровие близость смерти срывает все маски и обнажает душу. Если она есть. Арсений полагал, что у человека, в его присутствии легко убивавшего, да еще и не самым гуманным образом, душа должна быть маленькой, черной и сморщенной. Меньше всего он ожидал, что под всей внешней мишурой таится такое. Взрыв страстей, окрашенных неприкрытым цинизмом по отношению к собственной персоне - его гость вовсе не считал себя лучше, чем был на самом деле. Иногда в его тоне проскальзывало даже пренебрежение. И страх.
Страх, самый настоящий панический ужас и сводил его с ума. Ему всегда слишком везло. Удавалось все, что задумал. Он не мог отказаться от криминала, ибо только с помощью преступления мог достигнуть желанной цели. Власть. Неограниченная. Без нее он - пустое место. Отказ от цели равносилен самоубийству. Смерть как таковая не пугает, страшно прозябание. Хотя нельзя сказать, что он не пытался изменить жизнь. Бесполезно. Опять возвращается к прежнему. Это бег по кругу. В общем-то, Саша привык к этому и не считал ужасным или непоправимым. Свою собственную жизнь он не ценил ни в грош.
Этот чертов спектакль. Что в нем такого было, что вывернуло наизнанку? Непонятно. Если только ситуация, в которой Саша уже побывал. Он знал, что это такое - держать на руках труп дорогого человека. Его мать погибла не из-за него самого, но он мог предотвратить ее смерть. Хотя прямой его вины в этом бедствии не было, корил себя всю жизнь. А теперь предстоит пережить то же самое в куда худшем варианте. Теперь человек погибнет конкретно из-за него. И Саша совершенно точно знал, как.
Судьба не знает беззлобного юмора. Ее шутки обычно коверкают жизнь. Ну зачем отморозку такие переживания?! Зачем она разбудила в нем что-то человеческое? Остановить? Да он сам бы свернул с этого пути - так она мешает. Ну почему? Судьбе нужна гибель невинного? Почему именно так?! Зачем она сталкивает их вновь и вновь, почему не позволяет хоть что-то изменить?
Власть. Зачем ему она? Раньше добивался просто так, руководствуясь смутным ощущением, что это то, что надо. Сейчас твердо знает, как ей распорядиться. Ему известно, черт подери, что делать с этим проклятым миром. Смешно, что у отморозка могут иметься какие-то мечты и светлые идеалы? А ведь каждый отморозок в детстве был обычным ребенком. Только менее любимым, чем остальные. Вот он вырос и мстит. Вы меня не любили? Вы меня пинали? А теперь будете ползать на коленях. И трижды подумаете перед тем, как оттолкнуть или ударить ребенка.
И первым делом он изменил бы жизнь девушке, которая для него олицетворяет все, что только есть хорошего. Ей тоже пришлось несладко, он мог бы дать ей все, о чем она мечтала. В буквальном смысле все. Весь мир. И он действительно хочет так сделать. Но уверен: этому не бывать. Именно из-за того, что он постарается украсить ее жизнь, девушка погибнет. И тогда все теряет смысл.
Саша немного успокоился - не настолько, чтоб замолчать, но достаточно, чтобы говорить связно. Пересказал спектакль, так потрясший его, смутно упомянул о последовавших затем событиях. И Арсений понял, в чем дело.
– Знаешь, парень, как это называется? Элементарное самовнушение. Никакая не судьба. И сейчас я тебе это докажу. Ты всегда был впечатлительным, легко увлекающимся человеком, так? Для лидера эта черта, кстати, характерна. Причем увлекался так, что заражал всех своей идеей. Именно поэтому у тебя настолько сильная команда. Ты просто сделал из них своих фанатичных последователей. Но прежде всего ты сам - фанатик. Той цели, которая в каждый конкретный момент владеет тобой. Сейчас ты вбил себе в голову, что позарез необходимо экранизировать пьесу. Прежде всего потому, что там вслух, четко, ясно и лаконично сказано то, о чем ты думал всю свою жизнь. Ты увидел в ней отражение своих идей. И, естественно, постарался заразить ими окружающих - ты же лидер. А для начала сам заболел. Ты настолько вжился в образ, что вообразил, будто сама пьеса - это план твоей жизни. И подсознательно следуешь ему. Вот и все. выбери другой вариант - и путь изменится.