Закон Тьмы
Шрифт:
— Думаешь, я доверюсь тебе после…
Нехотя, но вынужденно, я начал медленно вставлять острие клинка под глазное яблоко ротвейлера.
— Стой! Я все понял, — он медленно отстегнул пояс и в последний раз обреченно взглянул на него. Затем подкинул мне ценнейшую вещицу, которая еще не раз проявит себя. — Не знаю, кто тебе сказал про тайник, но его здесь нет. Мы прячем золото в…
Вынув лезвие, я резко занес руку над головой пса, явно демонстрируя намерения пронзить его череп.
— Нет! Лживый подонок, ты победил! Все здесь.
Я с улыбкой остановился, подняв дружелюбный взгляд на Фамильяра. Тот яростным рывком откинул стол и задернул ковер с одной стороны. Открыв мне тем самым прекрасный вид на деревянный люк в полу.
— Сколько там?
— За жизнь не успеешь потратить.
— Я постараюсь, спасибо за вызов. Доставай.
Скорпион подумал несколько секунд, еще раз взглянул на пса и дрожащей рукой отворил дверцу люка, куда тут же прогнулся туловищем вниз. Я резко спрятался за телом животного на случай, если у него там ещё один заряженный арбалет. Но банда вновь меня разочаровала. Без каких-либо трюков и попыток выйти победителем, Фамильяр послушно выполнил мой приказ. Немного покряхтывая от нагрузки в неудобной позе, он вынул два дребезжащих золотом мешка. И растерянно уставился на то, как свободной рукой я застегивал его пояс поверх собственного.
— Забирай и выметывай свою жалкую задницу так далеко отсюда как только можешь, — ненавистно буркнул парнишка. — Хотя по-настоящему далеко, правда, не убежишь. Не только у нас ты сейчас воруешь. Они никогда не позволят тебе придержать товар надолго.
— Послушал бы с удовольствием, но надо еще проведать твою бывшую подругу. Так что отойди к дальней стене и отвернись. Последняя просьба. Не бойся, собаку я больше не обижу.
Послушание и здесь. Отвратительно. Если и лучшие из разбойников на деле такие, то впредь бессмысленно ожидать привнесения красок в мою жизнь от кого-либо еще.
— Не подглядывать! — я задвинул клинок обратно в оружие и крутанул его по кругу влево. Новый рычаг занял место предыдущего, и тут же оказался нажат. Вот уж что воистину собирало на себе пыль продолжительное время.
Язык ненароком облизнул губы, когда я увидел нос уничтожающего все живое механического монстра. Выдвинувшееся железное дуло небольшой толщины. Как и клинок, оно выпирало дальше ладони, но в три раза короче. Позади красовались два круглых окончания трубок, которые сразу соединились с остальной частью. Трубки проходили с самого пояса с закрепленной горючей капсулой через спину, где меня так обильно щупала Гидра, и через руку до локтя. Удивительный артефакт, украденный мною у одного богатенького идиота, не знавшего ему применения, дремал в капсуле, пока мне не требовалась его помощь. Кристалл дракона, неиссякаемый источник газа, по легенде служивший топливом для огня сказочных высших существ. Отныне пламя повиновалось мне, и об этом когда-нибудь сложат новую легенду.
«Беречь кристалл от прямого контакта с огнем. Последствия разрушительны». Именно такое неутешительное предупреждение успел я прочитать на подставке в доме богача, прежде чем изъять жаркую вещицу. А после обнаружил, что газу требовалось время и пространство для обретения пиротехнических свойств. Внедрением трубок, постоянно содержащих в себе газ и при надобности быстро заполняющих устройство, я закрыл сразу обе проблемы.
Но за мудрое проектирование и сооружение этой убийственной крошки пришлось заплатить морем по-прежнему не возвращенного времени. А ведь кому-то подобная сила дана от рождения. Всяким заурядным бездарям, которые либо редко используют этот дар, либо совершенно не по назначению. Я же вынужден хитрить и компенсировать магию своими приспособлениями.
— Еще чуть-чуть, — едва сдержавшись, чтобы не засмеяться и не выдать себя, проговорил я ничего не подозревающему идиоту.
Вытянув руку в стоящую мишень, я закрыл один глаз, хотя промахнуться тут было довольно сложно, и зажал средним пальцем крючок под ладонью. Подгоняемый приличным давлением, газ начал быстро выплескиваться наружу из дула, пока не встретил на пути зажегшийся язычок пламени и океан кислорода. Без любого из двух этих боевых товарищей он не превратился бы во внушительную оранжевую струю и не достиг бы человеческой цели за секунду.
Какая смерть наиболее болезненна? Тянущееся сдирание всей кожи, а впоследствии и мышц. Насаживание на кол после падения с огромной высоты. Приковывание к центру болота с многочисленными ранами на попечение вечно голодным насекомым. Ломание одной за другой всех костей. Или же сожжение, когда не знающий пощады огонь уничтожает все больше и больше участков тела. За длительное время карьеры мне довелось осуществить все эти способы. Но к превеликому сожалению люди не успевали или не могли рассказать об ощущениях. Да и невозможно было бы сравнить. Каждый наверняка бы твердо ставил свои мучения ужаснее других.
Устроившись поудобнее на ковре, я оперся локтем на лежащую горку мышц под черной шерстью и подпер себе голову. Не хватало еще трубки с табаком, чтобы полностью расслабиться под наблюдение за столь быстро зажженным камином. Скорпионская форма и кожа горели слишком уж хорошо. Но вот только не последовало никакой ожидаемой реакции от Фамильяра. Словно застывший Огр он надумал умереть за секунду до моего вмешательства. Псарь рухнул на землю спустя несколько мгновений после охватывания огнем, так и не выпустив из цепких рук отравленный нож. Так и не издав ни крика, ни предсмертных слов. До моих ушей доносились лишь звуки горящей плоти, источающей запах пережаренного мяса.
«Что это за бред вообще? Их там учат ощущать присутствие смерти и разгрызать спрятанные под языком ампулы мгновенного затыкания?»
Ротвейлер подо мной так же перестал дышать, окончательно впитав в кровь весь яд с ужина. В отличие от наглых хозяев, принял он смерть достойно. Я опустил глаза и погладил бедного пса, которого всякие изверги направили на путь разгрызания неугодных людей. Затем попросил прощения и сказал, что целился в других. Что не повезло ему стать вынужденной жертвой на моем праведном пути.
Вспомнив о двух оставшихся Скорпионах, я с выдохом поднялся на ноги. Затем, обойдя кострище, подошел к двери. За ней словно ждали от меня этого, и отозвались приближающимся шумом. Вряд ли молчаливая Гидра стала бы издавать звуки переворачивающейся мебели, радуясь победе. Поэтому я встал возле прохода, перекрутил огнемет до клинка и поднес малышку с режимом ближнего боя к краю двери. Мозг усиленно пытался вспомнить образ Драуга, а конкретнее его рост, пока рука то опускалась, то поднималась на десяток сантиметров параллельно полу.