Закон Тьмы

Игнатов Дмитрий

Зато несложно увидеть, что испытанное через секунду командиршей Тьмы в разы превзошло все мои сегодняшние терзания. Стрела со все еще незатупившимся концом перекочевала из одной плоти в другую, разбрызгивая капли крови. Из моего бедра ей в пах. В участок, где не было почти никакой защиты. И на этом я не остановился. Вонзив снаряд арбалета достаточно глубоко, но чтобы оставалась часть для захвата все еще безмолвно орущей от боли ладонью, я крутанул его и провел в сторону. Тут же ощутив уже чужую горячую кровь на израненных пальцах.

Хватка моментально ослабла, а бестия переключила

пыхтение с попыткой наградить меня сломанной костью на жуткий и пронзительный крик. Правая рука наконец вернулась под мой контроль, и я неспешно попытался встать, опираясь на здоровую ногу. Однако вторая нога все же напряглась, и ее тут же свело, в результате чего я чуть не грохнулся обратно. Странно, но от Огра были несколько другие симптомы. Стиснув зубы и запрыгав на одной ноге к вылетевшему из ее рук в начале боя двуручному мечу, я поднял его и посмотрел на Хейли. К счастью, она не воспроизвела прощальный трюк Скорпионов. Стерва была еще жива.

Она пыталась корчиться, но не могла — каждое движение наверняка лишь усиливало остроту ее неудобного положения. Лишь побуждало кишки еще дальше выглядывать через внезапно образованное окошко наружу. И тогда тварь сдалась, оставшись неподвижно лежать на спине и истошно мычать, пока кровь ручейками лилась на землю по обе стороны от неровного ранения внизу живота. Отдышавшись, я приблизился и оперся мечом на пространство между ее колен. Из закрытых глаз бестии выступали слезы, а стон переходил в какой-то животный.

— Думаешь, я дам тебе отдохнуть?

Ее веки приоткрылись. Вымученные, но злостные глаза устремились в мое лицо. Тогда я перехватил меч в правую руку и шагнул вперед, наступив ей на грудь.

— Наверняка ты и предположить не могла, что так все обернется.

Не услышав кроме страдающих звуков ничего, я решил поторопиться, чтобы узнать необходимую информацию до того, как она расстанется с этим миром. Присев у ее левой руки со все еще страдающим бедром, я схватил левой рукой за острый конец меча и поднес его к женскому указательному пальцу.

— Начинай говорить, или я прикажу смерти зайти за тобой как минимум завтра, — одно резкое движение с усилием, и палец был отрезан как ломоть хлеба, который она не позволила доесть мне этим утром. Дикое мычание лишь прибавило мне желания сделать это и со всеми последующими.

— Что… — голос словно исходил совершенно от другого человека. Уже не от той самоуверенной ведьмы, что пытала меня и чуть не победила в бою. Похоже, принять гибель достойно не было под силу никому.

Я приблизился лицом к ее и зловеще прошептал:

— Все, что ты знаешь о Тьме…

— Да кто ты вообще такой? — сплюнув кровь, прорычал один из солдат Тьмы. Сквозь сжатые брови он презрительно взглянул на того, кто за все сражение не получил почти ни одного удара в свое открытое лицо.

Адресат лишь повернул голову на второго сидящего в ряду связанных между собой преступников, которые потерпели неожиданное для себя поражение. И всему виной был этот странный детектив.

— Вопросы здесь задаю я, — Дайлер посмотрел на уносящийся двумя следователями труп в латной броне, не сумевшей защитить его от прилетевшего в шею меча. Затем на двух раненых, которым уже оказывали помощь другие стражники. И наконец перевел взвинченный взгляд обратно на сидящий десяток отпрысков зла, наверняка повинными в куда большем, чем это. Детектив напряг скулы, сжав челюсть с губами, затем глубоко вдохнул и продолжил: — В зависимости от активности и честности ваших ответов я буду сокращать тюремный срок.

Усмешка прокатилась по лицу каждого из солдат, когда они услышали это. Даже по кровоточащим от рассеченных бровей и скул.

— О нет, только не тюрьма, умоляю… Мы ответим на все вопросы, — наигранно высказал общее мнение один из солдат.

Детектив на мгновение сузил глаза и еще раз внимательно оглядел исчадий. Ни капли страха или беспокойства о поражении, о будущем. Либо перед ним сейчас было живое подтверждение тому, что тюрьма больше никого не пугает, и на преступников действительно будет работать только метод Флэйда, либо дело в другом. Они абсолютно уверены, что не попадут за решетку. А может и в том, что с легкостью выберутся оттуда. Немудрено, если их командир говорила правду, и король стоит у них на попечении.

— Я могу запереть каждого из вас в отдельном и глухом месте, о котором не узнает ни один из ваших сообщников. А могу и оповестить короля и весь мир о вашей кончине в бою, и никто не будет даже пытаться вытаскивать мертвецов. Что скажете теперь?

Некоторые сидящие рядом переглянулись, а другие пристально уставились на Дайлера. Похоже, все обстояло именно так, как наглая рыжая девица и сказала. И это было куда более ужасной и настораживающей новостью, чем все побеги Флэйда вместе взятые. Если прогнили самые влиятельные люди в стране, то ни о каком светлом будущем не может идти и речи. Бороться с серийным убийцей, имея на это полное право и дозволенность всего мира — это одно. Бороться против власти, не имея никакой поддержки и доказательств кроме слов шайки подонков — это совершенно другое.

— Да не горячись ты, законник. Задавай вопросы королю, мы тут ни при чем. Приказы, сам понимаешь.

— С ним я побеседую позже. Ваша судьба находится в ваших руках, а не его. Так что повторю: отвечаете на мои вопросы, и я становлюсь более благосклонен.

Дав поразмыслить и переглянуться арестованным еще немного, Дайлер услышал долгожданное:

— Валяй. Только предупреждаю, что для тебя все это не останется без последствий.

Никто из других девяти солдат не возразил такому решению, а значит не пришлось оттаскивать заболтавшего в дом для отдельного допроса.

— Кто вы, сколько вас, и с какой целью вы сгруппировались?

Цокнув языком и замявшись на несколько секунд, солдат все же решил довести начатое до конца. Но его волнение было бы видно и ребенку. То ли не хотел выдавать секреты товарищей, которых здесь не было, то ли боялся их расплаты за свой длинный язык:

— Мы из Тьмы. Влиятельного синдиката, набравшего сотни всевозможных разбойников и головорезов со всего мира. Эдакая единая община матерых преступников. Тех, кто отказывался присоединяться, мы тут же устраняли. Одна из главных задач.