Закон вне закона
Шрифт:
– Задачка, да?
– посетовал Волгин, когда Птичника после допроса отправили в лечебницу на экспертизу.
– Он ведь один у матери, свет в окошке.
– Оно так, - отчасти согласился я. И отчасти возразил: - А ведь на другой чаше - восемь матерей. И это только по доказанным эпизодам. Да еще отцы, мужья, дети... Счет явно не в его пользу.
– Неувязка, Алексей Дмитриевич. Восемь раз его ведь не расстреляешь.
– Восемь раз не его стрелять надо. А врачей. Которые занимались лечением, трижды. Два месяца поколют -
– А как быть? Пожизненно его в одиночке держать? Не так все просто.
– Вот и я думаю - как быть?
Придумать не успел: явился Майор с докладом. И с просьбой.
Повесил на рогатую вешалку автомат, с укором, неодобрительно глянул, как Волгин гасит в пепельнице длинный еще окурок.
– Сегодня у моста опять депутацию принимал. Законопослушных граждан.
– О чем мечтают?
– Беспокоятся: как бы наши зареченские женихи и высланные чеченцы, объединившись, не предприняли попытку форсировать реку. На подручных плавсредствах. Предлагают выставить посты из добровольцев - вверх и вниз по реке. Кое у кого даже ружьишки есть.
Это уже интересно.
– Вот что, Майор, ты эту приятную инициативу не отвергай.
– Как знать, не станет ли этот, единичный пока, факт тенденцией? В плане всенародного подъема на борьбу.
– Иди навстречу пожеланиям трудящихся. Сформируй из них два отделения. Командиров назначь из своих хлопцев. Наиболее надежных добровольцев вооружи автоматами - их навалом у нас...
– С холостыми патронами, - уточнил Майор.
– Естественно. Тем более что пока этого нашествия не предвидится. Что, кстати, оттуда слышно?
Майор усмехнулся.
– Советуются. Торгуются. Чечены все там осели и в ближних селах, сгруппировались. Как мы и рассчитывали. У них сейчас худой мир настал. Перед доброй ссорой.
– Примерно на сколько реальных стволов нам ориентироваться? И каких?
– Добрая сотня будет, по первым прикидкам. Есть автоматы с подствольниками. С десяток гранатометов. Ну и ручные гранаты, конечно.
– Кто сейчас координирует сборище?
– На виду - Гоша Заречный. Но куда-то за кулисы курьера гоняет.
– След взять не удалось?
– Нет, очень ловок парень. Егерь по профессии. И по призванию. Фенимор Купер сплошной. Как в лес вступил - так и растворился.
– А триада наша невидимая?
– Я имел в виду Губернатора, Семеныча и Ваню Заику.
– Ищем. Я полагаю, к ним курьер-следопыт гоняет.
– Скорее всего. Раз трое в одно время слиняли, значит, все трое в одном месте вынырнут. Надо их достать. Для показательного суда.
– Это важный социально-политический шаг, - серьезно и весомо уточнил Волгин, не замечая горячего майорского взгляда на пачку сигарет.
– Дело не только в этом, - добавил Майор.
– Сдается мне, эта тройка сейчас Заречьем дирижирует.
– Обойдусь.
– Я не стал его огорчать.
И уличать тоже не стал. В том, что "недемонстративную наружку" он мне уже тайно приклеил. И в том, что я ее в первый же день срисовал. И Ляльку Пилипюк, наверняка, по его приказу вооружил. И в тир таскает. Где она отрабатывает на турнике упражнение "стрельба из положения вис головою вниз с одновременным раскачиванием"...
В Замок мы с Майором пошли пешком. Никаких особых следов нашей деятельности город на себе пока не носил. Не почувствовал, стало быть. Только славянских лиц, казалось, прибавилось. Да бросался иногда в глаза неявный отлов нищих. Но вежливый. Я бы сказал, уважительный.
И еще одно личное, субъективное ощущение: пара внимательных глаз в сфере моего перемещения. Я даже не удержался, свредничал.
– Майор, - шепнул одними губами, - я тут одного парня срисовал, ведет кого-то из нас. Пасет, стало быть. Шлепнуть его? За углом, а?
– Патроны поберегите, - улыбнулся Майор.
Только я вошел в свои апартаменты, закурил сигарету, Лялька в дверях возникла.
– Алексей Дмитриевич, во-первых, Волгин вам звонил, сообщил, что оба акта экспертизы - по волосам с расчески и по машинному маслу положительные, а во-вторых, Русаков к вам рвется.
Прошка уже маячил лохматой лысиной у нее за спиной, пониже плеча.
– Бюрократ он стал, - пыхтел он, пытаясь сдвинуть Ляльку с порога.
– К тебе что, за неделю записываться надо?
– Ладно, девочка, впусти его. А то укусит еще. За ухо.
– Не достанет, - фыркнула Лялька и вернулась в приемную.
– Распустил ты ее, - проворчал Прохор, усаживаясь напротив меня, раскрывая дипломат.
– Не сердись на нас, Проша, дел много. Что у тебя?
– Вот, посмотри, - он протянул мне два номера городской газеты. Сплетни наплел. По твоей наводке.
Эти "сплетни" шли под рубрикой "Происшествия" и должны были внедрить в сознание горожан принцип неотвратимости и адекватности возмездия за всякого рода проступки, от нанесения побоев до перехода улиц в неположенном месте.
Я обратил внимание на заметку под заголовком "По заслугам?".
"Вчера вечером гр. Никитин Н.Е., проживающий по улице Ясная, неработающий, находясь в состоянии алкогольного опьянения, нанес жестокие побои своей престарелой матери. Поводом к этим действиям послужил ее отказ выдать сыну "на опохмелку" полученную накануне пенсию.
В тот же вечер по странному стечению обстоятельств указанный гражданин подвергся нападению неустановленных лиц, в результате чего получил те же телесные повреждения, каковые нанес несколько ранее гр. Никитиной.