Законник
Шрифт:
– Пару часов назад всё было на своих местах, – почесав затылок своими толстыми пальцами, ответил Падсон, – я сверял и заносил в журнал. Не думаю, что этот яд так просто найти, как какой-нибудь фурамин или киред. Он очень дорог и достать его сложно.
Фронтмены и лекарь вышли из квартиры.
Фобос подозвал какого-то зеваку и распорядился, чтобы тот позвал гробовщика, а тот, в свою очередь, снял мерку с мёртвого фронтмена.
– Фоб, у тебя уже есть какие-то догадки? – спросил Йеспер.
– Да, – хмуро ответил законник.
– Я не говорил, – ответил Падсон, отпирая дверь в свою лечебницу.
– Не ломайся, коновал, – процедил Фобос.
Замок щёлкнул. Лекарь повернулся и несколько секунд пристально смотрел в глаза законника. Затем опустил взгляд.
– Танго продал мне его пару недель назад.
Фобос взялся за голову и тихо застонал.
– Всё в порядке, командир? – спросил его Йеспер, – кто такой этот Танго?
Одноногий пояснил. Фобос, побагровевший от злости, следовал за Падсоном в боковую каморку. Он открыл дверь и подошёл к запертому шкафу.
– Как видишь, всё в по… – лекарь запнулся, – нет, стойте.
Замок был аккуратно вскрыт и лежал на полу. Падсон, что-то бормоча себе под нос, распахнул двери и пересчитал содержимое.
– Одной склянки нет, – сказал он.
– Неудивительно, – глухо ответил Фобос.
В его голове вертелась лишь мысль о том, как разыскать Танго и пристрелить его.
– Но я же… – Падсон был совершенно сбит с толку и раздвинул остальные склянки, чтобы посмотреть за ними, – я же проверял пару часов назад… Всё было на месте…
Фобос повёл Йеспера и Одноногого к Драйтеру, чтобы рассказать всё, что ему удалось выяснить.
Выйдя из лечебницы, он зашёл в соседний дом, но Хорнета не было на месте. Сандра сказала, что ещё утром он куда-то ушёл, не говоря ни слова. Фобос тихо выругался себе под нос. Помощь бывшего командира ему бы не помешала.
Законники пришли к Драйтеру, который оказался недалеко от манежа. Старый фронтмен занимался гимнастикой. Пёс всё так же семенил за Одноногим, выклянчивая крекеры.
Драйтер сделал короткий перерыв и закурил папиросу, усаживаясь на скамью.
– С чем пожаловали? – спросил он, прищурено глядя на Фобоса.
И законник выложил все свои догадки.
Чем больше командир слушал Фобоса, тем сильнее темнело его лицо. Когда речь дошла до каппадо, Драйтер выронил сигарету изо рта.
– Твою мать, – тихо прошелестел он, – не верю.
Но доводы Фобоса были крайне логичны.
Танго задолжал очень много денег ханготскому ростовщику. Когда тот прибыл в город, фронтмен перерезал ему горло и украл все бумаги, в которых говорилось о том, что покойник ссужал ему деньги.
– Не так много людей курит фабричные папиросы, – сказал Фобос, показав Драйтеру окурок со штемпелем, найденный на месте преступления. Командир кивнул. Танго предпочитал только такие. Йеспер со скучающим видом стоял чуть позади. Одноногий внимательно слушал, то и дело бледнея и качая головой. Но Фобос продолжал.
Тронтон, вероятно, проверил место убийства и кабинет ханготца. Что-то ему не понравилось, но он не сказал об этом другому караульному, видимо, решив, что это ему привиделось. Танго, скорее всего, возвращался обратно и подслушал этот разговор. После чего пробрался к спящему Тронтону и влил ему в рот лошадиную дозу каппадо.
– И затем помчался в северный патруль, – закончил Фобос.
Повисло тяжёлое молчание. За исключением некоторых нюансов, всё выглядело складно. Танго – убийца. По-другому и быть не могло.
– Кто ещё был в патруле? – спросил Йеспер.
Законникам пришлось отправиться в кабинет Драйтера. Командир достал журнал из стола и прочитал:
– Орвис Танго, Бен Тронтон, Ладох Корбайн и Талли Сил.
– Сил – это второй караульный, – подсказал Одноногий. Фобос кивнул. После чего попросил карту патрулей. Драйтер дал её законнику. Изучив хитросплетения нарисованных угольным карандашом патрульных путей, Фобос ответил:
– Вот место, где скрывается этот ублюдок.
Он ткнул пальцем в мортарианский монастырь, который находился к северо-востоку от Оштерауса.
– Ловко извернулся, – процедил Драйтер.
Все знали, что этот монастырь, которым заканчивался патрульный маршрут, давал кров любому, кто в нём нуждался. Многие преступники заканчивали там свой путь как послушники. Некоторые действительно раскаивались в содеянном. Некоторые же просто сбегали при удобном случае.
– Это усложняет з-задачу, – покачал головой Одноногий, наконец, отлипший от щенка и посмотревший на карту.
Фобос вздохнул.
Стрелок был прав – вломиться в монастырь Мортара и потребовать выдать злодея нельзя. Таковы традиции. Нельзя гневить бога, в которого верит практически всё население Фронтира.
– Честно говоря, я не знаю, как разобраться с этой ситуацией, – вздохнув, сказал Драйтер и убрал карту, – мы не можем его выкурить. Сейчас Фронтир – огромная пороховая бочка. Если кто-нибудь пронюхает, что законники вломились в монастырь со своими требованиями и нарушили все мыслимые и немыслимые запреты, то люди нас на штыки поднимут.
Фобос лихорадочно соображал. Как же ему не хватало Хорнета в этой ситуации. Командир бы нашёл оптимальный путь. Но теперь командир он. Одноногий и Йеспер выжидающе смотрели на него.
– Плевать, – наконец, сказал Фобос, – будем смотреть по обстоятельствам. Нужно ехать туда и ловить эту тварь.
ГЛАВА 9.
Однако ещё до того, как фронтмены покинули Оштераус, им вновь пришлось столкнуться с преступной натурой Орвиса Танго.
До этого момента Фобос размышлял о нём и пытался понять мотивы, которыми тот руководствовался, когда пошёл на преступление. Но теперь его сердце переполняла лишь ненависть.