Закрытые двери
Шрифт:
– Ну, вот, теперь и Ллойда расстроили, и это-то перед полётом, – сказал командир, потеряв радость от предвкушения.
– Опять во всём виноват Мэтьюз, – штурман сел в кресло, в дальнем углу комнаты, в обнимку с розовым слоником, занимавшим там место.
– Нет, – громко ответил ему Крайн. Мэт промолчал. Крайн продолжил диалог, надеясь разрядить обстановку: «А ты знаешь, что «Альбатрос» – один из самых больших самолётов в стране? Двухпалубный, с тремя классами для пассажиров», – присел он на диван. Обстановка лучше не стала, Мэтьюз снова возмутился: «То есть,
– Мэт! Ты летишь штурманом, – утихомирил его командир.
– Да?.. – с недоверием переспросил Мэтьюз.
– Да, – Крайн и не думал шутить.
– Другое дело, – Мэт поднял игрушку и сел обратно в кресло, – А по какому классу кормят командира?
– Ни по какому, – не собирался есть в полёте Крайн. Мэт понял, что это его личное решение, а не распоряжение фирмы: «Не хочешь, не ешь. А штурмана?» – у него появились свои планы.
– На какой денег хватит, – ответил ему Ллойд.
– Ну, не может быть. Должны же бесплатно…
– Мэтьюз, у меня создаётся впечатление, что ты работаешь здесь только из-за денег и еды, – сказал Крайн. Мэт недоумённо посмотрел на него: «А из-за чего ещё?.. А-а, ради любимого дела», – дошло до него. Он встал и достал из шкафа форменный пиджак. Надев его, штурман, ни слова не говоря, вышел из комнаты.
– Тебе тоже надо? – заметил командиру помощник, встав с дивана.
– Что надо? Надеть форму? Я уже в форме, – не собирался переодеваться тот.
– Эта белая, а нужна чёрная. Мы летим с командой «Винднорда». Хорошо хоть за их формой бежать не заставляют, – объяснил Ллойд, хотя знал, что его приятель прекрасно это понимает.
– Антер разрешает мне ходить в белой, – остался сидеть на месте Крайн, – Я и так значки и нашивки сменил, чтобы меня за сплендорского не приняли, хотя я был бы рад, – когда дело доходило до формы, его вряд ли можно было переубедить. Ллойд отлично это знал, но тем ни менее сказал: «Всё равно сегодня лучше надеть чёрную».
– Зачем? – словно не понимал командир.
– Сегодня ты должен показать себя с лучшей стороны.
– А чем эта сторона плоха? Я – командир, мне можно и в белой, – Крайн надеялся, что после такого аргумента Ллойд перестанет уговаривать его.
– Белая – это парадный вариант, – нашёл, что возразить тот.
– В «Сплендоре» – повседневный.
– А мы не в «Сплендоре», мы в «Аэроле» работаем.
Крайн замолчал, но остался при своём мнении. Ллойд тоже замолчал, но это не означало, что он согласился с товарищем. Он подошёл к шкафу, достал из него чёрную форму и положил её на диван, рядом с командиром: «Твоя». Крайн сложил руки: «Нет, я её не надену».
– Она тебе не нравится, что ли?
– Нравится, но мне своя дорога очень.
– Мог бы хоть на рейс одеться так же, как я.
Командир взглянул на лежащие рядом вещи: «Так же, как ты, не получится: у тебя – миллитари, а здесь – пиджак классический».
– Сейчас переодену, – помощник достал и свой приталенный пиджак.
– Это всё ради того, чтобы, как говорит Антер, не уронить марку перед конкурентами? Ллойд, у нас – свой стиль, – наблюдал, как приятель меняет наряд, Крайн. Тот надел пиджак и фуражку, и посмотрел в зеркало на дверце шкафа: «Даже не верится, что это я».
– Да, ты стал выглядеть как-то внушительнее, что ли, – выразил свои впечатления командир, – Интересно, где носится Мэтьюз? Нам надо зайти к координатору. Антер сказал, документы должны за час подготовить. Потом надо оружие получить и с командой «Альбатроса» встретиться. Вылет в шестнадцать, – в четыре часа вечера заметно смеркалось.
– Пойду, поищу его, – помощник переложил вещи из карманов кителя в пиджак.
– Сам не потеряйся.
Ллойд вышел за дверь, а Крайн остался наедине с чёрной формой. Мэтьюз тем временем зашёл в ларёк, купил два вместительных пакета под продукты, и теперь разгуливал по аэропорту. Он быстро дошёл до противоположного крыла. Здесь находились комнаты отдыха для приезжих команд. Мэт ощущал свою значимость от того, что полетит штурманом на одном из крупнейших самолётов страны. Это чувство вскружило ему голову.
Летящей походкой пробежавшись по малознакомому коридору, Мэтьюз заглянул в одно из помещений: «О, коллеги! Какие тут все крутые, – начал он молоть, не задумываясь, – Одного от другого не отличишь. Да, к нам каких попало не берут, разношёрстных всяких там», – Мэт хотел казаться своим человеком в этой незнакомой компании. В этой комнате все действительно были очень похожи друг на друга. Видимо, такими их делала форма. Штурман осмотрелся: «Это я в пилотажную зашёл что ли?» Присутствующие молча смотрели на него, а он стоял посреди комнаты, как артист на сцене.
– А-а, вы приезжие, – дошло до Мэтьюза, – Ну, ваше начальство тоже правильно делает, что одинаковых берёт. За разными-то сложнее углядеть, – видя, что публика не ропщет, он продолжил своё выступление, – Вот знаю я Лёву такого, везде свои руки сунет. А почему? Потому что небритый и форму не носит – словом, ни как все. Или Суслик, со своим носом везде, как шило влезет. Да ещё этот миллионер Лимон. Ох, уж он выдела! А ведь все из «Винднорда». Ась?.. Вы тоже оттуда??? И что, знаете их? Что, теперь побьёте меня? – знакомство вышло неудачным, – Чего сидите? Все сразу или по одному?
– Ты, кажется, заблудился, – сказал Мэту один из присутствующих.
– Это намёк? – штурман подумал, что на него сейчас набросятся с кулаками, потому что заговоривший с ним встал и направился к нему. Точнее тот направился к двери, чтобы указать на выход: «Думаю, тебе лучше выйти». Бить гостя никто не собирался, но тот решил, что его зовут в коридор подраться.
– Останусь в комнате – бить будут; выйду – тоже, – обнаружил, что оказался в безвыходной ситуации Мэтьюз, и встал в оборонительную позицию, – Ну, ладно, давай потягаемся. Мне не впервой.