Заледеневшая
Шрифт:
— Почему я не могу ее контролировать?
О, нет. Я спрятала голову лапой, вспомнив о Сэмми. Я метнула в нее пламенем, когда она попыталась преследовать меня. Я чуть не убила лучшую подругу.
У меня вырвался всхлип, напомнив о звуках общения китов, звуках, всегда вызывавших у меня слезы.
— Ты точно успокоилась? — снова спросил Блейк.
— Она успокоилась, Блейк. Нам нужно вытащить ее из всего этого, — сказала Констанс, и в течение следующих минут они произносили всевозможные заклинания, так что я почувствовала, как захват корней и лиан на мне
Когда я, наконец, освободилась, Блейк заговорил снова:
— Можешь пошевелиться?
Я не ответила. Им лучше оставить меня здесь. Я не могла встретиться лицом к лицу с Сэмми и тем, что я натворила в столовой.
— Посмотри на меня, — скомандовал он.
Я не подчинилась.
— Елена, посмотри на меня, — закричал он на этот раз.
— Нет!
Я услышала его приближающиеся шаги.
Он снова схватил меня за усики и повернул мою голову, чтобы я взглянула на него. На этот раз я даже не почувствовала боль. Какое-то время он смотрел на меня. Потом в его взгляде появилось то, чего я раньше не видела. Словно он нашел решение всех своих проблем.
Его губы слегка изогнулись в ухмылке. Действительно, он был таким красивым. Его ухмылка трансформировалась в фирменную улыбку на миллион долларов. Ту, которую я увидела в первый день, когда заметила его; ту, которая напоминала улыбку моего отца, и ту, которая заставляла каждую девчонку истекать слюной.
Блейк помог мне так же, как и в тот раз, когда мне нужно было трансформироваться в человеческую форму. Это все ещё оставалось непростым, потому что смена обличья причиняла такую же боль, как и при превращении в дракона. Однако стало немного легче очистить сознание, когда он был рядом.
Констанс укрыла мое тело мантией, как только я превратилась в человека, и исчезли чешуя и когти. Медленно подняв голову, я обнаружила, что Блейк все ещё сидит напротив меня на корточках.
— Спасибо, — пробормотала я и сильнее прижала к телу мантию.
— Всегда, пожалуйста, — снова ухмыльнулся он, но ухмылка сменилась озабоченностью. Он уставился в землю, и это выражение, замеченное мною чуть раньше на его лице, стало очевидным. Он встал и направился к Мастеру Лонгвею.
Констанс помогла мне подняться, и тот лес, что выглядел таким маленьким, теперь произвел на меня совершено противоположное впечатление. Большинство деревьев вокруг нас лежали, сломанные у корней, словно припав к земле в печали. Нам пришлось перебираться через них, и я закрывала глаза, не желая видеть все эти разрушения. Такое больше не должно повториться.
Констанс оставалась рядом со мной и поддерживала меня всю дорогу. Я чувствовала опустошение и усталость, и казалось, что я могла бы проспать целый месяц. Я встретилась с ней глазами, и она слабо улыбнулась мне и немного сжала в объятьях. Почему все пошло наперекосяк?
Я была не просто драконом, я была Рубиконом. Какой-то бред. Как мог особенный дракон, служащий свету, хранить в себе дракона, означающего тьму.
— Я думала, только один Рубикон может родиться в один период времени, — прошептала
— Это правда, но с тех пор как ты появилась в Пейе, происходит много всего, и на это у нас нет ответов, — спокойно сказала Констанс.
— Какая я молодец, — надулась я.
Она тихонько хихикнула.
— Вижу, ты уже почти в норме.
Какое-то время мы молчали, пока пытались найти дорогу сквозь лес.
— Все не так плохо. Ты привыкнешь к ней, — попыталась приободрить меня Констанс.
— Думаю, мне нужно волноваться не о том, чтобы привыкнуть к ней, — вздохнула я и снова обнаружила на себе обеспокоенный взгляд Констанс. — Это сложно объяснить. Эм, когда она берет верх… — я снова вздохнула. — Когда она главная, я не знаю, что творю.
Констанс улыбнулась.
— Слышала когда-нибудь выражение «доктор Джекил и мистер Хайд»?
Я кивнула.
— Именно так.
— Это нормально, Елена. С каждым разом ты будешь помнить больше, и смена облика станет быстрее. А остальное, ну, есть только один дракон, кто действительно сможет помочь тебе с этим, — сказала она и кивнула в сторону Блейка, который шел вместе с Мастером Лонгвеем и говорил с ним на латыни. Он презирал меня всем естеством. Однако сегодня проявил доброту и сочувствие.
— Я тоже обращусь ко злу?
У Констанс заблестели глаза, и она отвела взгляд.
— Я не знаю, Елена. Только время покажет.
Я прикусила губу и снова кивнула.
Наконец, мы добрались до окраины леса, и мне пришлось признать, что мой дракон был действительно грозным, он уничтожил треть леса под собой.
Блейк снял мантию, и я отвернулась. Трансформация для него проходила так естественно, и, когда я услышала треск и хруст, я поняла, что он обратился в дракона.
Констанс взглянула на меня.
Я покачала головой.
— Я не могу.
— Ладно, — сказала она, улыбнувшись, сняла мантию и отошла от меня для трансформации.
Она была таким красивым драконом. Ее серебристые чешуйки мерцали в последних лучах заходящего солнца, практически ослепляя, если отблески попадали мне на лицо. Длинная шея придавала ей величественный вид, а под подбородком росла небольшая белая бородка. Больше всего мне нравились ее ласточкоподобные крылья. Она вытянула лапу, и я ухватилась за нее, и воспользовалась ее когтями, чтобы встать поудобнее. Она взлетала, и, как только земля отдалилась на пару метров, я закрыла глаза. Сердце стучало как бешеное, и она прижала меня поближе к себе.
Ее гладкий торс источал тепло, и от него исходил чистый запах леса.
Я пыталась слушать биение ее сердца, но почти ничего не слышала. Забавно, как все, что касалось их, так отличалось от всего, что касалось нас. Я сделала глубокий вдох.
Ты дракон, Елена.
Спустя полчаса мы приземлились на территории академии. Я обняла Констанс, когда она обернулась в свою человеческую форму, и неуклюже поблагодарила Блейка, пока он все ещё стоял с голой задницей, перекинув мантию через руку, и разговаривал с Мастером Лонгвеем.