Заманчивая мишень
Шрифт:
В трубке послышался щелчок.
— Отвезите меня в аэропорт, — уныло сказала девушка. — Только сильно не гоните.
По пути таксист предложил:
— Может, захватите меня с собой? Я во многом помогу вам, к тому же мне надоело гонять наперегонки с сумасшедшими бостонскими водителями...
Глава 10
Кассирша в аэропорту была непреклонна.
— У нас нет двух соседних мест во втором классе и ни единого места в первом.
— Но
Имя на кассиршу впечатления не произвело.
— Пассажиры уже на борту. Пожалуйста, скоро следующий рейс...
— Я бы с удовольствием, — пробормотала Пепси. — Но мне срочно нужно в Вашингтон.
— Какое место предпочтете — двенадцатое А или тридцать первое Е?
— Давайте оба, — ответила девушка. — С каких это пор к вашингтонским корреспондентам АТК относятся так неуважительно? — вдруг вскипела она.
— После того как одна из них здорово села в лужу, — предположил таксист.
— Думайте, что говорите. Не ошибается только тот, кто ничего не делает.
— Большое спасибо, — поблагодарил таксист, получая билет из рук Пепси.
— А как же я? — обиделся оператор. Он стоял чуть в стороне, неловко болтая руками. Он словно не знал, куда их деть без орудия производства.
— Отправляйся пешком, — бросила журналистка. — И впредь покрепче держи камеру!
Пепси обнаружила, что на месте 12-А сидит какой-то маленький азиат — ну точь-в-точь мумия! Его тонкое, как прутик, тело покрывало лавандовое кимоно. Голова была совершенно лысой, лишь над ушами сохранился белоснежный пушок. Со сморщенного подбородка свисала реденькая бороденка, смахивающая на струйку дыма. В иллюминаторе отражались его узкие карие глаза.
Наклонясь к нему, девушка спросила:
— Вы не откажетесь поменяться местами с моим знакомым?
— Откажусь, — проскрипел старый азиат, не отрываясь от иллюминатора.
— Но я хочу сидеть рядом с ним!
— Так сядьте к нему на колени! И не надо мне докучать.
— Но я Пепси Доббинс!
— А я мастер Синанджу.
Девушка захлопала глазами.
— По-моему, он не сдвинется с места, — обернулась она к таксисту.
— Вы очень проницательны, — заметил азиат — Для обычной женщины.
Пепси неохотно плюхнулась рядом с этим хилым человечком, а таксист отправился в конец салона. Через несколько минут самолет поднялся в воздух.
Когда надпись «Застегните, пожалуйста, привязные ремни» погасла, журналистка повернулась к старику азиату и посетовала:
— Могли бы быть со мной полюбезнее.
— Не вижу, чтобы вы были любезны со мной.
— Но я важный телекорреспондент.
Лицо старого азиата покрылось морщинками словно мокрый пергамент.
— Ха! Я гораздо важнее
— Как это?
— Я непоколебимый страж трона Америки.
— Прекрасно, — негромко произнесла Пепси, мгновенно сочтя старика маразматиком.
Старый азиат погрузился в молчание.
— Само собой, — добавил он после долгой паузы, — это государственная тайна.
Не отрывая глаз от газеты «Пипл», Пепси спросила:
— Что именно?
— Тот факт, что я тайно служу истинному правителю Америки. Никому не говорите.
— Хорошо.
— Задача эта неблагодарная.
— Не сомневаюсь.
— Особенно с тех пор, как приходится охранять Президента-марионетку, а не императора Смита.
Пепси оживилась.
— Президента-марионетку?
— Он фиктивный правитель. Впрочем, мало кто об этом знает.
— Конечно, — неуверенно произнесла девушка.
— Все ваше правительство фиктивное. Фикция и фарс.
— Зато неглупое.
— И вот до чего опускается ассасин в эти ужасные времена.
— Прошу прощения. Вы сказали «ассасин»?
Старый азиат приложил тонкий иссохший палец к похожим на бумагу губам.
— Тайный ассасин.
— Вы ассасин?!
— Тайный.
— Очень интересно, — отозвалась Пепси, незаметно залезла в сумочку и нажала кнопку «запись» на портативном магнитофоне.
— Конечно же, я не вправе распространяться об этом. Начнется болтовня...
— Само собой. Однако между нами — вы не имеете отношения к тому, что произошло сегодня?
— К позору?
— Да. К позору.
— Очень низкий поступок. Поразить из грохочущей палки дворцового охранника, а не подлинную цель!
— По-вашему, плохо, что убили не того человека?
— Просто позор. Настоящий ассасин устраняет только цель и никого больше. Притом без дыма и грохота.
— Значит, если б за дело взялись вы, Президент был бы мертв?
— Если б за дело взялся я, — ответил старик, — эта марионетка была бы не только убита, но и убита таким образом, что никто не заподозрил бы дурацкой игры.
— То есть грязной игры?
— Тем, что произошло сегодня, возмутился бы даже цыпленок.
— Думаете?
— Конечно.
Старик снова погрузился в долгое молчание. Взгляд его быстрых карих глаз то и дело обращался на блестящий дюраль под самым иллюминатором.
— Мы уже вне опасности, — произнес он наконец.
— Вы имеете в виду страну?
— Нет. Этот экипаж. Крыло не отвалилось. Обычно такое происходит в первые десять минут. Теперь оно вряд ли отвалится до тех пор, пока мы не приземлимся. А потом уже не важно.
— Давайте вернемся к Президенту-марионетке, — торопливо проговорила Пепси Доббинс. — Если он марионетка, кто же дергает его за веревочки?