Заматерение
Шрифт:
Мы с ними на равных бойко обсуждаем проблемы, нисколько не чинясь, и обмениваемся шутками и подковырками. Короче ведём себя абсолютно естественно, не замечая границ, цвета кожи, разреза глаз, возраста и прочих мелочей.
Мне особенно приятно работать со своими товарищами из социалистического лагеря, Нравятся кубинцы за их темперамент и искромётные шутки. Я даже просил их при случае передать моё глубочайшее почтение команданте Фиделю, и всем их борцам с американским империализмом.
Примерно те же слова я адресовал дедушке Хо, и всему вьетнамскому народу с честью выдержавшим нелёгкое испытание и одержавшим победу в этой тяжкой борьбе.
Соседку эти мои просьбы и пожелания всего наилучшего свободолюбивым народам,
Зато я отлично слышал, как хлопает дверь её номера, когда сразу же выставлял её из номера отеля при каждом туда возвращении. Но всё-таки — «железная дева», нервы как из стальных канатов свиты. Держит себя в руках, хотя иногда ловлю на себе её кровожадные взгляды. Точно бы меня придушила за расовые преступления и урон нанесённый образу «белого господина».
А пусть знает нашу русскую мудрость — мал клоп, да вонюч! Её никто не держит, но ведь таскается за мной повсюду, и видно какое ей это доставляет отвращение.
Просто так работник органов опеки такое терпеть не стал, и давно бы сбежал, а у неё видно иная цель, которая её удерживает прочнее всех прочих её душевных порывов.
По её виду, я заработал наверно сотню расстрелов, и двадцать повешений. Наверно и десяток костров также. Однако пунктуально тащится за мной и не отстаёт ни на миг. Вцепилась мёртвой хваткой, что тот бойцовый бультерьер, Не отцепить, так что мне пришлось перейти на режим дня «отель — конгресс и обратно».
Мне, как и медвежонку Вини, у которого в голове только опилки, а потому ему всё пофиг, тоже кажется: «Это ж-ж-ж-ж, неспроста! …зачем тебе жужжать, если ты не пчела?». Вот и не подставляюсь, к тому же охрана не позволяет. Даже по городу прогуляться не дают, не говоря об окрестностях или поездке в другие места.
Так что монотонно продолжались рабочие будни конгресса. А по вечерами мы совместно с Людмилой под руководством Виктора осваивали новый стиль борьбы, и скучать не приходилось. Зарядка получалась отличная, так как бегать по Женеве, как вошло в привычку дома, было слишком опрометчиво.
Серое течение буден прерывали только ответы на вопросы Роддама Нарасимха от которых приходилось изрядно попотеть, отвечая на очень въедливые. Ему бы впору исполнять должность своего тёзки — Верховного Инквизитора Руки Света из «Колеса Времени» Роберта Джордана. Такой же дотошный фанатик, но только науки.
Он вывернул меня наизнанку, благо я подготовился и высыпал ему список использованных мною материалов при подготовке доказательств. Мне пришлось всё тщательно проштудировать перед поездкой, так как предполагал, что вопросы будут. Но никогда не думал, что такие дотошные.
Но зато он умница журналистов и политиков отгонял, не позволяя перевирать предоставленные сведения. И к тому же это было хорошей встряской в рутине рабочих обсуждений.
Большинство учёных осознавало, что Советы, вопреки приписываемому им тотальному контролю, наоборот открывают учёным возможность свободного международного сотрудничества, в то время как «свободные страны» запретили своим учёным участие в таком Всемирном конгрессе учёных.
Всё чаще в мире стали задавать вопросы о природе «железного занавеса», и кто на самом деле прилагает все силы для его возведения. Собравшиеся учёные в кулуарах часто обменивались своими мнениями по данному вопросу, а их недоумение только возрастало. Особенно, когда отмечали, что я свободно общаюсь со всеми учёными из разных стран мира. Единственное что вызывало у них удивление, что меня постоянно сопровождают несколько охранников, но после пояснения, чем вызвана эта мера предосторожности, ещё больше удивлялись, как могли цивилизованные страны провести такую беспрецедентную операцию по похищению и даже попытке убийства младенца. А вот пусть не обманываются внешним обликом «свободного мира», а глянут на истинный — отраженный в портрете Дориана Грея [136] .
136
«Портрет Дориана Грея» (англ. The Picture of Dorian Gray) — роман ирландского писателя и драматурга Оскара Уайльда. Любуясь своим изображением, юный Дориан выражает желание, чтобы портрет старел, а он всегда оставался молодым. Поддавшись далее дурному влиянию, Дориан предаётся порокам и разврату. Он видит всё новые изменения на портрете, сам он при этом сохраняет всю красоту молодости.
Людмила мне через десяток дней принесла американскую газету с интервью Джона Леннона и Йоко Оно, в которой тот выразил одобрение моей обеспокоенности судьбами человечества и моим призывам остановить безумие ядерной гонки. Он также высказал полную поддержку моему предложению ко всем странам мира, чтобы их предприятия военной направленности вместо оружия уничтожения занимались вопросами зашиты нашей планеты от космических тел угрожающих всему человечеству. В конце он отметил, что был сильно удивлён тем, что в своем возрасте я высказываю такую зрелую позицию, и отказываюсь принимать участие в разработке оружия массового уничтожения..
Это неудивительно, ведь недавно он записал песню «Imagine», в которой поёт о мире, где нет больше войн, религий и государств. Представляет — каким он может и должен быть [137] .
Вот только не шлёпнули бы его ещё раньше того срока, о котором я не преминул бы его предупредить. Теперь даже не знаю, какие далее ожидать события.
Поддержка столь видного борца за мир меня очень порадовала. Жаль не представится случай обменяться с ним рукопожатием, разве, что его удастся пригласить в СССР. Мне такие слова во много крат дороже всех прочих похвал от правительства и руководства.
137
https://youtu.be/VOgFZfRVaww
Надо будет обязательно засесть за благодарственное письмо товарищу Джону, и в нём выразить своё высочайшее к нему уважение, а также высокую значимость для меня его слов поддержки. Хоть так отблагодарить, потому что в Америку мне теперь дорожка навсегда заказана, и я у них «враг государства». Номер даже не важен, я могу скромно и за товарищем Фиделем постоять. Хотя бы в одной с ним достойной компании.
Обидно, что в испанском почти не петрю, а то бы интересно узнать мнение команданте о моем выступлении в адрес их северного соседа. Его отзыв для меня стоил бы не меньше. Жалко мнение Че узнать невозможно, но равняться на таких людей необходимо, или же в результате окажешься хрюкающим в одной луже с хряками.
Вечером в холле отеля я попросил одного из советских коллег исполнить сопровождение на рояле, и мы записали на плёнку моё исполнение этой песни Джона. Я сопроводил его словами, что «Imagine» является моим программным документом и руководством к действию, можно сказать гимном, исполняемым на утренней заре.
На том мы отослали заказную бандероль товарищу Джону. Пусть умники из CIA поломают свои аналитические головы, и что бы это значило? Может хоть в их кругах разойдется моя запись, а то коллега учёный сильно нахваливал меня, и сказал, что совсем не ожидал столь лирического исполнение после моего выступления на трибуне конгресса. Там я был совсем иным — пламенным борцом, обличающим пороки американских империалистов.