Замерзшие
Шрифт:
— Кайлер...
— Подожди, — крикнул он. — Я поднимусь.
Поднимусь? Только потом я поняла, что он не собирается для этого воспользоваться дверью. О, Господи, он взбирается на дерево. Да он убьется же! Я высунулась из окна, и мое дыхание превращалось в маленькие облачка пара, пока я наблюдала, как он начал вскарабкиваться на дерево.
— Кайлер ты сошел с ума?
— Нет. Да. — Он подпрыгнул на первую тонкую ветку. Выпрямившись, он угрюмо посмотрел вниз. — Что ж, это оказалось сложнее, чем я помнил.
От удивления
— Может, ты все-таки спустишься вниз и воспользуешься входной дверью, как, даже не знаю, как это сказать... Как делают нормальные люди?
— Я уже на половине пути. — Он оперся ногой в углубление ствола и перепрыгнул на другую ветку, которая была ближе к моему окну. Схватившись за ветку, он посмотрел на меня. От холода его щеки покраснели, а глаза блестели в лунном свете. — Если я упаду и сломаю себе шею, ты скажешь что-нибудь приятное обо мне на моих похоронах? Типа, «Кайлер обычно был приятным человеком».
— Боже мой...
Кайлер усмехнулся и подпрыгнул к массивному стволу, удерживая себя на ветке дерева.
— Не волнуйся. У меня все получилось.
Мой взгляд упал на заснеженную, твердую поверхность под ним. Я не была так уверена в этом.
— Почему ты просто не постучал в дверь?
Он склонил голову набок, как будто даже не обдумывал этот вариант.
— Не думаю, что ты бы открыла мне.
— Я бы открыла, — ответила я.
— Слишком поздно. — Он подмигнул, и мое сердце ушло в пятки. — Может, отойдешь?
Попятившись и вернувшись в комнату, я задержала дыхание, когда он ослабил хватку, отчего дерево под ним захрустело. О Господи, я не хочу на это смотреть. Я хотела закрыть глаза, когда он начал ползти по краю, а потом остановился и посмотрел вниз. Он поднял голову, оценивая расстояние до окна.
Мое сердце застыло от страха.
— Кайлер, не смей...
Слишком поздно.
Кайлер наполовину подпрыгнул, наполовину бросился в сторону моего открытого окна. Я обмякла. Закрыв глаза, я прижала руки к груди и вскрикнула. Я услышала звук ломающейся ветки и распахнула глаза. Он влетел в открытое окно, приземлившись на ноги, как чертов кот. Он слегка потерял равновесие и врезался в стол, отчего компьютер и книги затряслись.
Он выпрямил руки и медленно огляделся, прежде чем остановить свой взгляд на мне.
— Я крут.
Я едва могла дышать.
— Ага.
В дверь моей комнаты постучались, и через секунду она открылась. Папа просунул голову с широко раскрытыми глазами.
— Я просто хотел убедиться, что он остался жив.
Я кивнула, а Кайлер сверкнул улыбкой.
— Целый и невредимый.
— Это очень хорошо. — Папа начал закрывать дверь, но остановился. — В следующий раз пользуйся входной дверью, Кайлер.
— Да, сэр, — ответил Кайлер.
Качнув головой, папа закрыл дверь, и мы с Кайлером остались наедине в моей спальне. Это было не впервые. Он бывал тут во время осенних каникул, несколько месяцев назад, но сейчас?
Это воспринималось совсем по-другому.
Быть с ним здесь,
Кайлер снял свою вязаную шапку и начал снимать куртку, но, задумавшись, остановился и спросил.
— Ты не против?
Я замотала головой, сильнее укутавшись в кардиган.
Его тугие мускулы перекатывались, пока он снимал свою куртку и вешал ее на спинку стула. После чего он повернулся ко мне, и из моих легких вылетел весь воздух. Он никогда не смотрел на меня так... неуверенно и уязвлено. Он несколько раз сглотнул, а потом уселся на стул возле рабочего стола и глубоко выдохнул.
— Нам нужно поговорить, — заявил он, сложив руки на колени.
— Я знаю, — прошептала я, потому что не было никакого смысла врать или откладывать неизбежное. Я не могла сидеть, поэтому осталась стоять. — Прости, что так уехала из Сноушу, не сказав тебе ни слова. Мне просто нужно было выбраться оттуда.
Он кивнул:
— Я понимаю.
Я думала о том, что сказала мне Андреа о Заке, и о том, что он сделал. Вина кислотой сжигала мою грудь.
— Я... мне не следовало говорить тебе некоторые вещи, которые я сказала о Заке. Это была не твоя вина. Не совсем твоя, и это было грубо с моей стороны обвинять тебя в этом, поэтому прости меня.
Кайлер заморгал.
— Ты извиняешься?
Нотка неверия в его голосе встревожила меня. Как будто он не желал слышать мои извинения, как будто уже было слишком поздно для них.
— Да. Я не должна была говорить тебе это. И то, что ты сделал год назад...
— Остановись. — Кайлер поднял руки. — Ты же не всерьез.
Я глубоко вдохнула, но воздух застрял в горле. Сердцебиение ускорилось, и мне неожиданно захотелось присесть. Я села на край кровати и ощущала себя так, будто мы расстаемся... хотя никогда не были вместе.
Кайлер оттолкнулся вперед, отчего колеса заскрипели по паркету.
— У тебя совершенно нет никаких причин для извинений, Сид. Фраза «Прости меня» не должна даже касаться твоих губ.
— Не должна?
— Нет. — Он провел рукой по подбородку. — Во всем этом только моя вина. Я облажался, Сид. Я так сильно облажался, так много раз, что не имею права даже сидеть здесь. Ты даже не должна со мной разговаривать.
— А? — Я не была уверена, как реагировать на его заявление.
Он судорожно вздохнул, а потом выпрямился. Я напряглась, потому что у него был такой взгляд, будто он к чему-то себя готовил. Как будто он хотел оборвать все разом и, может быть, именно поэтому он здесь. Сказать, что между нами ничего не должно было произойти, что нам лучше остаться просто друзьями и что ему жаль, что он позволил этому зайти так далеко. Я не хотела это слушать, но знала, что должна. Это будет больно — адски. Я подумала о Нейте и о том, что он сказал, и мне захотелось заползти под кровать, но я заставила себя сидеть на месте. Больше никаких побегов. Больше никаких тайн. Жизнь не совершенна. Это должен быть один из тех моментов.