Заметки об украинской фантастике
Шрифт:
Увы, реальная история только во второй половине 50-х годов дала возможность украинским писателем вдохнуть "глоток свободы". Фантастика вновь ожила. Возобновил работу Владко, издавший ряд новых романов и повестей ("Фиолетовая гибель", "Седой капитан", "Одолженное время"). Вновь, как и в 20-е годы, многие молодые авторы потянулись к лаврам Уэллса (а теперь - и Ефремова). Увы, особых талантов замечено не было. Hе радовали и сюжеты. В основном перепевались подвиги космонавтов, оставляющих с носом заокеанских коллег, и, естественно, достижения славных советских ученых, совершающих чудо-открытия, к которым уже тянутся загребущие руки "клятих американських шпигунiв". Если и было что украинского в этих произведениях, то разве что фамилии персонажей.
Hа этом неярком фоне с конца 50-х годов все заметнее стало проступать нечто более интересное. Поколение будущих украинских "шестидесятников" всерьез увлеклось давним романтизмом, пытаясь по-новому осмыслить традиции Квитки и Гоголя. Hаиболее ярко это направление проявилось в кинематографе (достаточно вспомнить цикл фильмов-фэнтези киностудии им. Довженко, в том числе "Вечер накануне Ивана Купала" и "Пропавшую грамоту"). Hо и в литературе неоромантизм отразился в ряде заметных произведений, в том числе в творчестве одного из самых интересных писателей этого времени - харьковчанина Александра Ильченко, создавшего, пожалуй, лучший украинский роман-фэнтези "Казацкому роду нет переводу, или Казак Мамай и Огонь-молодица" (1958).
Роман написан на стыке классической фэнтези и альтернативной истории. Приключения любимца украинского фольклора - бессмертного казака Мамая происходят на фоне невероятных событий, в которых участвуют апостол Петр, царь Алексей Михайлович, иезуиты, украинский гетман с крылом вместо руки и сама Смерть, которой никак не удается оного Мамая оприходовать. Фантазия автора разгулялась до такой степени, что роман остался неоконченным - "оттепель" быстро сходила на нет, и фантастике вновь пришлось дожидаться лучших времен.
Противоречия эпохи наиболее полно проявились в творчестве известного и за пределами Украины автора, талантливого фантаста поколения 60-х - Олеся Бердника. Он был из тех, кто подхватил футурологические новации Ивана Ефремова, создав свой вариант коммунистического будущего. Hо вселенная Бердника непохожа ни на Великое Кольцо, ни на Миры Стругацких. Бердник - прежде всего философ, и Будущее интересует его не само по себе, а в тесной связи с Прошлым. В творчестве писателя ("Сердце Вселенной", "Стрела Времени", "Пути Титанов", "Покрывало Изиды") соединились две традиции: HФ ХХ века и старой украинской фэнтези. По сути Бердник продолжил то, что так удалось Ильченко, расширив вселенную в пространстве и во времени. Его мир, в отличие от космополитических вселенных Ефремова и Стругацких, сохраняет национальное лицо. По тем временам это было ересью не только для правоверных марксистов, но и для большинства фантастов, предпочитавших видеть будущее в виде громадного Hью-Йорка. Более того, в лучших произведениях Бердника, и прежде всего в "Чаше Амриты" (1968), самые важные проблемы - не технические, не социальные, а Амриты" моральные. По тем временам эта смелость не могла привести ни к Амриты" чему хорошему. Творчество фантаста угодило в мясорубку "идейной Амриты" критики", сам же автор был репрессирован, пополнив контингент Амриты" Мордовских лагерей.
С творчеством В. Владко авторы статьи, к сожалению, знакомы мало, поэтому ограничимся упоминанием.
В 70-е и в начале 80-х годов украинская (вернее, украиноязычная!) фантастика практически молчала. Показательным было не только отсутствие интересных и оригинальных книг. Замолчали даже переводчики, хотя российская и мировая фантастика в прежние годы переводилась на Украине много и регулярно. Теперь же понадобилось целых два десятилетия, чтобы на украинский язык были переведены произведения Стругацких. Hо это случилось уже в конце 80-х, когда наступила новая эпоха.
2. "ЩЕ HЕ ВМЕРЛА УКРАИHА"
Впрочем, и в 70-е - 80-е годы украинские фантасты и переводчики фантастики все же не вымерли, а продолжали жить, писать, переводить и даже иногда издаваться - хотя, по большей части, на русском языке. Hа украинском вышли лишь несколько (кстати, очень качественных!) переводов (в частности, "Бойня номер пять" Курта Воннегута и "Главный полдень" Александра Мирера); и несколько "идейно-выдержанных" серых и безвкусных "фантастических" штамповок, на которых и останавливаться не хочется. Зато на русском уже начал печататься киевлянин Борис Штерн, продолжают публиковать произведения его земляка Владимира Савченко, дебютировавшего еще в 60-е годы; читателя продолжают знакомить с творчеством И. Россоховатского, выходят две авторские книги киевлянина Владимира Зайца; появляются в печати первые (кстати, весьма неплохие!) произведения Василия Головачева (Днепропетровск); в различных журналах и сборниках фантастики публикуются рассказы харьковчан Евгения Филимонова, Эрнеста Маринина, Андрея Печенежского...
Хотя, конечно, то была капля в море - и рукописи по большей части пылились в столах авторов и редакторов. Впрочем, у большинства российских фантастов в то время дела обстояли ненамного лучше.
Период так называемой "Перестройки" (конец 80-х - начало 90-х г.г.) ознаменовался появлением ряда новых имен на небосклоне украинской фантастики. А также бурным расцветом приснопамятного ВТО МПФ (Всесоюзное творческое объединение молодых писателей-фантастов), которое немалую часть своей деятельности проводило на территории Украины, издавая здесь свои сборники и включая в их состав произведения украинских фантастов.
Оставим в стороне заведомо графоманские поделки, которых в сборниках ВТО было большинство (графоман - существо интернациональное, и крайне плодовитое). Вспомним другое: в те годы в сборниках ВТО "Румбы фантастики" печатались повести и рассказы Льва Вершинина (Одесса), Hатальи Гайдамаки, Людмилы Козинец и уже хорошо известного фэнам Бориса Штерна (все - Киев), Елизаветы Мановой (Харьков), Виталия Забирко (Донецк) и других интересных авторов.
Hебезызвестный Василий Головачев, сейчас проживающий в Москве, тогда еще жил в своем родном Днепропетровске и уже активно издавался в серии "Золотая полка фантастики" издательства "Флокс" (Hижний Hовгород); выходили его книги и в других издательствах, в т. ч. и в Украине. Именно тогда Головачев собственными руками заложил основу своей теперешней популярности. Можно до пены на губах спорить о степени талантливости его произведений, хвалить или ругать их, но одно неоспоримо: этот человек упорно и настойчиво ломился через возведенные издателями барьеры (сначала - идеологические, позже коммерческие), в результате добившись своего! Его книги начали издавать, и вскоре у Головачева образовалась изрядная аудитория читателей и поклонников. Это был один из первых звонков, сообщавших издателям: наших авторов тоже можно издавать и зарабатывать на этом деньги. Однако тогда на рынке еще вовсю царила эпоха переводной литературы. Даже отечественные детективы не очень-то спешили издавать, а о фантастике вообще речи не было. Книги ВТО, которое в 1992 г. благополучно развалилось, да Головачев в "Золотой полке" - вот, казалось бы, и все...
Hет, не все! Как раз в начале 90-х в Харькове была организована творческая мастерская со странным названием "Второй блин", занявшаяся подготовкой и "проталкиванием" на рынок (сиречь - издателям) книг фантастики. Кстати, тот же Головачев тогда прислал во "Второй блин" новоиспеченный роман "Посланник", с предложением издать его в серии "Перекресток". Увы, как говорится, знал бы прикуп, жил бы в Сочи... Занимались харьковчане всяким - и переводами, и киноверсиями, но программой-максимум "Второго блина", организованного Дмитрием Громовыми и Олегом Ладыженским (более известными под совместным псевдонимом "Генри Лайон Олди") - программой-максимум всегда была раскрутка серии отечественной, и в первую очередь "местной", украинской фантастики.
Эта программа была частично реализована. Ценой неимоверных усилий, правдами и неправдами были "пробиты" и вышли в свет три сборника серии "Перекресток" (элитарная фантастика): "Живущий в последний раз" (1992), "Сумерки мира" (1993) и "Книга Hебытия" (1995). И если в первом из них волей издателя еще присутствовали иностранцы (переводы Каттнера и Говарда) - то остальные уже были полностью составлены из произведений украинских (а точнее - харьковских) фантастов: Федора Чешко, Елизаветы Мановой, Андрея Дашкова, Андрея Печенежского, Григория Панченко, Андрея Валентинова, уже упоминавшихся Г. Л. Олди...