Замки из снега
Шрифт:
Целует тыльную сторону её ладони, заглядывает в глаза в надежде и думает, что вот она — его расплата за гордыню и тщеславие. Годы, проведенные в свете славы, светские рауты и улыбки во время автограф-сессий, вдруг стали
— У меня работа, а у них школа, Петир. Может, летом?
— И всё-таки подумай, милая. Говорят, этот октябрь будет промозглым.
— Значит, будет больше поводов заходить сюда на чай, да?
***
Петиру кажется, что кто-то поставил ему шах и мат и смеется в лицо. Смотри, писака, ты — убийца. Забавно, верно?
Глядите все, он убил невинную девочку. Не мог ты написать ей счастливый финал?
Бейлиш пишет альтернативный конец, строчит ночами, заливая в себя энергетик, и утром приходит в кофейню, чтобы Санса только покачала головой, ворча о том, что его вдохновение могло бы подождать до утра.
— Ты сбрендил, Мизинец, — закатывает глаза Варис, когда слышит его рассказ. — Натурально поехал головой.
В общем, спорить с этим бесполезно.
Петир ненавидит наступивший октябрь, нехотя выпускает Сансу из объятий и старается не оставлять её одну.
— Обещай, что завтра никуда не выйдешь. Мне нужно встретиться с издателем на пару часов.
— Да что с тобой? Ты меня пугаешь.
— Пообещай.
— Обещаю, обещаю. Но Петир…
Он целует её так, будто этот раз последний, судорожно, на надрыве. Почти что умоляет её поехать с ним завтра, чтобы ни на минуту не была вне его поля зрения.
Завтра обещали дождь.
***
Судьба —предопределённость событий, поступков. Бейлиш столько раз доказывал, что с ней спорить бесполезно. Сколько лет он смеялся над теми, кто пытался.
Когда Санса не берет трубку, он заметно напрягается.
Когда она не принимает его звонок в третий раз, Петир переносит встречу, вслед услышав что-то про «зазвездившегося писаря».
Ему всё равно. Он смотрит, как по асфальту бьют капли, и дышит этим мокрыс воздухом, доставая сигарету. Зажечь получается не с первой попытки.
— Возьми же трубку, давай.
Из детства он помнит, как отец сел перед ним на корточки и сказал, что теперь они будут вдвоем. Что мама смотрит сверху, потому что ангелы забрали её к себе. Он не помнит своих чувств, только заплаканные глаза отца и то, что в этот день в Перстах светило редкое солнце.
Когда ему говорят о смерти Сансы, идёт дождь.