Замкнутый круг
Шрифт:
– Ее нет дома.
Келси еще не договорила, как новый удар в лицо заставил ее пошатнуться. Из глаз посыпались искры, а затылок отозвался тупой болью. В первое мгновение Келси даже не поняла, что упала и стукнулась головой о пол возле буфета.
– Лживая сучка! – Похабно улыбнувшись, Рик налил себе еще коньяку. – Такая же, как и твоя мать. Пожалуй, я все-таки начну с тебя. Интересно, какова ты на вкус, крошка.
На этот раз Рик хохотал до тех пор, пока у него не заныли бока, – таким забавным показалось ему выражение животного ужаса на лице Келси.
– Нет, не бойся – мне не пристало подбирать объедки за моим щенком. Кроме того, я предпочитаю.., более зрелых женщин. Твоя мать часто бывала на ипподроме.., и тогда, и теперь. Если бы твоя бабка в свое время наняла меня, а не этого слабака Бредли, который без понюшки кокаина шагу ступить не мог, все могло бы быть по-другому. Пойдем спросим у Наоми – может быть, она даст старине Рику шанс попробовать еще раз?
– Держись от нее подальше. – Келси вскочила на ноги, хотя голова у нее кружилась, а перед глазами все плыло после удара в переносицу. – Я убью тебя, если ты тронешь ее хоть пальцем!
– Пальцем? Ха-ха-ха! – Рик снова заржал. – Как ты похожа на свою мать – готова убить человека только за то, что он следует велениям природы.
– Мне все про тебя известно. – Стараясь сохранить равновесие, Келси схватилась за полочку буфета. Ей нужна одна минута, уговаривала она себя. Всего одна минуточка, чтобы прийти в себя, чтобы справиться с болью в голове и удостовериться, что ноги перестали подгибаться. – Гейб поехал за полицией. Они вернутся с минуты на минуту.
Рик снова замахнулся, и Келси невольно попятилась, едва не упав при этом.
– Ну-ка, говори правду, крошка, иначе я изуродую тебя так, что мать родная не узнает.
– Но это правда! Сегодня вечером мы встречались с Чарльзом Руни, и он все нам рассказал. – Келси стала пересказывать детали, надеясь выиграть время.
И Рик верил ей, она видела это по выражению его лица. И выражение его лица подсказало ей, что он может сделать кое-что похуже, чем ударить ее еще раз.
– Они застанут тебя здесь и упрячут в тюрьму, если только ты останешься, – продолжала она. – Точно так же, как когда-то копы засадили за решетку мою мать. Может быть, тебе еще удастся скрыться. Если уйдешь сейчас, они, возможно, тебя не найдут.
– У них ничего нет против меня. Ничего. – Рик взял с буфета ее стакан с коньяком и выпил. – Все это слова. Кроме того, ты позабыла про свою бабку.
– Нет, не забыла. Мою мать осудили потому, что ее оболгали. Чтобы отправить за решетку тебя, достаточно будет правды.
– Он сдаст меня! – Рик в ярости швырнул опустевший бокал в черное жерло камина. – Мой собственный сын, моя плоть и кровь сдаст меня полиции! Ну что же, я заставлю его об этом пожалеть. Очень пожалеть!
Он бросился на нее. Паника и проворство молодости помогли Келси уклониться от его протянутых рук, так что Рик схватил только рукав ее блузы. Раздался треск рвущейся материи, и Келси, освободившись, ринулась к двери.
Рик настиг ее вторым прыжком и повалил на пол. От удара об пол боль залила ее тело, и Келси принялась отбиваться руками и ногами, всхлипывая от бессилия и страха. Первый ее удар попал Рику в грудь, второй скользнул по плечу, третий вообще пришелся в пустоту. Одновременно Келси пыталась ползти по ковру к лестнице, но каждый дюйм давался ей с великим трудом.
Она была уверена, что Рик вот-вот прикончит ее. Забьет ее до смерти или задушит своими огромными сильными руками. А когда она умрет, "он поднимется наверх, чтобы напасть на Наоми.
Она вскрикнула только раз – когда он схватил ее за волосы и рывком запрокинул голову назад. Перед глазами Келси вспыхнул ослепительный свет, а слезы так и брызнули во все стороны. Если бы Келси могла говорить, она бы сдалась и стала молить о пощаде, но воздух, обжигавший ее горло при каждом вдохе и выдохе, странным образом не касался голосовых связок. Она была нема как рыба.
– Ну что, сука, получила свое? Получила?!
Будешь знать, как обманывать старину Рика!
Вытянутые вперед пальцы Келси нащупали на ковре длинный и острый осколок хрусталя. Ничего не соображая, Келси инстинктивно сжала его в кулаке и нанесла удар.
Рик взвыл, словно раненый зверь, и отпрянул. Из глубокой раны на щеке, куда пришелся удар стеклянным обломком лошадиной ноги, обильно хлынула кровь.
Негромко поскуливая от страха, Келси поднялась на четвереньки, потом выпрямилась и, прихрамывая, ринулась прочь из комнаты. Вслед ей летели его проклятия.
На ступеньках лестницы она споткнулась и упала, но встала не сразу. Несколько мгновений она не шевелилась, стараясь восстановить сбитое дыхание и прогнать застилающую мозг пелену страха. Казалось, ей это удалось, но когда она попыталась крикнуть, чтобы предупредить Наоми, из горла ее вырвалось лишь какое-то сиплое мяуканье. Сплюнув кровью, Келси поползла вверх по ступенькам и встала на ноги только на самом верху – когда услышала, что Рик гонится за ней.
– Нет!!! Келси схватила с широких перил лестницы вазу с лилиями и швырнула в него. Звон разбиваемого фарфора и хриплый крик боли подсказали ей, что снаряд попал в цель. Этим Келси выиграла несколько драгоценных секунд, которые оказались очень кстати, когда она пыталась повернуть дверную ручку спальни Наоми своими окровавленными пальцами.
– Мама! Боже мой, мама! – напрягая все силы, Келси повернула наконец проклятую ручку и, ворвавшись в комнату, захлопнула за собой дверь. – Мама, проснись!
Всхлипывая, Келси возилась с защелкой, но пальцы ее онемели от боли и страха. Но вот шпингалет встал на место, и Келси, бросившись к кровати, схватила Наоми за плечи.
– Ради бога, проснись, мама!
– Что?.. – Снотворное было слишком сильным. Наоми не сразу проснулась и лишь раздраженно оттолкнула руки дочери. – В чем дело? – пробормотала она сонно.