Шрифт:
А жизнь летит, и жить охота,
и слепо мечутся сердца
меж оптимизмом идиота
и пессимизмом мудреца.
Игорь Губерман
1
СССР. Москва – Франция. Париж. 1965 год.
Дождь лизал оконное стекло, тщательно размазывая по нему прохладную влагу, будто надеялся растворить прозрачную преграду и проникнуть в кабинет, залитый электрическим светом. Подполковник КГБ Анатолий Лазарев стоял у окна и задумчиво наблюдал за беснующейся стихией. Водяная пелена сделала вид за окном размытым, заставляющим воображение дорисовывать смутно видимый пейзаж, как на полотнах Моне.
В кабинете генерала Ершова на площади Дзержинского слышался лишь шелест дождя по оконному стеклу и стук тяжелых капель по железному карнизу. Генерал КГБ сидел, задумавшись, над стопкой документов, и казалось забыл о присутствии подполковника Лазарева в своем кабинете. А задуматься было над чем.
В результате успешно проведенной операции "Александрит", год назад родилась принцесса – внучка и прямая наследница императора Николая II. Но на девочку было совершено уже несколько покушений. К счастью прошедших не удачно. Чтобы обезопасить принцессу, ее отправили во Францию. Теперь она жила в специальной семье, работающей на советский КГБ.
Произошел еще ряд событий, указывающих на то, что в их ведомстве завелся крот. Теперь генерал Ершов добился разрешения начать специальное расследование об утечке особо секретной информации при проведении операций КГБ. А ниточки тянулись как в их ведомство, так и в Европу. А значит нужно действовать быстро и наверняка. Генерал поднял голову и повернулся в сторону окна.
– Итак, если думаешь, что во Францию нужно ехать тебе самому, то поезжай. С тобой отправится та девушка, которая должна была сопровождать в прошлый раз, когда пытались вывезти принцессу в Париж. Правда, меня удивило, что и в прошлый раз, и в этот на ее кандидатуре настоял полковник Поляков. Но, с другой стороны, она окончила Институт иностранных языков и поэтому в совершенстве знает французский. Немного говорит и на итальянском. У нее прекрасная боевая и физическая подготовка. Твой-то французский язык как, еще не забыл, сможешь на нем говорить?
– На месте разберемся, постараюсь побыстрее восстановить забытое.
– Поедете как супружеская пара, – шеф всматривался в лицо Лазарева, пытаясь понять, о чем тот так задумался.
– Ты хочешь о чем-то спросить?
– Особо вопросов нет, но, товарищ генерал, у меня такое чувство, что решение отправить меня в Европу, связано с чем-то личным и значимым для вас.
– Лазарев, вот не надо сейчас умничать и играть в медиума. Если бы я хоть в чём-то сомневался, то не послал бы тебя.
– Понимаю, но давно не видел вас таким задумчивым. Полагаю, есть нечто, о чем меня не предупредили?
– Знаешь что, всему свое время. Может быть я еще пожалею, что отправил тебя на это расследование в Европу. Поезжай в Париж, внедришься через князя Юсупова в "Русский альянс". А дальше будешь действовать по обычной схеме.
– Да, это если все пойдет как вы задумали. Но что-то мне не спокойно на душе, моя интуиция подсказывает, здесь кроется нечто большее, чем банальное расследование. Что-то связанное со мной лично. Я ведь прав?
– Лазарев, иногда ты бываешь несносным. Как говорил мой отец "нет ничего хуже, когда то, что ты считаешь отличной интуицией, оказывается банальной паранойей".
Лазарев стоял буквально на том же самом месте в зале московского аэропорта, где несколько месяцев назад так бесцеремонно в его жизнь и в судьбу маленькой принцессы вмешалась майор Силуянова из отдела внешней разведки. Именно с ней Анатолию теперь придется работать по этой теме.
К его удивлению, женщина оказалась не такой уж стервой и занудой. На совещаниях она излагала свои мысли очень лаконично, ее конструктивные предложения имели здравый смысл и довольно смелые решения. Она, прочитав отчет Лазарева о возможной утечке информации и анализе событий, происходящих в результате проведения сверхсекретной операции "Александрит" по получению ребенка царских кровей, провела довольно успешную акцию по дезинформации противника. В результате сбив с толку буквально всех и своих, и чужих, взяла ситуацию с принцессой под контроль. Вот только поехала в Париж все-таки не Зинаида, чему Анатолий был очень рад.
– Зоя, – он обратился к своей "супруге", – скоро начнут пускать в самолет, пойдем поближе к выходу на посадку.
Миловидная девушка посмотрела на него влюбленными глазами, – да, милый, пойдем, – Зоя взяла Анатолия под руку и одарила ослепительной улыбкой.
– Она восхитительна, еще, чего доброго, влюблюсь, – подполковник улыбнулся в ответ и склонил голову к ее уху, – самое главное, чтобы сейчас наша Зинаида не появилась с очередным приказом.
Девушка тихонько засмеялась, прикрыв пальчиками аккуратно подкрашенные губы, – да уж, в нашей семейной идиллии только ее не хватает.
До Парижа молодые люди добрались без приключений. В аэропорту их встретил сотрудник и передал Лазареву пакет с документами и ключи от машины, которой Анатолий должен был пользоваться следующие несколько недель работы во Франции. По плану они должны были попасть в гости к Феликсу Юсупову, а тот в свою очередь, познакомить Лазарева с членами "Русского Альянса".
Поселили их в ближнем пригороде Парижа в небольшом, отдельно стоящем домике. Для соседей и прочих любопытных Лазарев был бизнесменом из Италии, а Зоя – его жена француженка, по профессии фотограф.
В доме на втором этаже была лишь одна просторная спальня с удобной, огромной кроватью, застеленной в исконно французском стиле с кучей подушек и подушечек, сложенных у изголовья. А гардеробных и ванных комнат было по две, отдельно для каждого из супругов.
На первом этаже располагался гараж, гостиная, лишь зонально разделенная с большой кухней, которая вызвала неописуемый восторг у Зои. Большие, застекленные двери выходили в сад, что создавало эффект продолжения пространства за пределы уютной гостиной. На обеденном столе стояла бутылка вина и ваза с фруктами, а в холодильнике нашлись необходимые на первое время продукты.
Анатолий открыл вино, налил в бокалы, один подал девушке, а второй взял сам.
– Ну что ж, милая супруга, с приездом и началом новой жизни во Франции, – он приблизился к Зое и своим бокалом коснулся ее бокала.
Раздался тонкий, мелодичный звон. Девушка пригубила вино, а затем поставив его на стол, приблизилась к Анатолию и, положив руки ему на плечи, замерла в ожидании.
– Как насчет того, чтобы немного отдохнуть после перелета, ты не устала? – Лазарев в упор смотрел на Зою.