Замочить Того, стирать без отжима

Инодин Николай Михайлович

Я готов был рассказать им всё, что они пожелают услышать, сделать всё, что они потребуют. Только они ничего не спрашивали, эти неотёсанные, полуграмотные американские парни. Они старательно причиняли мне боль, силясь максимально растянуть процесс, потому что им нравилось видеть мои мучения. Я оказался в роли кошки, угодившей в лапы малолетних живодёров. Большой, потрясающе живучей кошки, которую можно терзать долго-предолго, причём никакая тётя Полли не вступится за несчастное животное, разогнав мучителей

палкой.

Когда я уже неспособен был даже хрипеть, они бросили моё обгадившееся и обмочившееся тело под ближайшим кустом, и пошли стрелять из трофейного пистолета, поленившись проверить, хорошо ли держатся верёвки на руках и ногах.

Я слышал их вопли — они подстрелили кролика, подранок убежал, они погнались за ним…

У меня появился шанс. Верёвка на руках здорово ослабла, пока я бился у костра, а может, обгорела — руки точно были обожжены. Я распутался. Подобрал камень с острым краем, освободил ноги и на четвереньках пополз обратно — к субмарине.

Хорошо, что ползти было не слишком далеко. Ещё сотня метров, и они догнали бы меня, а так люк захлопнулся прямо перед их злобными рожами. Они били по корпусу камнями, стреляли… Тупые придурки.

Как спускался вниз — не помню. Наверно, терял сознание, потому что очнулся лёжа на полу. Добрался до аптечки, вывернул на себя её содержимое, с трудом нашёл обезболивающее и сделал инъекцию в бедро, как можно ближе к ожогам.

Я всё-таки сдохну, в этом мире нет больницы, способной вытащить меня с того света, но несколько часов у меня ещё есть.

— Задача минимум — оторвать Калифорнию от Соединённых штатов, — так он сказал. Жалкие писателишки, я покажу вам, как это нужно делать!

Так я не работал ещё никогда в жизни. Перепрограммировать систему, ввести новые координаты, с двойным, тройным перекрытием по количеству боеголовок. К счастью, у меня на ноутбуке нашлась карта разломов в достаточном для наведения боевых блоков разрешении. Когда закончил, перед глазами стояла багровая муть, меня трясло, бросало то в жар, то в холод. На проверку данных у меня просто не хватит сил.

[Enter].

Четвёрка регуляторов сгорела первой — когда поднялись крышки ракетных шахт, фермеры просто не смекнули, что пора уносить ноги, решили, что им открывают вход.

Стартующие «Трезубцы» выжгли всё вокруг выброшенной на сушу лодки.

***

Землетрясением в Калифорнии никого не удивить. Самый тряский штат страны — смеялись местные жители, поднимая опрокинутую мебель и собирая осколки разбитой посуды. Только в этот раз земля просто ушла из-под ног, совсем. Планета дёрнула шкурой, как лошадь, которую одолели слепни. Практически одновременный взрыв десятков ядерных боеголовок, ударивших по разломам земной коры, спровоцировал бедствие планетарного масштаба.

 Калифорния, и без того непрочно державшаяся за материк, откололась. По месту разлома рванулись из недр потоки магмы, невероятной силы удар всколыхнул Тихий океан, отправив в путь самую большую волну за время существования человечества. Опережая волну морскую, пошли по планете волны сейсмические, сотрясая твердь, пробуждая вулканы, даже те, что давным-давно считались уснувшими.

Ожившие склоны горной долины ринулись вниз, навстречу друг другу, надёжно похоронив под собой и легкомысленно-стеклянный ресторанчик, и угрюмое здание оружейного магазина. Где-то в глубине мешанины камней и песка красная тряпка, бывшая некогда кокетливым платьицем, оказалась придавлена к женской руке, сжимающей в раздавленных пальцах смятый половник.

Корабли российской эскадры сначала оказались на дне внезапно пересохшего залива Сан-Франциско, потом были выброшены на берег стремительно вернувшейся водой. Уцелевшие после первых разрушительных ударов землетрясения люди собирались на открытых местах, опасаясь повторения бедствия. Их накрыли извергнутые раскрывшимися разломами земной коры пирокластические потоки.

Далеко на Камчатке вырвавшийся из рассевшейся скалы поток раскалённого газа, смешанного с пеплом, мгновенно уничтожил спавшую в любимой пещере Чейвине. Вдоль побережья Азии и Австралии море сначала отошло от берега, бесстыдно обнажая дно, затем вода вскинулась до самого неба и со страшной скоростью ринулась на сушу.

Собранный в китайских портах британский флот за считанные минуты оказался перемешан с британской экспедиционной армией — в прямом смысле этого слова. Обломки джонки, на которой прибыл на родину дядюшка Хо, оказались разбросаны среди разрушенных храмов Ангкор вата.

Петропавловск и Порт-Артур, закрытые Камчаткой и Ляодунским полуостровом, избежали удара цунами. Первый был засыпан раскалённым пеплом, повторив судьбу Помпей и Геркуланума, второй был в щебень разрушен землетрясением.

По всему земному шару гибнут люди, рушатся строения, меняют русла реки. Небо затягивают тучи вулканического пепла, закрывая Солнце. Мир корчится, теряет объём и глубину. Вот мятым листом бумаги падает он на пошарпанную поверхность письменного стола, выгибается, будто его скручивают невидимые руки. Буквы на его поверхности наливаются красным, оплывают, поверхность желтеет, коробится, обугливаясь по краям. Затем лист разом, сразу весь вспыхивает бездымным, почти невидимым на ярком солнце пламенем, превращается в кучку пепла.

Порыв сквозняка распахивает окно, сметает пепел со стола, очищая рабочую поверхность.

КОНЕЦ.