Замок целителей
Шрифт:
— Не засыпай, — сказала она. — И следи за тем, чтобы и я не уснула.
Когда повозка подъехала к владению лорда Эринга, Яспер потянулся и выставил ноги вперед. Девушка надеялась добраться до места еще до рассвета. Но было слишком далеко, и Яспер не смог выполнить ее просьбу.
Солнце уже встало. На дороге появились другие повозки и одиночные всадники. Как его и просили, Яспер проехал мимо имения Эринга. Высунув голову из окошка, девушка показала в сторону узкой и заросшей дороги. Когда повозка поравнялась с замшелой скалой, напомнившей Ясперу огромную кошку,
Девушка стояла перед ним в пыли, держа за руку своего раба, словно была ему сестрой; разница меж ними только в цвете волос и в тех свежих шрамах на лице мальчика, которые теперь прикрывали повязки. Усталые глаза ее излучали необычайный оттенок, напомнивший Ясперу темно-синие стеклянные флаконы, в которых продают на рынке духи, золотистая кожа и золотые волосы только подчеркивали этот цвет. Красавица, подумал он, редкая красавица.
— И ты хочешь, чтобы я оставил тебя здесь? — Он указал на пыль, сорные травы и молодые деревья возле дороги.
Она кивнула. Платье девушки теребил ветерок.
— А где здесь север?
Он указал. Девушка повернулась в ту сторону, словно пытаясь запомнить. А потом вновь посмотрела на него:
— А какое дерево называется дубом?
— Ты хочешь сказать, что никогда не видела дуба?
— Иначе я бы не спрашивала.
Возле тропы среди молодых кленов и буков росло много юных дубков. Сорвав листок с одного из них, Яспер протянул его ей.
— У всех дубов листья такие же, как у этого. Поняла?
— Спасибо. — Порывшись в своем поношенном платке, она извлекла толстую монету.
— Дилан! Это слишком много. У меня не найдется достаточно бесает, чтобы дать тебе сдачу.
— Бери. У меня нет мелких денег.
— За такую сумму ты могла бы нанять меня на год, — возразил он.
— Это так много? — На лице ее появилось сомнение.
— Так много. Я подожду тебя за поворотом и отвезу назад, если хочешь.
— Мне не придется возвращаться. — Она вскинула голову.
Яспер задумался. Ему нужно успеть вернуть экипаж Тому и поставить бедную животину отдохнуть. Что ему до этой босоногой богачки! Скорее всего, она поссорилась с родными и убежала из дома — как многие до нее. Может быть, даже из-под венца — у всех этих девиц всегда полна голова глупостей, когда речь идет о свадьбе.
Получив целый дилан, он сможет обновить колеса для повозки Тома и купить коня с таратайкой себе. За прожитые восемнадцать лет он только и мог что выжить — не более. Теперь ему предоставлялась возможность выбиться наверх. И спорить он не намеревался.
— Как угодно, — ответил Яспер, залезая на козлы.
Маэве еще не приходилось не спать целый день, ночь и еще утро. Усталость отягощала ее тело, а ум буравил страх. Она не могла позволить себе уснуть, пока не найдет камень дримвенов. Лорд Морлен — эбровен, как сказала ей Лила, и если он проберется в сны Маэвы, то узнает, где она и что намеревается делать.
Прикосновение Девина к ее руке напомнило Маэве, что, прихватив мальчика с собой, она только увеличила грозящую ей опасность.
Когда они углубились в лес на две сотни шагов, Маэва попыталась сориентироваться. Лила велела найти ей молодой дуб, но какое дерево можно считать молодым? Ее мать была здесь вскоре после того, как узнала о своей беременности. Значит, восемнадцать лет назад. Насколько может вырасти молодой дуб за восемнадцать лет? Маэва видела перед собой только сплошной полог из лиан, кустов, высоких деревьев и подроста.
Вернувшись к похожей на рысь скале, она вновь принялась отсчитывать шаги, старательно выдерживая направление на север, которое указал ей возница.
Маэва отмеряла шаги, как если бы их отмеряла ее мать, она представляла Лилу, какой она была тогда: юной, с гладким лицом, украдкой покинувшей отцовский дом, чтобы спрятать принадлежавшее возлюбленному сокровище.
Маэва должна была отыскать последний подарок, сделанный Кабисом ее матери, наследство дримвена. Ее наследство.
Она увидела перед собой высокое дерево с крупными листьями, такими же, какие держала в своей руке. Основание ствола дуба густо заросло травами и кустами.
— Девин, не поищешь ли палку? Чтобы можно было копать.
Царапая руки о сучки, она принялась разыскивать в зарослях камень с красными прожилками.
Он должен быть где-то за листвой. Раздвинув листья и траву, она обнаружила небольшой валун. Маэва пригнулась, чтобы рассмотреть его. На поверхности камня змеились красные жилки.
Девин принес корявый сук с заостренным концом, и они вместе принялись рыть, чтобы как-то сдвинуть камень, уходящий в землю. Они толкали и раскачивали его, и вот наконец им удалось сместить его в сторону. И Маэва воткнула палку в темную почву.
Заметив то, что раньше называлось зеленым атласом — теперь же это были всего лишь лохмотья, — она нащупала рукой в земле завернутый в них камень. Сквозь ткань проросли корешки, она почти истлела. Маэва стряхнула лохмотья и увидела гладкий бурый камень, похожий на речную гальку и легко уместившийся в ее ладони. На первый взгляд вполне обыкновенный, обыкновенным он, однако, не был. Камень казался мягким, и от него по руке Маэвы пробежала теплая волна. В сердце ее словно зазвенела светлая песня, которой девушка никогда не слышала, но тем не менее казавшаяся ей знакомой.
— Ты счастлива? — спросил Девин, и Маэва поняла, что улыбается.
— Я рада, ведь моя мать хотела, чтобы этот камень был у меня, и вот мы нашли его. Он волшебный и поможет нам уцелеть.
О как ей хотелось самой верить в это. Она должна найти способ защитить от Морлена и сны Девина. Она протянула мальчику камень. Тот прикоснулся к нему пальцем.
— Возьми, — предложила Маэва, вкладывая камень в пальцы Девина. — Тебе не кажется, что он поет?
— Нет. — Он удивился. — Значит, в твоей руке он поет?