Замок (др. изд.)

Вилсон Фрэнсис Пол

Девушка заинтересовала его еще при первой встрече, возле рва, когда без тени страха спокойно стояла перед ним в ночной темноте, на всякий случай сжимая в руке увесистый камень. И позже, уже в корчме, когда твердо отказалась уступить ему свою комнату. Тогда рыжий впервые увидел ее при свете, с горящими от ярости глазами, и почувствовал, что выстроенная им за долгие годы защитная стена рушится. Ему нравилось в Магде все: темно-карие глаза, румянец на щеках… а особенно улыбка. Правда, она всего лишь раз улыбнулась… А волосы… Золотисто-каштановые прядки, выбившиеся из-под платка… Она была бы просто красавицей, если бы распустила волосы.

Но

это не просто физическое влечение. Она сделана из добротного материала, эта Магда… Он смотрел, как она подвезла отца к воротам и передала охране. Ворота закрылись, и девушка осталась одна на мосту. Когда девушка пошла обратно, рыжий отступил в глубь комнаты, чтобы она случайно не увидела его в окне. Она хорошо знала, что со стен замка за ней наблюдают сотни глаз, что солдаты буквально раздевают ее взглядом, но шла, гордо выпрямившись, не торопясь. Она прекрасно владела собой и шагала с таким видом, как будто только что вручила бандероль и отправилась по следующему адресу. А ведь внутри у нее, наверное, все дрожало.

Рыжий покачал головой в молчаливом одобрении. Он уже давно научился прятать свои мысли за щитом непробиваемого спокойствия. Это позволяло ему сохранять отчужденность, избегать слишком близких отношений, уменьшало вероятность импульсивных действий. Выработанная им манера поведения позволяла сохранять ясное и трезвое восприятие действительности, даже если кругом царил хаос.

Магда же, как он теперь понимал, относилась к той редкой породе людей, которым удавалось проникать за его защитную оболочку, нарушать спокойствие. Его влекло к этой девушке, к тому же она заслужила его уважение — а на это мало кто мог рассчитывать.

Но любовь для него непозволительная роскошь. Он должен сохранять дистанцию. И однако… у него давно не было женщины, и Магда пробудила в нем чувства, которые, казалось, давно умерли. И это было приятно. Она сумела пробить его оборону, а он — рыжий прекрасно это понял — смог проникнуть в ее защитный кокон. Было бы так здорово…

Нет! Ты не можешь сейчас влюбиться! Не можешь позволить себе беспокоиться о ком-либо! Когда угодно, но не сейчас! Только сумасшедший…

И все же…

Рыжеволосый вздохнул. Лучше сразу завязать свои чувства в крепкий узел, пока ситуация не вышла из-под контроля. Или последствия будут ужасны. Для них обоих.

Магда уже подходила к корчме. Рыжий вышел из комнаты, тщательно закрыв за собой дверь, вернулся к себе и лег на кровать, закинув руки за голову. Он прислушался, ожидая услышать ее шаги на лестнице. Но так и не дождался.

К своему собственному немалому изумлению, Магда вдруг поймала себя на том, что по мере приближения к корчме все меньше думает об отце и все больше — о Гленне. И устыдилась. Она оставила своего больного отца одного в окружении нацистов, ему предстоит нынешней ночью встреча с нежитью, а она думает о каком-то незнакомце. Обходя корчму, девушка почувствовала стеснение в груди, и пульс участился при одной только мысли о Гленне.

Это просто от голода, подумала Магда. Ведь она ничего не ела сегодня.

Вокруг не было ни души. Только стул, принесенный Гленном, одиноко стоял, освещенный солнечными лучами. Магда глянула на окно. И там никого.

Магда понесла стул к дверям. Она не хотела признаться себе, что испытала разочарование. Просто хотелось есть. Вот и все.

Тут она вспомнила, что Гленн собирался позавтракать. Может быть, он еще там? Магда ускорила шаг. Да, ей очень хочется есть.

Зайдя

в столовую, она увидела Юлиу. Он отрезал толстый ломоть сыра и запивал его козьим молоком. Похоже, он ел не меньше шести раз в сутки.

Юлиу был один.

— Домнишоара Куза! — окликнул ее корчмарь. — Не хотите ли сыра?

Магда кивнула и села за стол. Аппетит как-то сразу пропал, но она решила что-нибудь съесть для поддержания сил. К тому же ей надо было задать Юлиу несколько вопросов.

— Ваш постоялец, — начала девушка, снимая с протянутого ножа ломтик сыра, — должно быть, ему принесли завтрак в комнату?

Юлиу удивленно поднял бровь:

— Завтрак? Он не просил никакого завтрака. Многие путешественники возят еду с собой.

Магда нахмурилась. Почему же он сказал, что попросит Лидию его накормить? Предлог, чтобы уйти?

— Скажите мне вот что, Юлиу. Похоже, вы уже успокоились с вечера? Чем вас так расстроил этот Гленн, когда приехал?

— Ничем.

— Юлиу, но вы весь дрожали! И я хочу знать почему, тем более что его комната напротив моей! Я должна знать, не опасен ли он.

Корчмарь с преувеличенным усердием резал сыр.

— Вы посчитаете меня за идиота.

— Нет, не посчитаю.

— Ну, ладно. — Юлиу положил нож и продолжил заговорщицким тоном: — Когда я был ребенком, мой отец владел корчмой и, как и я теперь, выплачивал деньги смотрителям замка. Однажды, когда часть золота, предназначенного для уплаты, исчезла — была украдена, по словам отца, — он не смог выплатить полную сумму. То же самое случилось и в следующий раз — исчезла часть денег. И вот однажды ночью приехал незнакомец и стал бить отца. Он гонял его по всей комнате и тряс, как соломенную куклу, требуя найти деньги. «Найди деньги! Найди деньги!» — кричал он. — Юлиу надул и без того круглые щеки. — И мой отец, стыдно сказать, нашел пропавшие деньги. Оказалось, он спрятал их. Незнакомец был в ярости. Он снова начал избивать отца, сломал ему обе руки.

— Но какое это имеет отношение…

— Поймите, — Юлиу наклонился к Магде и понизил голос почти до шепота, — отец был порядочным человеком, а в начале века в наших краях происходило нечто ужасное. Он взял лишь немного денег, чтобы семья не голодала грядущей зимой, надеясь вернуть их, как только наступят лучшие времена. Никогда ничего подобного он не делал.

— Юлиу! — нетерпеливо прервала Магда старика. — Какое это имеет отношение к вашему постояльцу?

— Он как две капли воды похож на того, домнишоара. Мне было в ту пору десять лет, но я на всю жизнь запомнил того, кто избил отца. У него тоже были рыжие волосы, и выглядел он в точности как этот. Лет на тридцать, не больше. Но, — Юлиу хихикнул, — с тех пор прошло сорок лет. Так что вряд ли это тот самый человек. Однако вчера вечером, при свечах, я подумал… подумал, что он сейчас начнет избивать меня.

Магда удивленно подняла брови, и корчмарь поспешил объяснить:

— Нет-нет, у меня все золото в целости и сохранности. Но дело в том, что смотрителей не пускают в замок, и они, само собой, не работают, а я продолжаю им платить. Никто не может сказать, что я присвоил хоть одну монетку! Никто!

— Ну конечно нет, Юлиу. — Магда взяла еще кусочек сыра и встала. — Пойду, пожалуй, к себе, отдохну немного.

Он улыбнулся и кивнул:

— Обед в шесть.

Магда буквально взлетела наверх, но, проходя мимо двери Гленна, замедлила шаг, прислушиваясь. Интересно, что он делает, если, конечно, он вообще там?