Замок и ключ
Шрифт:
— И у меня нет.
— У тебя есть Нейт Кросс.
— Мы вовсе не друзья.
Оливия подняла брови.
— Парень проехал пятнадцать миль, чтобы вытащить тебя из леса.
— Только потому, что ты ему сказала.
— Нет, — решительно произнесла она. — Я только подсказала, где тебя искать.
— Это одно и то же.
— Вовсе нет, — возразила она, взяв еще немного попкорна. — Между информацией и действием огромная разница. Я сообщила Нейту, что оставила тебя с тем придурком,
— Нет, — прошептала я.
— Нет? — Похоже, Оливия здорово удивилась. — Ну, не знаю, — протянула она. — Почему?
Я опустила взгляд на пакет с попкорном, чувствуя, что меня уже подташнивает от масляно-соленого вкуса.
— Не умею принимать помощь. Это мое больное место.
— Понимаю, — кивнула Оливия.
— Да?
Она пожала плечами.
— Я тоже не люблю, когда мне помогают, особенно если считаю, что сама справлюсь.
— Вот именно.
— Тем не менее, — продолжила она, не давая мне сменить тему, — ты лежала без сознания в лесу, то есть нуждалась в помощи. К счастью, Нейт, в отличие от тебя, это понял.
К кинотеатру приближалась целая толпа родителей и детей. Они шли по парковке, напоминая большую, очень беспорядочную волну.
— Я хочу загладить свою вину перед ним, — сказала я Оливии. — Все изменить, понимаешь? Но это так сложно!
— Да, — согласилась она и, пока толпа не дошла до кассы, отправила в рот еще пригоршню попкорна. — И не говори.
У каждого человека есть слабое место. Нечто такое, что, как бы ты ни старался, подводит тебя в самый неподходящий момент. Для некоторых это любовь. Для других — деньги или алкоголь. Моим слабым местом был математический анализ.
Я не сомневалась, что не попаду в колледж именно из-за него. Не из-за моего неблагополучного прошлого, не из-за того, что я подала заявление намного позже чем остальные, и даже не из-за того, что до недавнего времени вообще не собиралась никуда поступать. Все трудности заключались в одном-единственном предмете с его правилами и теоремами, который неумолимо тянул вниз мой средний балл и меня вместе с ним.
Каждый раз я садилась заниматься с самыми лучшими намерениями, говоря себе, что сегодня наконец все пойму и моим трудностям придет конец. Увы, как правило, после пары страниц примеров я неизменно впадала в депрессию. В самых трудных случаях роняла голову на учебник и размышляла о том, что буду делать, если не поступлю. Так было и в тот день.
— Ого! — услышала я чей-то голос, несколько приглушенный: я плотно обхватила голову руками, чтобы не дать мозгам вытечь наружу. Мне казалось, что они вот-вот расплавятся. — Тебе плохо?
Я
— Нет, все в порядке, — ответила я. — Просто размышляю о своем будущем.
Нейт подошел к стенному шкафу, открыл дверь и загремел вешалками. Новая рекламная кампания отнимала у Джеми почти все время, а у Коры накопилось много работы, так что большую часть хозяйственных дел они поручили бюро добрых услуг «Будьте спокойны», хотя тем субботним утром Нейт впервые пришел, когда я была дома.
— Что, все так ужасно? — поинтересовался он, присаживаясь на корточки, чтобы погладить Роско.
Тот подпрыгнул и облизал Нейту лицо.
— Только если провалю математический анализ, — сказала я. — А это, похоже, неизбежно.
— Чепуха. — Нейт выпрямился, вытер руки о джинсы, подошел ко мне и встал рядом, облокотившись на кухонный стол. — Ты ведь знакома с лучшим репетитором во всем городе.
— Правда? Это ты о себе? — удивилась я.
— Конечно, нет! — Его передернуло. — Я во многом разбираюсь, но только не в математике. Сам еле сдал.
— Сдал же.
— Ага. Благодаря Жервезу.
Образ маленького вонючки немедленно всплыл в моей памяти.
— Нет уж, спасибо. Я еще не настолько безнадежна.
— Судя по твоему виду, к тому идет.
Он выдвинул стул и сел напротив. Повернул к себе учебник, перелистнул страницу и скривился.
— Господи, от одного вида этой дребедени мне уже плохо. Казалось бы, что сложного в правилах дифференцирования общих функций? И почему я до сих пор их толком не понимаю?
— В чем-чем?
Нейт бросил на меня многозначительный взгляд.
— Тебе нужен Жервез, — сказал он, пододвигая ко мне книгу. — И как можно скорее.
— Ни в коем случае, — возразила я, откинувшись на спинку стула и подтянув колено к груди. — Ты хоть представляешь, что значит просить Жервеза об одолжении? Тем более оказаться перед ним в долгу? Да моя жизнь станет сущим адом!
— Хорошо-хорошо, я совсем забыл. — Нейт кивнул головой. — У тебя пунктик.
— Какой еще пунктик?
— Насчет того, чтобы быть обязанной кому-то. Ты независимая и ненавидишь, когда тебе помогают. Правильно?
— Положим, — сказала я. Формулировка Нейта не вызывала желания немедленно с ней согласиться. — Если ты имеешь в виду, что мне не нравится зависеть от кого бы то ни было, тогда — да. Ты прав.
— И все-таки ты в долгу передо мной, — заметил он и наклонился, чтобы приласкать пса, устроившегося у его ног.