Замок Иф

Вэнс Джек Холбрук

– Я не могу дотронуться до вас... этими руками.

– И никакими другими, - ответила она, сохраняя холодное превосходство.

Марио прошел мимо нее в дверь.

– Если ты видишь самую прекрасную женщину на свете, если душа у нее тверда, как камень, если она бросает тебе вызов взять приступом эту твердыню, а ты заключен в жирную отвратительную кашу вместо тела...

Он не смог бы сказать, что именно произошло, но выражение ее лица немного изменилось.

– Ну что ж, - сказала она.
– Это ведь Замок Иф. А вы и есть жирная отвратительная

каша.

Он безмолвно удалился. Дверь за его спиной скользнула на место. Марио передернул плечами, но лицо Ральстона Эбери заполыхало красными пятнами от унижения. Не было ни любви, ни даже намека на любовь. Не было ничего, кроме вызова, подобно тому, как гора бросает вызов тем, кто вознамерился взять ее высоту, изведать тайну ее склонов и покорить вершину. Тейн - холодная, как темная сторона Луны.

– Катись отсюда, - резко сказал сам себе Марио.
– Оставь свои вожделения. Женские тела... забудь о них, слюнтяй! Мало тебе всей этой неразберихи?

Часть 6

СРЕДСТВО ИЗБАВЛЕНИЯ

Выйдя из дверей Замка Иф, Марио взял аэротакси, доставившее его к дому 19 на Сеафон Плейс. Это устрашающего вида здание из розового мрамора, украшенное немыслимыми завитушками, вполне соответствовало вкусу Ральстона Эбери. Марио приложил большой палец к замочной скважине. Отпечатки совпали, дверь открылась, и Марио вошел в дом,

Фотография подготовила его к встрече с семейством. Флоренс Эбери поздоровалась с ним с легкой настороженностью, сыновья держались отчужденно, со скрытой враждебностью. Дочь, казалось, уже родилась с этим озадаченно-изумленным выражением на лице. За обедом Марио надругался над телом Эбери, съев только немного салата из латука с морковью, политого уксусом. Семья была поражена.

– Ты хорошо себя чувствуешь, Ральстон?
– спросила жена.

– Прекрасно.

– Но ты же ничего не ешь.

Восемь выпученных глаз, четыре пары ножей и вилок, застывших в воздухе.

Марио безмятежно разглагольствовал:

– Нам надо кое-что изменить в нашей жизни. Слишком легкая жизнь - это вредно.
– Он обратился к двум молодым людям с одинаковыми бело-розовыми лицами, надутыми щеками, полными губами.

– Вот что, парни... Мне не хотелось бы вас принуждать. В конце концов, вы ведь не виноваты, что родились сыновьями Ральстона Эбери. Но знаете ли вы, что значит добывать хлеб в поте лица своего?

Лютер, старший из сыновей, с достоинством заявил;

– А мы и работаем в поте лица своими мозгами.

– Ну-ка, расскажи подробнее, - сказал Марио. Глаза Лютера засверкали гневом:

– Да я за одну неделю делаю больше, чем ты за целый год.

– Где?

– Где? Как где? На стекольном заводе. Где же еще?

Такого отпора Марио не ожидал.

– Мы платим тебе за комнату и еду, - сердито буркнул Ральстон-младший, - мы не должны тебе ни одного паршивого цента. Если и это тебя не устраивает, мы уходим.

Марио поморщился. Он явно недооценил сыновей Эбери. Белая кожа и пухлые щеки совсем не обязательно свидетельствуют о слабости духа. "Придержи-ка язык, - сказал сам себе Марио, - и лучше не суйся с непрошеными советами".

– Извините, ребята, - сказал он примирительно, - я не хотел вас обидеть. Забудем про плату за стол и комнату. Потратьте-ка эти деньги на что-нибудь полезное.

Он недоверчиво посмотрел на дочь Эбери, Клаудиа.

Этакая простушка. Лучше держать язык за зубами. Вполне может оказаться, что она по двадцать четыре часа в сутки трудится на благо общества.

Несмотря на все усилия, Марио никак не мог освоиться в доме Эбери, привыкнуть к этому телу, прикосновению его одежды, не говоря уж о других интимных деталях. Он не мог представить, как будет пользоваться бритвой Эбери или его зубной щеткой. Необходимость удовлетворять естественные потребности тела Эбери вызывала у него каждый раз чувство омерзения. К своему облегчению, Марио обнаружил, что его спальня находится отдельно от спальни Флоренс Эбери.

На следующее утро он проснулся очень рано, едва лишь рассвело. Поспешно покинув дом, он позавтракал в небольшом ресторанчике стаканом апельсинового сока и подсушенным ломтиком хлеба. Сердито урча, брюхо Эбери запротестовало против такого скудного пайка. Ноги Эбери жалобно взвыли, когда он решил пройтись пешком вместо того, чтобы вызвать аэротакси.

Марио вошел в пустынное здание офиса Эбери Аэрокар, рассеянно прошелся по кабинетам, погруженный в свои мысли. Все еще размышляя, он зашел в свой личный кабинет. Его передернуло при виде беспорядочного нагромождения дорогих и безвкусных вещей.

Марио вызвал швейцара, обвел рукой комнату:

– Очистите кабинет от всего этого немыслимого барахла. Если хотите, можете забрать это себе домой. Или просто выбросите прочь. Оставьте только стол и пару стульев, остальное - вон!

Он сел, задумался. Что делать? Что предпринять? Каким оружием он мог бы воспользоваться?

Он рассеянно делал пометки на листе бумаги. Как он мог бы напасть сам? Может ли закон помочь ему... хоть как-нибудь? Обратиться в АНН? Но разве Мер-вил Аллен нарушил закон? Марио не мог припомнить ни одной подходящей статьи для его случая. Замок Иф продает приключения. Клиент купил не совсем то, на что рассчитывал в этой сделке, - что ж, пусть пеняет на самого себя. Деньги, деньги, деньги. Но и они не помогут ему- вернуть собственное тело. Ему нужно найти средство давления, способное вынудить Мервина пойти на уступки.

Марио обратился к информационной службе, затребовал файл под названием "голазма". Такого не было.

Он исчертил листок пометками, бессмысленными каракулями. Где, в чем уязвимое место Мервина Аллена? Замок Иф? Эмпайр Тауэр? Марио снова обратился к информационной сети, затребовал все данные, связанные с Эмпайр Тауэр. По экрану побежали строчки:

"Эмпайр Тауэр будет многофункциональным зданием, расположенным в Медоулендсе. Самый верхний этаж будет расположен на высоте трех миль над поверхностью земли. Проект архитекторов из ассоциации Кубал Инкорпорейтед, из Ланчестера. Главные контракты заключены с Лури и Лейбл..."