Замок на Вороньей горе

Васильев Андрей Александрович

– И? – поторопил я его.

– На следующий раз, когда туда придешь, он тебе объяснит, что к чему, – пожал плечами Агриппа. – Ну там в каком доме меня найти или еще что. Имей в виду, может быть такое, что он тебе от нас привет передаст и какое-нибудь поручение.

– А оно точно от вас будет? – засомневался я. – Знаю я этих корчмарей, то еще жулье.

– Оно будет не на словах. – Маг вроде успокоился и протянул ко мне руку. – Вот, смотри.

Чего там смотреть? Я этот перстень-печатку давно приметил, даже первые дни против своей воли прикидывал, как бы такую красоту умыкнуть.

– Пергамент

с посланием тебе будет запечатан сургучом, – пояснил мастер Гай. – На нем непременно должен быть оттиск этого перстня.

– Так надежней, – признал я. – Просто не верю я корчмарям…

– И правильно делаешь, – одобрил Агриппа. – Сволочи они, через одного. А те, что не сволочи, еще хуже.

– Слушайте, – подавил зевок я. – А кто меня вообще в корчму отпустит, а? Я же вроде как студиозус буду.

– Воскресный день – твое свободное время. – Маг хихикнул, видно, что-то вспомнив. – В воскресенье всех отпускать на волю будут, кто захочет, понятное дело. Да и не станет вас Ворон в замке держать, я в этом уверен. Набегаешься ты там по окрестным деревням, чую, по полной. Как бы ноги тебе до колен не стоптать.

– Оно и хорошо, – обрадовался я и снова зевнул. – Не люблю в четырех стенах сидеть.

– Спать давайте, – сказал маг. – Скоро светать уже будет, а мы не отдохнули совсем.

Оставшиеся два дня пролетели незаметно – сказалось и ожидание того, что скоро мне предстоит отправиться в школу магии (это одновременно и пугало и притягивало), и то, что мастер Гай с истории мира перешел к рассказам об истории магии. Он сразу обозначил, что лишнего я не узнаю: мол, ненужные знания вредны. Но все равно поведал массу интереснейших вещей.

Кстати, пограничным ритуалом оказалась волшба на стыке двух или трех видов разной магии. В моем случае это была магия жизни, магия смерти и магия огня. Не знаю, насколько трудно провести этот ритуал, но звучит очень внушительно. И мрачно. Не очень приятно знать, что в отношении тебя использовалась магия смерти, согласитесь?

Глава 4

А через два дня я расстался со своими спутниками. Я полагал, что это будет трогательно или хотя бы немного по-семейному – все-таки целое лето, почитай, бок о бок спали – но нет. Зря я на это надеялся.

Хотя Агриппа-то как раз дал мне что-то вроде напутственного совета.

– Запомни, приятель, – сказал он мне на прощание. – Если влез в драку, не жалей себя, но самое главное – не щади врага. Бьешь кулаком – бей так, чтобы противник уже не встал. Достал шпагу – наноси удары так, чтобы убить. Не ранить, не обезвредить, а именно убить. По-другому – никак. Иначе все, кто это видел или об этом слышал, будут считать тебя мягким и добрым человеком. А мягких и добрых рано или поздно прогибают под себя. Ты же не хочешь всю жизнь стоять на четвереньках?

И подарил мне свою дагу, в сотый раз напомнив, что в поединке не следует использовать ее только для защиты, напротив – на короткой дистанции ей надо орудовать непременно и наносить не один удар, а как можно больше, чтобы обескровить противника.

А дага у него была с секретом – при нажатии на неприметную кнопочку от основного лезвия отходило еще два, в разные стороны. Он не раз мне показывал во время учебных поединков, как ею клинок ломать можно, даже самый лучший. Хорошая штука!

Моя старая дага отправилась в сумку, став запасной. Всяко пригодится.

Но вот мастер Гай…

Нет, чтобы сказать что-то вроде:

– Сынок, я верю в тебя.

Или там:

– Удачи вам, барон!

Нет.

Старый хрыч вынул треклятую мензурку, потряс ею в воздухе и произнес:

– Помни, парень: твоя жизнь – в моих руках, и если что-то пойдет не так, ты позавидуешь тому, чье место занял. Ему-то просто требуху выпустили, и он быстро покинул этот свет, а ты умирать будешь долго и мучительно.

– Спасибо за напутствие, мастер, – поклонился я ему.

А что тут еще скажешь? Кланяться я не люблю, но очень не хотелось, чтобы он мой взгляд заметил, ни к чему это.

Я не упоминал о том, что злопамятен? Нет? Странно.

Оставшуюся часть пути я размышлял не столько о том, что меня ждет в ближайшем будущем, сколько о том, как сквитаюсь со зловредным старикашкой после того, как он отдаст мне мою судьбу обратно в руки.

Например, можно сдать его ордену Истины. Самому что-нибудь эдакое сотворить, подбросить его вещичку на место преступления и донос написать, в котором будет черным по белому указано, кто именно – виновник данного происшествия. А что? Такие вещи срабатывают на раз, маг мне сам об этом рассказывал. Мастер Гай вообще за оставшиеся два дня преподал мне неплохой курс выживания в коллективе тех, кто хочет стать магами. Как видно, личный опыт в этой сфере у него будь здоров какой. И, доложу я вам, бандиты из моего Портового квартала по сравнению с магами – дети.

И если моя месть получится, то я непременно весело попляшу у костерка, который со знанием дела запалят ребята в черных рясах.

Или можно ему чего-нибудь эдакого в еду подсыпать. Но тут есть недостаток – яд должен быть быстродействующий и очень-очень мощный, чтобы сразу взял. Как я уже говорил, маги к ядам очень устойчивы, а мне надо, чтобы он, до того как помрет, меня прибить не успел. То есть удовольствия я не получу, а это не есть хорошо. Вообще этот вариант имеет целых два недостатка – травить надо не только его, но и Агриппу. Он магу предан всей душой, на удивление. Я-то сначала думал, что тот его нанял, но нет – здоровяк служил ему по доброй воле и совершенно безвозмездно. Агриппу я убивать не хотел, он хоть был груб и жесток, но дядька все-таки хороший.

И еще в этих планах было два серьезных «если».

Первое – все это будет возможно, если я доживу до того дня, когда смогу отомстить вредному магу за себя.

Второе – если он вообще собирается сдержать свое слово, а в этом я был совсем не уверен. Этот старый хрыч очень хитер и очень осторожен. И, насколько я понял, свидетелей своих дел он не оставляет, невзирая на то, кем они являются. Того-то мага, по имени Сивый, он наверняка порешил. А ведь в их цехе, похоже, все представители старшего поколения друг друга хорошо знают. Если он давнишнего приятеля вот так просто в расход пустил, то что говорить о безродном мальчишке с улицы? Пусть даже он формально сейчас и барон.