Замок Солнца
Шрифт:
Однако следом я всё же решил, что здравомыслие – это единственное, на что стоило уповать и от чего стоило отталкиваться в первую очередь. И еще я почему-то искренне рассчитывал на «руку родителя», что помогла мне с картиной…
«Похоже, Юанг всё понял – или же он крайне к этому близок. Судя по его тщательно контролируемой взбешенной реакции, он нам не поможет. Для его проницательности и сообразительности это было лишь вопросом желания. И в тот момент, когда он осознал, что озвученная мной схема не относится к изучению распада черных дыр, теоретическое возникновение которых мы же с
Я сделаю это. У меня нет выбора. Бог не позволит вмешаться в его замысел.
05 декабря 2020 года. Суббота.
Мы только что закончили многогодовую модернизацию каскада предварительных ускорителей, существенно повысив светимость коллайдера. И в эти последние мгновения триумфа и предвкушения я убила его. Как только его височная жилка напряглась, а рука потянулась к дежурному телефону, я достала этот чертов тяжелый револьвер. Когда же он открыл свой испуганный рот для обвинений или оправданий – я убила его.
Думала ли я, что способна на такое? Я просто взяла и прострелила его влажную лысую голову – прямо там, в начале пристройки кольцевого линейного ускорителя электронов, в месте, где мы работали над проектом уже несколько лет. Многое там бывало, но убийства еще не было никогда.
Пуля попала в его левую глазницу, вгрызлась в его глаз и осела маленькой свинцовой таблеткой внутри его толстолобого черепа. И что я ему сказала? Что я ему сказала после этого?.. То же, что я могу и хочу сказать и сейчас.
Спасибо.
"Спасибо" – вот то самое слово, что сорвалось с моих задрожавших губ. "Спасибо" и маленькая свинцовая награда – вот что он заслужил за свои проницательность, помощь и дружбу. Он боготворил Кениса и преклонялся перед его гением, закрывая на многое глаза. И так продолжалось до тех пор, пока все кусочки головоломки не сложились в единую картину в его взволнованном разуме, что теперь может свободно обогащаться кислородом через новое отверстие. И всё, что я могу сказать ему за это, – "спасибо".
Спасибо, что помог осознать, что всё это происходит по-настоящему…
Это пугало меня больше всего: пугало, что всё, что мы делаем с Кенисом, вымысел; что всего этого не существует и что всё закончилось в тот самый момент – без надежды на исправление. И это маленькое кровавое событие подарило мне не только краткий миг забвения – оно вернуло мне давно забытое чувство реальности происходящего.
Когда пришел Кенис и увидел, что я сделала, он ничего не спросил; ни единый мускул не дрогнул на его уставшем лице. Он просто прошел мимо и уселся на свое место, лишь немного отодвинув тело Юанга. Он всё понял, так же как в этот момент поняла и я, что он изначально планировал нечто подобное. Но я опередила его, равно как и все его работы опередили свое время.
Спасибо.
После
Но как же я ему благодарна… Если бы не осознание аморальности этого поступка, нечто подобное я бы предложила и Кенису. Я не знаю, что происходит у него в голове, но не думаю, что его мысли или кошмары так уж отличимы от моих собственных.
Спасибо…
Блестящий ум физика-ядерщика Юанга просто одна из жертв пустого будущего и ужасного прошлого. Сколько их еще будет?.. Хотя что от этого миру? Что от этого мне? Одной больше, одной меньше…
Мне кажется, я перестаю себя понимать…
Даже сейчас, когда я размышляю, как бы я поступила, если бы Юанг согласился молчать или всё же решился помочь нам, я понимаю, что сделала бы это снова… и снова… Я не могу так рисковать.
Мы на всё пойдем ради тебя.
7 декабря 2020 года. Понедельник.
Спасибо! Спасибо! Спасибо! Спасибо! Спа… Спасибо! Спасибо!.. Спасибо. Спаси…»
Я держал лист в застывших руках, не в силах поверить в то, что я только что прочитал.
«Убийцы… – неверяще подумал я. – Они… они всё-таки убийцы!..»
Даже эта запись была немного другой: текст был грязно-размытым, неопрятным и мелким. Было такое ощущение, что Лив переняла у Кениса его убористую манеру написания, добавив в нее от себя лишь щепотку дерганья и ассиметрии. Особенно четко это прослеживалось в конце записи.
Кисти мои задрожали, и я неловко отшвырнул пугающую бумагу. Ветер, не дав ей упасть, равнодушно перебросил ее в лучи Солнца.
«Убила и еще… еще рассуждала об аморальности своего поступка?! Рассуждала об… об отрицании своим действием моральных устоев?.. – неожиданно вспомнил я примерное значение слова "аморальность". – Но что это за место? И что это за люди?»
В этот момент Солнце тепло коснулось моего лица, а ветер принес странную смесь из знакомого звука и прохлады.
«Не надо меня успокаивать! – раздраженно отмахнулся я от них. – Убийца…»
Осознавать это было почему-то очень обидно, ведь я знал и помнил только их – пусть даже и по этим брошенным воспоминаниям. Большего у меня не было. У меня не было даже себя…
«Тело, что они таили, – вдруг сообразил я, тяжело поднимаясь, – возможно, это тело Юанга!»
Вспомнив даты других записей, я понял, что ошибался. В две тысячи восемнадцатом Кенис и Лив уже кого-то прятали – до этого инцидента со своим коллегой, которого они, между прочим, сбросили в море.
«Да и зачем им могло понадобиться прятать тело Юанга? – недоуменно задумался я. – Нет, прятали они нечто другое… или другого… Возможно, Кенис и Лив прятали того, к кому они иногда в записях так странно обращались и о ком не менее странно рассуждали… Может ли это означать, что кто-то еще стал их жертвой?..»